Анастасия Романчик - В тени леса

«Боже! Остановись!» – едва не взвыла Светка, зажимая обеими руками рот. В доме задрожала посуда.

Ульяна отреагировала на чужую магию и оставила руку хныкающей сестры в покое.

– В нашей семье слишком много волшебников… – приняла прежний облик Ульяна. – Ну, что, Оля, хватит для тебя стрессов на сегодня? Пора заканчивать твое знакомство с другим миром, пока ты не натворила глупостей.

– Я не хочу, чтобы мне стирали память! – опомнилась Оля.

– Да ладно?! – съязвила Ульяна.

– Я всю жизнь мечтала открыть что-то волшебное и неизведанное!

– Как меня бесят противоречия в людях. Кто-то недавно меня ведьмой называл. Тебе ни к чему эти воспоминания, Олечка. И ты зря боишься, это совсем не больно.

Но Оля закричала как поросенок, едва Ульяна со змеиной скоростью приблизилась к ней и положила руки ей на голову. Через пару минут Оля перестала кричать и обмякла, уронив голову на грудь.

– Вот поэтому я вам ничего не рассказываю, – устало приземлилась на стул Ульяна. – М-м-м, коньяк? То, что надо, – она взяла уцелевшую бутылку со стола, сделала глоток.

Ульяна с лёгкостью, словно сестра ничего не весила, перетащила ее в комнату. Несмотря на шум, устроенный на кухне, никто в доме не проснулся.

«Света, быстро прячься в свою комнату! Она сейчас начнет проверять, у кого дар пробудился!» – подсказал голос.

Спотыкаясь, Светка устремилась в комнату, которую занимала с дочерью.

– Мам, ты чего толкаешься? – сонно отреагировала на ее появление Катя.

– Тихо! – зажала ей рот перепуганная Светка. – Не шевелись, сделай вид, что спишь!

Когда в комнате появилась Ульяна, они притворились спящими. Она проверила наличие браслетов и меток у обеих.

– Значит, Светка, – прошептала Ульяна, рисуя на плече у сестры.

Ульяна знала, у кого в её семье был дар, и у кого его не было. Как ангел хранитель, она следила за каждым из одаренных родственников, чтобы никто из них не повторил её судьбу. Пускай мечтатели грезят о других мирах, а им и здесь хорошо.

В последнюю очередь женщина заглянула в комнату Оли, где нашла книгу. Ульяна без сожаления вскрыла обложку, чтобы вытащить кусочек пожелтевшей страницы – именно он вызывал видения. Голыми руками Ульяна не рискнула прикасаться к обрывку и спрятала его в файле, а саму книгу она бросила в печь и подожгла с помощью спичек.

– Бред сивой кобылы! – фыркнула Уля, наблюдая за беспощадным огнем. – И зачем я только согласился подписаться своим именем?

Но она не имела права злиться на Олю. Сестре хотелось верить в счастливый конец. Кто ж виноват, что в истории Ули счастливый конец был не предусмотрен?

Прошла неделя.

Из деревни все разъехались по домам в хорошем настроении, за исключением Игоря. По приезду домой у него начался бракоразводный процесс. Ульяна этому факту только порадовалась, Наташу она никогда не любила.

Будучи в машине Ульяна приняла две таблетки обезболивающего и запила их водой. Боль усиливалась с наступлением переломного момента. Она уже предупредила детей, что дома её не будет весь день, а возможно и ночь.

– Проклятая наследственность! – в сердцах воскликнула Ульяна, выезжая со двора.

Лекарство успело подействовать, когда женщина доехала до дома старшего сына. Она припарковалась недалеко от подъезда и поднялась на пятый этаж высотки, где проживал Саша. Имея запасные ключи, она все же решила воспользоваться звонком, чтобы не застать его в щекотливой ситуации.

Открыла дверь кукольная блондинка. Она презрительно обвела взглядом Ульяну и выдала:

– Че те надо от Саши, тварь? Пошла отсюда на х…

Ульяна уже готовилась познакомить кукольное личико с косяком двери, когда на пороге появился Саша в одних штанах.

– О, мать, здоров, я тебе уже звонить хотел.

– Что это за тупая овца? – зло уточнила женщина, кивнув на блондинку.

Саша несколько секунд подумал и ответил:

– Моя бывшая.

– Что?! – закричала девушка, изумленно вытаращившись на мужчину. – Мы же только сошлись! Я даже вещи не успела привезти!

– И она уже уходит, – добавил Саша мрачно. – Проходи, мать.

Ульяна грубо толкнула девушку плечом и вошла. После непродолжительного скандала вся в слезах блондинка хлопнула входной дверью и обозвала Сашу «мамкиным сынком»

– Что у тебя за вкус такой паршивый? Что ни баба, то идиотка, – возмутилась Ульяна.

– Мать, не лезь. Ну, нравятся мне красивые мордашки, у неё ж на лбу не написано, что ума меньше, чем у курицы. И так вон видишь, какую ты власть надо мной имеешь? Одно твое слово и любая моя баба уже за дверью ревет.

– Ладно, проехали. Я чего приехала. Сегодня переломный момент: дерево Димы либо завянет, либо продолжит расти и приобретет окончательную форму.

– Ты уверена?

– Да, поэтому мне нужна твоя помощь, если дерево завянет – это будет очень больно и нужно, чтобы ты следил за моим сердцем.

– Дима что-нибудь почувствует?

– Не должен, весь удар приму я… если Игнат не солгал мне.

– А если дерево не завянет?

– Об этом мы поговорим потом, дерево должно завять…

– Я хотел бы туда вернуться… – печально произнес Саша. – Там осталась моя жизнь.

– И оставишь не пройденным ведьмака три? – несмотря на сильную боль шутливо сказала Ульяна. – Даже я его прошла.

– Читерша, – обиженно скривился Саша. – Если серьезно, разве ты не скучаешь? Мы там проверили много лет.

– Я люблю этот мир, Саша, а там я прошла столько войн и сражений, что мне не позавидуют даже ветераны Великой отечественной войны.

– Мать… как долго ты будешь прятать голову в песок? Мы с тобой не стареем, и однажды придется что-то решать. Если Дима, Кристина и Денис останутся людьми, они… состарятся. Ты к этому готова?

– Саша, в краткости человеческой жизни нет ничего плохого.

– Ты по-прежнему упряма и не хочешь ничего слышать… Надо Димке обо всем рассказать до того, как у него вырастут крылья. Когда он получит твои с Иро воспоминания… он рехнется!

– Как нам рассказать, чтобы нас психами не посчитали? Я даже не могу объяснить ему внятно, почему у него почернели волосы. Как ему объяснить, чем он будет заниматься?.. Не говоря о том, что я периодически подтираю память своим родственникам!

Вместо ответа Саша процитировал строчку:

– «… Но если заметил черный – ты от него беги ».

– Я прекрасно помню этот стих, – раздраженно отозвалась Ульяна.

– Небось, каждый день повторяешь, глядя на Димку. Твой страх порожден невежеством, мать. Мы по-прежнему ничего не знаем об их природе. Возможно, это какое-то предупреждение.

– Линии черные, дерево черное, даже волосы черные… весь в папашу…

– Что не является признаком зла, мать, а ты хотела, чтобы синие были или зеленые? У людей таких расцветок нет.