Крис Колфер - Столкновение миров [litres]

– Ты жил в этом доме?

– М-м-м… – Человек-лягушка окинул взглядом подвал. – Я узнаю обстановку, но не думаю, что это был мой дом. Я мало знаю о себе, но не могу даже вообразить, что держал бы взаперти столько детей.

Медуза ещё раз взглянула на спящих детей и заметила, что от их кожи исходит лёгкое свечение и что у многих из них лица испещрены морщинами, как у стариков.

– Что с ними стряслось? – спросила она.

– Похоже, на них наложили какое-то заклятие, – предположил человек-лягушка.

– Получается, мы все друзья по несчастью.

– Ты тоже проклята?

Медуза метнула на него взгляд – а разве не видно?

– Ну, указать на это прямо было бы весьма грубо, – заметил человек-лягушка. – А кто тебя проклял? Тот же человек, что проклял меня и детей?

– Вряд ли, – ответила Медуза. – На меня наложила проклятие одна завистливая богиня в моём родном мире. Она превратила мои волосы в змей, покрыла тело чешуёй, а глаза наделила способностью обращать в камень каждого, кто в них посмотрит. Я так стыдилась своего обличья и так боялась навредить людям, что стала отшельницей. Я много лет прожила на острове Сарпедон, а потом меня похитили и забросили в этот мир.

– Кто тебя похитил?

– Ужасная армия пиратов, летучих обезьян и карточных солдат, – объяснила Медуза. – Они держали меня в клетке с повязкой на глазах и заставляли обращать их врагов в камень. В конце концов мне удалось сбежать, и с тех пор я скиталась по лесам в поисках надёжного укрытия. Но чем дольше я брожу по здешним краям, тем больше жизней гублю.

– Если твои глаза любого обращают в камень, почему я не стал статуей? – поинтересовался человек-лягушка.

– Наверху я выпила зелье, и оно исцелило мои глаза. Не знаю, надолго ли его хватит, но на полках их стоят сотни! Там есть и юность, и красота, и силы – всё, чего мне недостаёт.

– Как чудесно! – воскликнул человек-лягушка. – Как думаешь, если выпить их все разом, они превратят тебя в человека?

Медузе идея показалась весьма заманчивой.

– Попробовать стоит, – сказала она.

Они одновременно улыбнулись, но тут человеку-лягушке пришла в голову тревожная мысль, и его улыбка померкла.

– А откуда, как думаешь, взялись эти юность, красота и силы?

Медуза была так довольна действием зелья, что даже не задумывалась о способе его изготовления. Взгляд её упал на спящих детей, и она поняла, что они лишены и юности, и красоты, и сил. Медузе стало дурно, когда она осознала, из чего сделаны зелья.

– Всемогущественная Гера, – выдохнула она. – Вот откуда всё это взялось! Жизненные силы детей переливаются в склянки для зелий!

Мифическое чудовище терзало чувство вины. Медуза рухнула на пол и заплакала. Слёзы лились потоком, и поскольку вытереть их было нечем, Медуза стала собирать их в пустую бутылочку из-под зелья обновления. Она плакала так горько, что вскоре ёмкость наполнилась до краёв.

– Ну будет, будет, – утешал её человек-лягушка. – Ты же не нарочно. Знай ты, из чего сделано зелье, ты бы его не выпила.

– Выпила бы! – призналась Медуза. – Впервые за столько лет я нашла способ избавиться от проклятия! Я могу исцелиться и больше не влачить жалкое существование! И я пойду на что угодно, чтобы не быть чудовищем! Жаль только, что цена слишком высока!

Выговорившись, Медуза заплакала пуще прежнего. По неведомым для него причинам человек-лягушка испытывал жалость к своей новой знакомой, даже несмотря на её эгоистичное признание. Он помолчал несколько минут, подбирая нужные слова, чтобы дать ей совет.

– Как мне кажется, у тебя есть два пути. Оба тебя изменят, но только один навсегда изгонит из тебя чудовище.

– Какой первый? – спросила Медуза.

– Ты можешь выпить все зелья наверху и стать той, кем была до проклятия. Ты больше никого не обратишь в камень и никогда не увидишь в зеркале чудовище. Но если ты украдёшь красоту и юность этих детей, ты больше не будешь выглядеть, как чудовище, – ты им станешь. А это гораздо хуже, как по мне.

– А второй путь?

– Ты можешь собрать все бутылочки с юностью, красотой и силой и вернуть их тем, кому они принадлежат. Твой облик от этого не изменится, но ты сама взглянешь на себя по-другому. И всякий раз, проходя мимо зеркала и видя своё отражение, ты больше не увидишь страшное чудовище. Ты увидишь женщину, которая предпочла помочь другим, а не себе. Когда в зеркале отражается твоя суть, а не внешность – это ли не избавление от проклятия?

Медуза задумалась над словами человека-лягушки и поняла, что он прав. Она утёрла слёзы, поднялась с пола и поползла по лестнице наверх. Через несколько минут она вернулась с целой грудой бутылочек, сколько смогла унести за раз. Медуза поднималась в комнату и возвращалась в подвал, пока не перенесла вниз все зелья. Затем она открутила золотые крышечки и вылила содержимое бутылочек в рты спящих детей.

Мало-помалу украденные юность, красота и силы стали возвращаться к своим истинным обладателям. Кожа детей перестала светиться, они проснулись и изумлённо огляделись. Они были слишком слабы и не могли встать, а глаза у них то и дело закрывались, но каждый ребёнок ощущал, что проклятие Морины утратило свою силу. Один мальчик заметил Медузу, которая пряталась в углу подвала, чтобы ненароком не напугать своим видом детей. Но мальчик нисколько не испугался – наоборот, он улыбнулся ей.

– Вы, должно быть, ангел, – прошептал он. – Спасибо, что спасли нас. – И мальчик закрыл глаза и заснул, как и другие дети, чтобы окончательно избавиться от действия проклятия.

С тех пор как Медузу прокляли, её как только не называли, но впервые за всю жизнь её сочли ангелом.

– Дети, видно, бредят, раз думают, что я ангел, – сказала Медуза.

– А по-моему, тебе это подходит, – заметил человек-лягушка. – Только исключительно особенный человек способен на такой бескорыстный поступок.

Из скромности Морина не хотела соглашаться, но всё же кивнула.

– Ты был прав. Теперь, проходя мимо зеркала, я буду видеть не отражение чудовища. Я буду вспоминать о том, как помогла этим детям.

Внезапно зеркало засветилось ярче солнца. Лучи света окутали человека-лягушку и вытянули его из зеркала, словно из пелены воды. Человек-лягушка упал на пол, а зеркало снова затвердело.

– Я… я… я свободен! – воскликнул он. – Проклятие разрушено!

Как только человек-лягушка поднялся на ноги, на него, будто река, прорвавшаяся через разрушенную плотину, нахлынул поток воспоминаний.

– Я всё помню! Я помню, где родился, помню, где вырос, помню все места, где жил, помню лица своих родных и близких… и помню своё имя!

– Как же тебя зовут? – спросила Медуза.

– Чарльз Карлтон Прекрасный, но друзья зовут меня Фрогги.

Человек-лягушка замолк, потому что вспомнил кое о чём важном.