Ирина Матлак - Ундина особых кровей

Поверить в то, что нечаянно подслушанный разговор мне не померещился, было так же тяжело, как признать реальность моего вчерашнего «наказания». Капитан Вагхан всегда казался еще суровее и жестче адмирала. До чего же странно было услышать это страстное, полное неприкрытых чувств: «Рагх…»

Наверное, больше всего меня поразило, что совсем рядом, ближе, чем можно было предположить, существовала история, так похожая и одновременно не похожая на мою. То, о чем я старалась не думать весь день, снова нахлынуло, поймало в сети и накрыло с головой.

Сам факт прежнего знакомства Сильвии и капитана Вагхана не удивил — они оба происходили из влиятельных кланов альвов. Вполне закономерно, что им доводилось встречаться еще до того, как Сильвия пополнила ряды кадетов. И все же…

Оторвавшись от двери, я доплелась до кровати и, скользнув взглядом по покрывалу, аккуратно его сняла. Рыбный запашок въелся в него намертво, и что-то мне подсказывало: он не исчезнет даже после тщательной стирки.

Переодевшись, я накинула на плечи тонкое одеяло, села, подобрав под себя ноги, и устремила взгляд в круглое оконце. Ночное море снова было неспокойным, волнующимся, а волны — темными, как сама опустившаяся на него ночь. Небо затянуло плотными тучами, сквозь которые удавалось пробиваться лишь рассеянным лучам одной луны.

Я приглушила свет настольной лампы, плотнее закуталась в одеяло и, глубоко вдохнув, медленно выдохнула в попытке выпустить из себя все беспокойства.

Неожиданно действительно полегчало.

— Все будет хорошо, — пообещала я себе, изо всех сил стараясь в это поверить. — Обязательно будет.

Выходной, который нашему отряду дали сразу после рейда, я потратила на визиты. Было совестно, что уже давно не навещала старых друзей, а в преддверии скорого отъезда в столицу откладывать дольше было попросту некуда.

Начала я со скромной, ютящейся на Смурной улице библиотеки, от одного только вида которой на душе становилось тепло. Маленький медный колокольчик звякнул, и я вошла в пропахшее книгами помещение. У здешних книг был особенный запах — пожелтевшей бумаги, старого клея и воспоминаний о тех, кто читал их, сменяя друг друга, долгие годы.

Господин Слоуэн занимал свое неизменное потертое креслице. Он что-то записывал в раскрытой тетради и, когда я подошла, не поднимая глаз бросил:

— Вы табличку на двери читали? Сегодня библиотека не работает.

Табличку я заметила, но разве мог остановить меня такой пустяк?

— Здравствуйте, господин Слоуэн, — улыбнулась я, чувствуя к нему прилив особой нежности.

Угольный карандаш дернулся, оставив на бумаге кривую полосу, и, вскинув голову, старый эльфогном посмотрел на меня поверх очков. Замер, словно не понимая, кого видит перед собой, а признав меня, радостно воскликнул:

— Фрида! Девочка моя, как я рад, что ты зашла!

Мы сидели за небольшим, предназначенным для чтения столиком, и пили ягодный отвар. Ягоды были наши — северные, горные, обладающие насыщенным, с легкой горчинкой вкусом. Господин Слоуэн сам ходил в горы, собирал их, чтобы затем высушить и долгими зимними вечерами наслаждаться фирменным отваром.

«Для иммунитета!» — угощая, приговаривал он, когда я прибегала к нему, будучи еще совсем девчушкой.

— Для иммунитета! — сказал он и сейчас, наполняя глиняную чашечку.

Отчасти я пришла в библиотеку из желания узнать о Пипе — пойманном пирате из команды Флинта, которого задержали именно здесь. Но вместо того, чтобы задавать о нем вопросы, просто пила чай, грелась у разведенного камина и вела разговоры о другом.

Мы говорили о книгах, вспоминали былые времена и приключавшиеся прежде истории — только хорошие, избегая упоминать о плохих. Несмотря ни на что, и в школьные годы бывали минуты радости, когда мир виделся мне не злым и враждебным, а спокойным и уютным. Таким он становился именно в этом месте — в этой маленькой городской библиотеке, где многие книги были зачитаны буквально до дыр.

Казалось бы, мы с господином Слоуэном не виделись всего ничего, но за это время он сильно сдал. Хоть и был эльфогномом, годы брали свое, ведь его возраст давно перевалил за девятый десяток.

— Эх, не повезло мне, — словно прочитал он мои мысли и подул на горячий отвар. — Ничего хорошего от предков не взял, даже долгожительства не досталось. Вот так живешь-живешь, а потом бац — и в Глубину отправляться надо. Я уж и костюмчик себе справил. Красненький такой…

— Господин Слоуэн! — возмущенно перебила я. — И как вам не стыдно? В какую такую Глубину вы собрались? Вам, дорогой мой, путь заказан только в Поднебесье. К тому же на кого библиотеку вздумали оставить? А на моей свадьбе кто обещал погулять, а?

Эльфогном тихо хихикнул и, сделав глоток, кивнул:

— И то правда. На свадьбе твоей, Фридка, спляшу, как в молодости. Ох, спляшу! — Его обращенные ко мне глаза блеснули. — Что-то подсказывает мне, таки дождусь. Глядишь, и костюмчик новенький как раз на гулянку надену…

Я засмеялась вместе с ним, хотя внутри что-то задребезжало, как наполненный до краев сосуд, готовый вот-вот расплескаться. Никогда я не задумывалась о свадьбе, да и о любви как таковой всерьез — не до того было. А теперь вдруг эти сказанные в шутку слова задели за живое, вызвали в мыслях знакомый образ, и я почти физически ощутила легкое покалывание на губах. Почти вживую окунулась в растаявший лед, которым обратились холодные глаза…

— А чей-то ты, Фридка, покраснела, что ли? — пытливо всмотревшись мне в лицо, заметил господин Слоуэн. — Не влюбилась, часом, а?

— Не влюбилась! — слишком поспешно возразила я, сбросив наваждение.

Чтобы эльфогном не стал развивать эту тему, поспешно ее сменила, уведя разговор в наиболее интересующее меня русло. Пришло время расспросить о Пипе, и на все мои вопросы господин Слоуэн ответил. Мы все также мирно пили ягодный отвар, угощались песочным печеньем, купленным в соседней лавке, и я внимательно его слушала.

— Он как только вошел, я сразу заподозрил неладное, — проворчал библиотекарь. — С виду весь такой страшный, подозрительный… типичный пират, прости Поднебесье! Все ошивался тут, книжки лапал, да еще и с платных стеллажей. Я за ним зорко следил, ты не подумай! Но он ушлым оказался, ловким. Заболтал меня, попросил томик с верхней полки достать, и, пока я лестницу передвигал, убежал. Ты представь, только был, а тут раз — и нет! И двенадцати редчайших книг тоже нет! Ух и прибавилось у меня тогда седых волос… Я сразу за ним на улицу помчался, а тут патруль как раз проходил. Короче говоря, повязали они его. Долго в догонялки играли, прохиндей этот почти удрал, да только мешок с краденым слишком тяжелым оказался. Даже ума не приложу, зачем пирату столько книг! Я-то думал, их братия вообще читать не умеет…