Юлия Чернявская - Да здравствует королева! [СИ]

— Да, а наедине ты можешь вести себя как угодно, особенно после того, как мы в деревню на праздник удрали, — улыбнулась воспоминанию королева.

— Ага, — поддержала ее подруга. — До сих пор забыть не могу твою великую фразу, что принцесса ты только когда рядом лица, которые об этом осведомлены, а во всех остальных случаях просто Эми.

— Думаю, для подобных вылазок придется придумать новое имя, — задумалась девушка.

— Это еще почему? — удивилась виконтесса.

— Потому что каждый раз буду вспоминать, как его произносит Филипп, — девушка покраснела.

— Да ладно тебе, — словно и не заметила Камилла. — Не будешь Эми — будешь Шари.

— Шари?

— Сокращенно от Шарлотты. А то пропадает имя. Разве что в совсем официальных документах и встретишь, — пожала плечами виконтесса.

— Шари так Шари, — не стала спорить Эмилия.

— Так, этот вопрос успешно решен, — Камилла выглянула за дверь, потом подошла вплотную к подруге и тихо произнесла: — а раз так, Миле и Шари не помешало бы прогуляться.

— Куда? — удивилась королева.

— Сюрприз, — расплылась в до безобразия довольной улыбке Камилла. — Или ты собралась проводить девичник с моей матушкой и Роситой, помимо этих трех снулых вобл и двух наивных канареек, что зовутся фрейлинами?

— Ни за что, — бодро произнесла девушка. — Как одеваться?

— Удобно и не броско. Выбираемся через выход для слуг, — и с улыбкой искусительницы фрейлина удалилась в свои покои.

Через полчаса обе девушки уже стояли у скромной неприметной калитки дворцового ограждения. А еще через двадцать пара горожанок, то весело смеясь, то перемигиваясь, быстрым шагом подходили к зданию городского музея, на территории которого недавно открылись катальные горки, в беседках продавали горячие напитки, пирожки и сладости, по парку катали на санях, а в специально возведенном павильоне выступали артисты.

— Это мне Андреас посоветовал, — когда, накатавшись на горах, девушки устроились за одним из столиков в беседке, прошептала на ухо подруге Камилла. — Все лучше, чем банальное застолье.

— Намного, — Эми довольно вонзила зубы в горячий пирожок с вишневым вареньем. — Знаешь, кажется, я никогда еще так не развлекалась. Даже когда мы проследили, где находятся качели твоего брата, а потом летали над речкой, так весело не было.

— Угу, особенно если вспомнить, как нас потом папенька ремнем отходил, не разбирая титулов, — фрейлина передернула плечами, и девушки снова рассмеялись.

А после гор было катание на санях, просмотр представления в балагане. А когда они собрались возвращаться во дворец, в Камиллу кто-то бросил снежком. Разумеется, пустить такой наглости девушки не могли, и тут же, объединив усилия, постарались отомстить обидчику. В результате разгорелась нешуточная борьба, которую не сразу прекратили смотрители парка.

— Ваше высочество, госпожа виконтесса! — узнав в разошедшихся не на шутку «горожанках» свою правительницу и ее первую леди, удивились они. После чего обе были проведены на кухню, где оставшиеся на работе повара тут же выставили перед девушками свежайшую выпечку и горячий чай.

Девушки отказывались, но обижать людей не хотелось. Не малых трудностей им стоило уговорить обслугу не отправлять гонца во дворец с требованием прислать карету. Королева сказала, что планирует еще зайти в министерство. И в самом деле, немного подсохнув после снежных битв и поправив прически, девушки сердечно простились с бывшими слугами и сделали вид, что направились к входу в административный корпус. Как только успокоенные обитатели старого дворца вернулись своим делам, Эмилия и Камилла быстро пересекли ярко освещенную площадь и поспешили обратно в малый королевский дворец.

Вопреки ожиданиям королевы, никакой паники в связи с их исчезновением не было. Росита критически осмотрела вернувшихся беглянок, потрогала руки и носы, покачала головой и промолчала. Остальным же было не до того, куда исчезали королева и ее первая фрейлина. Девушки пришли к выводу, что никто и не заметил их побега.

— Хорошо погуляли? — раздалось от окна, едва Эмилия вошла в свои комнаты.

— Филипп? — девушка повернулась и увидела светлую фигуру на темном фоне окна.

— Ты не рада видеть своего жениха? — не видя выражения лица мужчины, девушка затруднялась сказать, сердится он или нет.

— Рада. Но ты напугал меня, — осторожно ответила она.

Раздался тихий смешок, а в следующую секунду она оказалась в крепких объятиях жениха.

— Как прошел день? — короткий поцелуй в нос.

— Замечательно, — выдохнула Эми, и сама потянулась к губам мужчины.

— Хорошо, что замечательно, — тихо пробормотал он, после чего поцеловал девушку. — Вас даже в министерстве слышно было, — оторвавшись от губ девушки, произнес Филипп.

— Что? — Эми отстранилась, с возмущением глядя на жениха, насколько это позволял полумрак комнаты.

— То есть, это не вы с Камиллой чуть не закопали в снегу каких-то молодчиков? А теперь рассказывай, кто это были, и что они хотели от моей, повторяю, моей невесты?

— Граф, — девушка вывернулась из его рук и отошла на несколько шагов, — что вы себе позволяете? — Кажется, с возмущением в голосе удалось не переборщить, в меру фальшиво, чтобы не допустить столь не нужной ссоры. — Что ж, раз вам так хочется, я скажу, что видела их впервые в жизни. И вообще, они первые начали, кинув в нас снежком. Но раз вы чем-то недовольны, я прикажу страже немедленно разыскать их и отправить в тюрьму за… за то, что нельзя бросать снежками в королеву.

— А разве такой закон есть? — удивился таким поворотом разговора жених.

— Нет, — передернула плечиками девушка, — но кто мешает мне его сочинить? Заодно напишу закон, согласно которому одному пока еще графу нельзя ревновать свою жену.

— Да? — иронично поинтересовался Филипп.

— Да! — довольно произнесла королева.

— Вы уверены, ваше величество?

— Абсолютно, — пикировка приносила обоим удовольствие.

— Совсем-совсем?

— Полностью.

— И не видите никаких помех?

— Ровным счетом никаких.

— А зря.

— Вы что-то задумали, граф?

— О да, — прозвучало над самым ухом.

Эмилия с трудом сдержала вскрик, так неожиданно Филипп оказался рядом.

— Что вы собираетесь делать?

— Ровным счетом ничего, — шепот, от которого по телу проходит волна дрожи.

— Совсем ничего? — ну почему голос не слушается, и вместо насмешливо-уверенного тона получается немного жалобный.

— Абсолютно, — губы прокладывают дорожку поцелуев от уха вниз по шее.

— Филипп, — полустон, и не понятно, чего она просит: продолжить или остановиться.

— Да, моя дорогая, — одна рука обнимает за талию, вторая осторожно скользит по плечу, собирая ткань, открывая еще больше пространства для губ.