Мэри Стюарт - Маленькая метла (The Little Broomstick)

Когда она добралась до холла, прадедушкины часы прочистили горло и пробили полдвенадцатого.

Мери подпрыгнула от неожиданности. Затем снова началось размеренное тихое тиканье.

На память ей пришли другие часы, те, что были в лаборатории в Эндор Колледже, с гирей, похожей на страшную мертвую мышь, и в голове снова застучали противные стишки. Она осветила прадедушкины часы фонариком. Медный циферблат подмигивал ей. Сверху на нем были выгравированы херувимы, а между ними солнце с закругленными лучами, обнимающими весь веселый циферблат, солнце, щека к щеке прижимающееся к застенчивой луне. Гири прятались в футляре часов, но Мери знала на что они похожи: толстые, плотно закрытые еловые шишки.

Часы были такие прекрасные, старые, такие домашние, что в этот момент Мери чуть не убежала прямо наверх, чтобы как можно быстрее забыть о других часах, если бы не заметила краем глаза движение на полу. Мышь, настоящая мышь, маленькая, с лоснящейся шерсткой и блестящими глазками, ускользнула от света фонарика и исчезла в щели под стенной панелью.

— Погоди, вот Тиб до тебя доберется, — прошептала Мери и с удивлением сказала сама себе:

— Вот это просто, это нормальный ход событий, то, что происходит между Тибом и мышью. Но магия — это ненормально. Ни для Тиба, ни для мыши, ни для всех этих бедных тварей в клетках, кем бы они ни были. Я должна идти. Конечно, неправильно будет пользоваться магией для того, чтобы отпереть парадную дверь. Я открою обычным способом, даже если это займет больше времени…

Но это не заняло много времени. Через несколько минут последний засов отошел в сторону, и ключ повернулся в замке, чтобы выпустить Мери в темную ночь.

Это было так легко, что перестало восприниматься, как что-то необыкновенное. Маленькая метла была там же, где она ее оставила, и казалась спящей, потому что, когда Мери подняла ее, она подпрыгнула и лягнулась так, что чуть не вырвалась у Мери из рук. Но теперь Мери знала, что делать. Она растерла летящий-в-ночи между пальцами, схватила ручку метлы и коротко приказала: «Стоять тихо!»

Маленькая метелка замерла.

— Так-то лучше! — решительно произнесла Мери. Она засунула фонарик и книгу поглубже в карманы, устроилась поудобней на метле, хлопнула по ней — на этот раз поделикатней — остатком полузавядшего цветка и скомандовала:

— Эндор Колледж. Парадный вход, и поспокойней, пожалуйста.

Метелка, на этот раз только легонечко взбрыкнув, взвилась в воздух и помчалась к ближайшему созвездию прямо над головой.

Ночью совсем невозможно было понять ни расстояние ни высоту полета. Чувство скорости было сейчас еще сильнее, чем днем, потому что звезды, казалось, неслись и катились так же быстро. Это было похоже на громадное колесо небес, где звезды вспыхивали и загорались, а маленькая метелка вся искрилась в пузырьках света. Потом звезды унеслись прочь, как яркая пыль, и их заменили приплывшие откуда-то купы деревьев, к которым приближалась метла.

Все, как было сказано. Прямо к подножию лестницы, ведущей к парадному входу.

Мери спешилась. Метелка спокойно стояла рядом, так что она просто прислонила ее в тени к стене дома, дала дружеского шлепка и прошептала:

— Подожди меня и веди себя хорошо. Я ненадолго.

Она на минутку задержалась в тени, осматриваясь и прислушиваясь. В окнах не было света. Сторожевой петушок молчал. Кроме того, ветер так шумел в верхушках деревьев, что заглушал все звуки. Он становился сильней и сильней, похоже, что надвигалась гроза. Мери, стараясь держаться густой тени между ступенями и стеной дома, вынула книгу и фонарик и посветила на нужную страницу.

Как отпереть замок…

А вот использовать заклинание для того, чтобы отпереть двери Эндор Колледжа, совершенно правильно. Заклинание оказалось просто маленьким стишком, но если замок тоже был заколдован…

Так оно и было, и заклинание сработало. Дверь открылась плавно, в покорном молчании и Мери с гулко бьющимся сердцем прокралась в холл. Она тихо прикрыла за собой дверь и замерла, прислушиваясь.

Ни звука, ни отблеска света. Включая на мгновенья фонарик, она на цыпочках прошла по длинному коридору к двери в лабораторию.

Та была закрыта, но не заперта. Мери легко открыла ее и снова оказалась в этой ужасной комнате, которую она так хорошо запомнила. Там было довольно светло. За прозрачной дверцей печи еще горело зеленое пламя, наполняя длинную комнату фосфоресцирующими вспышками света, то там, то сям отражающимися в блестящих поверхностях колб и пробирок.

Часы тикали; они не били, но шли с противной коротенькой песенкой:

Мери не обращала на них внимания. Она тщательно закрыла дверь и на цыпочках прошла мимо учительского стола к массивной запертой двери в кладовую.

Книга была уже открыта на заклинании, отпирающем замки. Мери взялась рукой, в которой был еще зажат летящий-в-ночи, за бронзового морского конька, служившего ручкой, и прошептала заклинание.

Огромная дверь бесшумно отворилась, потом широко распахнулась, как будто приглашая ее войти.

Внутри еще горела желтым светом лампа. Немного дальше в полумраке посверкивали прутья решеток, а за ними глаза. Все глаза были широко распахнуты, все уставились на нее.

— Тиб? — прошептала Мери. — Тиб? Где ты? Никакого ответа. Только шуршание и слабое бормотание, всхлипывающие звуки, которые издавали все эти странные бесформенные твари, приникшие к решеткам клеток. Все, чьи глаза умоляюще уставились на нее. А маленькие лапки царапали прутья решеток.

— Тиб?

Если Тиб даже здесь, может ли он издавать звуки? Она понеслась вдоль клеток, пытаясь что-нибудь разглядеть в слабом свете, зовя безнадежным тихим шепотом:

— Тиб? Тиб? Тиб?

Белка просунула лапу сквозь прутья и схватила ее за рукав. Она остановилась.

— Тиб? Это ты?

Из следующей клетки высунулась лапка ежика и настойчиво теребила ее, а из клетки наверху какая-то костистая лапа попыталась коснуться ее волос.

Мери даже не испугалась. Она отвернулась от клеток у стены, снова вынула свой фонарик и стала обходить поперечные ряды.

— Тиб? Тиб? Если ты здесь, издай хоть звук! Попытайся, Тиб! Попытайся мяукнуть! Остался ли у тебя еще голос?

Но ей ответили разом все создания. Все они были в отчаянье. Из каждой клетки раздались тоненькие, еле слышные голоса, как будто кролики, крысы, белки, ящерки, ежи и лягушки пытались мяукать на разные голоса.

— Ну, пожалуйста, пожалуйста! — Мери, чуть не плача, заткнула уши пальцами. — Попытайтесь понять! Я не могу открыть все замки, это займет много часов! А даже если я это сделаю, как вы выберетесь? Вы такие маленькие, и у вас теперь чужие ноги и крылья! Пожалуйста, ну, пожалуйста, помолчите и дайте мне найти Тиба!