Татьяна Серганова - Хищник цвета ночи

— Блин… — процедил Лешка, выбираясь наружу.

Вылезла следом, но подойти не решилась, продолжала неподвижно стоять. Холодный ветер трепал волосы, шапку я надеть забыла. Руки потянулись к капюшону, когда сзади раздался окрик.

— Надо же, столичная штучка явилась!

Морозов-младший стоял у огромного черного джипа, припаркованного чуть в стороне. Высокий, полный, во всем черном, с золотой цепью наперевес. Волосы подстрижены ежиком, что усиливало неприятное впечатление вкупе с массивной челюстью и приплюснутым носом.

Наши его не видели, занимались осмотром и подсчетом нанесенного урона.

Поправив куртку, я нехотя подошла ближе. Здесь, у всех на виду, этот отморозок ничего мне не сделает.

— Морозов, — холодно кивнула, пряча руки в карманы куртки.

— Вика-Вика-Виктория, — насмешливо протянул он, осматривая меня с ног до головы поросячьими глазками. — Все хорошеешь.

— Пришел полюбоваться на дело рук своих?

— Я тут ни при чем, крошка.

— Ну конечно, не в твоих правилах руки марать. Предпочитаешь отдавать приказы и стоять у руля.

— Есть доказательства? — спокойно уточнил он и плотоядно оскалился.

— Что тебе нужно?

— Я не знал, что ты в городе.

— А я должна была сообщить?

— Говорят, что за холодной внешностью скрывается очень горячий темперамент, — продолжил мужчина. — Давно хотел узнать, так ли ты темперамента.

— Пошел к черту, — процедила в ответ и собралась уйти, но, подавшись вперед, он неожиданно схватил меня за руку.

— Куда собралась? Я еще с тобой не закончил.

— Руки убрал.

— Ты же понимаешь, что это лишь предупреждение и дальше будет хуже? Но я могу уговорить отца передумать, если ты будешь хорошей девочкой. Послушной и кроткой.

Сомневаюсь, что его папочка согласится на подобное. Младшенький просто захотел под шумок не только магазин получить, но и поиметь недоступную дочку хозяина.

Ублюдок!

— Руки убери! — вновь процедила я.

На нас уже начали обращать внимание. Еще чуть-чуть, и вмешаются родные, а мне этого не хотелось. Из машины выбрались два амбала, и дело могло закончиться очень плохо.

Господи, если бы я знала, что этот урод запал на меня, никогда бы не подошла. Ведь раньше даже намека на подобное не было.

Ладонь, сжимающая локоть, усилила нажим, и я зашипела от боли. Ведь точно синяки останутся, и куртка не спасет.

— Ты меня услышала? — прогрохотал Морозов-младший.

— Пусти!

Мне все-таки удалось вырваться из захвата, отступить на шаг и презрительно оглядеть мужчину.

— Губу закатай, урод. У вас ничего не получилось и не получится. И на вас найдется управа.

— Стерва. Ничего, — зло усмехнулся мужчина, — ты еще пожалеешь о своих словах. Я заставлю тебя пожалеть.

— Вика? — К нам спешил папа. — Вика, что происходит?

— Ничего, все хорошо, папа, — поворачиваясь к отцу, ответила я и попыталась улыбнуться.

Он не должен был увидеть страх в моих глазах. Даже намек.

— Что ты ей сказал?

— Все хорошо, — повторила я, перехватила папу и увела в сторону. — Пойдем. Не стоит с ним связываться.

Мы все понимали, что это лишь начало, предупреждение о том, что дальше будет только хуже, намного хуже.

Оставалось понять, что же делать дальше.

Время до вечера пролетело незаметно, и к ужину мы снова собрались все вместе, чтобы решить, что делать.

— Днем они не сунутся. Значит, ночь. Надо установить камеры, — сказала тетя, помешивая ложкой чай.

— Что они дадут? — вздохнула мама. — У нас стояло две. Их просто сломали. С новыми будет то же.

— Установим дежурство? — предложил Андрей.

Он давно отвез невесту, вернулся к нам и участвовал в общем обсуждении.

— Не выход, — покачала головой Дашка.

Сестренка прижималась к мужу и выглядела очень тихой и какой-то потерянной.

— Но почему? — удивился Лешка.

— Потому что с них станется напасть, — поддержала я сестру. — Что ты один сможешь против толпы? Пробьют голову, искалечат, и ничего не сделаешь.

Я весь вечер доставала сотовый. Как же мне хотелось набрать номер Ника, поговорить с ним, но я понимала, что это глупо. Он ничем помочь не сумеет, да и не должен он меня спасать. Но руки все равно тянулись.

Вот и сейчас я снова открыла телефонную книгу, в сотый раз посмотрела на номер шефа.

«Ник, когда я стала так зависима от тебя?»

— И что тогда делать? Позволить им все уничтожить? — спросил Андрей.

— И сдаться, — тихо ответил отец.

— Витя, что ты такое говоришь, — ахнула мама.

— Пап, подожди. Мы справимся, — поддержала я ее.

И в следующую секунду мобильник у меня в руке неожиданно зазвонил.

— Прошу прощения, — выскакивая из-за стола, произнесла я и выбежала из кухни. — Да?

— Привет, Измайлова, — привычно усмехнулся Н’Ери.

Сердце ухнуло вниз, я прижалась спиной к стене, закрыла глаза и вслушалась в голос, по которому так соскучилась.

— Привет, — выдохнула едва слышно, и на губах сама собой возникла улыбка.

— Как тебе отдыхается?

— Хорошо. А как у тебя дела?

— Нормально, — сказал хищник.

Небольшая пауза, которую никто из нас не мог нарушить.

— Ничего не хочешь сказать мне?

«Хочу! Что ты мне приснился этой ночью. Что расстояние практически не влияет на желание, и я все равно думаю о тебе. Что ненавижу эту метку и те чувства, которые она во мне вызывает. Что скучаю так, как никогда и ни по кому. Что целый день боролась с желанием позвонить тебе. Что у меня проблемы, и я не знаю, как быть… Столько всего хочу, но не скажу!»

— У тебя что-то случилось? — проигнорировав его вопрос, задала свой.

Тишина и наигранное:

— Да. Я жутко замерз и устал. Не хочешь открыть дверь, Тори?

Я не сразу поняла, что именно Н’Ери имеет в виду.

— Что? — переспросила удивленно, поворачиваясь к входу и скользя невидящим взглядом по стенам.

— Или ворота. Понятия не имею, как это называется, — немного раздраженно отозвался Ник.

— Ворота, — повторила я и направилась к двери.

Сначала медленно, затем убыстряя шаг, потом и вовсе побежала, чувствуя, как бешено стучит сердце в груди.

— Вика?

— Вика, что случилось?

— Куда ты? — донеслись вслед встревоженные окрики родственников.

Но я почти ничего не слышала, как была — в тапочках, раздетая, прижимая телефон к уху (почему-то для меня было очень важно не выключать телефон, слышать его дыхание и знать, что Ник рядом), — выбежала на улицу и быстро осмотрелась.

Сугробы, ледяной ветер и трескучий мороз, который неприятно ужалил кожу и забрался под водолазку.

Никого.

Ринулась к воротам, скользя на резиновой подошве.

— Вика! — раздался крик мамы с крыльца и вновь был мной проигнорирован.

Открыть замок и выбежать наружу, все еще не веря, что это не розыгрыш.

— Измайлова? — Ник действительно стоял за воротами. В дорогом пальто, костюме и с непокрытой головой. Пронзительный ветер трепал волосы. Свет фонаря ярким блеском отражался в зеленых глазах.