Зоя Цветкова - Факультет Тьмы. Выпускной [СИ]

Он делал мне больно, но не убивал, так как знал и ждал силу больше, он надеялся, что и я однажды потеряю себя. Что уйду с ним, лишенная чувств, с мыслью о победе любой ценой. Сдамся и уйду. как это сделала Анна. Она ушла неделю назад, а точнее, попала в его сети, отдалась судьбе. Ее взгляд был пустой. На моих глазах подруга хладнокровно убила девочку из первого курса, столкнув ее из башни. Я отказывалась верить в то, что происходит.

Кристиана нет уже 5 дней, он отправился за подмогой в прибрежные леса. Подмога — это еще стая волков, которые с поддержкой Дилана согласны воевать за нас. А Тибальд пошел за волшебниками Освалии вплавь на корабле. Наши отношения нельзя назвать теплыми или прежними, я бы сказала, что они терпеливые. Кристиан понимает, что был не прав, но его гордость не позволяет снизойти до меня. А я и не хочу этого примирения, он предал не меня, а нашего сына, хоть я и вижу, что он тянется к раскаянию. А Тибальд наоборот, всячески избегает меня, до сих пор думая, что меня съедает изнутри ребенок. Я осталась с Лией, которая благодаря своему таланту предвещает все беды. У меня один козырь — она, Альбиус не знает о ее силах. Именно Лия предугадала вчерашнюю битву.

Страшно, сидеть в комнате бывшего директора, смотреть в окно на гниль и дождь. Помню, как в начале я ужасно терялась, когда требовали от меня чего-то невозможного, спасения. Люди верили в меня, они надеялись. Потом мне стало легче, если это можно так назвать, я справлялась, я помогала. А теперь наша академия стала главным местом убежища всех людей. Мы не отказывали никому, кто с добрыми помыслами приходил к нам.

Мои силы росли не по дням, а по часам. Я занималась одна, мне уже не нужен был даже блокнот с заклинаниями, ничего не нужно. Я могла все, как мне казалось. Но эти силы временные, мне все тяжелее справляться с ними, я становлюсь обозленнее, я смотрю на вещи теперь другими глазами. Я больше никого не жалею, так как мы должны выжить.

Что собой представляет война? Это глава департамента, который вводит жесткие санкции. У которого в руках большая часть вампиров и оборотней. А лучники и волшебники его просто боятся и вынуждены смериться, чтобы их семьи остались в безопасности. Но я не собираюсь мириться с этим, нет. Мы боролись, отстаивали свое мнение, мы были в конгрессе. Но там лишь разводили руками, делая вид, что все хорошо, так и нужно. Касс заперся в себе, практически не разговаривает, он потерян, в вечной скорби. Он любит мою маму, сколько времени прошло. а он не забыл. И теперь вечно молчаливый, задумчивый вампир с болью в глазах смотрит на меня, а особенно на мой живот.

А я держусь, хоть по ночам ужасно плачу, не было ни дня, чтобы я не плакала перед сном. Мне одиноко, я понимаю, что это эгоистично, но мне трудно идти одной. У меня остался только Пегас, верный кот, который всегда рядом. Но и он такой задумчивый, тихий. И ужасно серьезный, он отдает приказы по защите академии другим хранителям, они его слушают.

— Знаешь, а если бы я осталась там, В Нью-Йорке…и не думала об академии, волшебстве, была бы просто девушкой, обычной. Не вызвал бы никто Альбиуса, не умирали люди, не страдали миры. Все по-другому должно быть, Пегас. — Произнесла я.

— Опять двадцать пять. Мы говорили на эту тему, это жизнь, все совершают ошибки. Это было, но, ты бы не встретила таких друзей, не раскрылась сама, не поняла, кто ты, не нашла бы любовь, а еще, не познала бы чувства материнства. — С гордостью сказал кот.

Я отошла в свой кабинет, который теперь стал комнатой, но проходя мимо кабинета Тибальда, остановилась. Неловкая пауза и я постучала. Ответа не последовало, поэтому осмелилась сама зайти.

Касс сидел на кресле и смотрел на тлеющие угольки в камине. Погруженный в себя, много думал, по грубым мешкам у глаз было понятно, что он не спит, похудел.

— Касс. — Я осторожно подошла. Никаких эмоций.

Я тоже ужасно скучаю, накатывает лавина боли, мамы нет, уже прошел месяц, всего месяц, а я все еще помню аромат ее духов, вкус отменных оладьев с восхитительной подливой, я узнаю ее голос из миллиона. Никогда себе этого не прощу. Мама — единственное, что держит меня, это не месть, я просто хочу посмотреть в его глаза перед смертью, и не важно, чья смерть это будет: моя или его.

— Тебе принести чего-нибудь?

Но ответа так и не поступило, я сама захотела встать рядом с ним и днями напролет молчать, смотря на огонь. Но, почему я должна стойко выдерживать это все? Почему должна все это терпеть? Мне не позволено вот так вот погрустить..

— Отец! — Крикнула я. Он мгновенно перевел на меня взгляд. — Хватит, я не хочу потерять еще и тебя! Ты нужен мне, здесь, сейчас. Я не могу одна, смотреть, как все тихонько угасают. Смотреть, как ты идешь в могиле вместе со всеми.

Он хотел что-то сказать, а потом я почувствовала, что падаю на землю. Над головой пронеслось нечто, в комнате начало все гореть. Полыхала мебель. Разбивались окна, осколки падали вниз. Я мигом начала все тушить, а над нами нависла громадная тень. Эта тень уничтожала все вокруг.

— Анна! — Услышала голос Касса я.

Внутри все похолодело, нужно принимать решение. Мне страшно об этом даже подумать, но я должна спасать людей в здании. Я встала впереди Касса, смотря в оранжевые глаза дракона. Они не были полны ярости, в них не было ничего. Она не понимала, что делает.

Я заключила Анну в огненную клетку, держала ее, хоть зверь и вырывался, это трудно. Ведь драконы имеют другую магию, которой трудно противостоять. Она пыталась вызвать огонь, но я блокировала его водным щитом. Слышала крики людей, они подбегали ко мне, чтобы помочь. Дракон ревел, не знаю, от радости или отчаяния. Мне помогал Касс и другие преподаватели.

— Анна, прошу. улетай, мне придется с тобой драться. — Чуть ли не плакала я.

— Сдайся, Мишель, освободи меня. — Пронеслись в моей голове слова Анны.

Она улетела, медленно расправляя крылья. Мне кажется, что я ее потеряла, но надежда еще есть. Я успокоила людей, отправила всех по комнатам. А сама спустилась в столовую, где взяла чашечку кофе. Я понимаю, что вредно, но оно притупляет немного чувства. Горячая жидкость обжигала душу, а слезы остужали. Так проходит этот месяц, такую жизнь я себе выбрала.

Поглаживая живот, представляла, что где-то мир, где-то хорошо, где-то нет войны.

— Мишель.. — Ко мне осторожно подошла Лия.

— Да? — Я вернулась в этот тусклый мир.

— Все хорошо, Кристиан уже возвращается. Я вижу, а вот Тибальд в тумане будто. Ты такая бледная. Все хорошо?

Я лишь кивнула и поморщилась. Вспомнила о Кристиане, наши отношения сводились на коротких фразах, мы ничего не решили основательно, он даже не спросил о ребенке, не узнал, как я тут выживаю. Ничего, абсолютно. Ненавижу его за это! Ненавижу всех. и себя.