Василий Маханенко - Вторжение

Спустя двадцать минут милая, но очень юная сотрудница кадровой службы отвела меня в приемную, и сдала на руки настоящей офисной акуле. Это сквозило во всем: от уложенной макушки до кончиков шпилек. Секретарша высочайшего уровня перекладывала документы с таким достоинством и сосредоточенностью, что даже конец света мерк перед важностью этой работы. Все, чего я удостоился, это короткий взгляд безупречно подведенных строгих глаз, указавший мне на стул для посетителей. И ни единого слова. Да что там! Слова бы испортили всю магию этого немого, но выразительного кино.

Было забавно смотреть на живого секретаря. Усилиями жен руководителей они оказались заменены Имитаторами одними из первых, дабы не доставлять головной боли честным женщинам. Может быть, осознавая собственную уникальность, я бы себя тоже так вел.

На столе зазвенел внутренний телефон.

– Да, Дмитрий Николаевич… Хорошо, – у секретарши оказался на редкость приятный голос. Она положила трубку и, посмотрев на меня холодным взглядом, кивнула на дверь кабинета. – Можете пройти.

В комнате царил полумрак, разбавленный включенным проектором. На небольшом экране я увидел первый слайд своего резюме. Бражников Дмитрий Николаевич сидел за столом и неторопливо вчитывался в текст. Он оказался интересной личностью: дорогой костюм, галстук, маникюр, цепкий взгляд и никакой пластической хирургии, чтобы скрыть возраст. На сайте компании я прочел, что владельцу компании «Верное решение» более девяноста лет, и для этого возраста он выглядел просто отлично. В комментариях упоминали, что он принципиально не пользуется медицинской капсулой, имея в штате обычного врача, такого же древнего, как и он сам. Глядя на морщинистое лицо, в это легко было поверить. Старческие пигментные пятна не придавали Бражникову привлекательности, но никоим образом не сказывались на работоспособности. Мозг оставался все таким же живым и пытливым.

– Присаживайтесь, – слова давались Дмитрию Николаевичу с трудом. Сиплый и прокуренный голос больше подходил капитану дальнего плавания, чем бизнесмену. На экране менялись слайды. Фото, характеристики с прежних мест работы, личная информация. Последний слайд был мне незнаком и содержал информацию от службы безопасности. Там не могло быть ничего такого, чего бы я стыдился. Карьера в престижной компании обязывала заботиться о деловой и личной репутации. Досмотрев презентацию до конца, владелец спросил:

– Роман, какие у вас отношения с Богом?

Только сейчас я заметил Библию на столе руководителя и большое распятие на стене. Обе вещи выглядели очень дорого, а в книге торчали закладки из кусочков бумаги, оторванных вручную.

Не знаю, что у меня отразилось на лице, но в башке всплыли давно забытые матерные конструкции. Твою мать! Предупреждать заранее надо о подобной корпоративной политике. Нет, атеистом я не был. Но с Богом предпочитал отношений не иметь. Вообще. Никаких. Меня можно было назвать агностиком – верил, что что-то где-то есть, но в нашу жизнь оно не лезло и молитв не просило. В части веры мне этого было достаточно. Но что сказать, когда на кону единственный источник дохода? Я отчаянно искал правильный ответ.

– Я крещен. Так решили мои родители, но в церковь не хожу…

– Вы не поняли. Я не спрашивал вас об отношении к институту веры. Я спросил о вашем отношении к Богу.

– Это очень личный вопрос. Дмитрий Николаевич, мне нужна работа, и что вам ответить, чтобы ее получить, я не знаю.

Старик рассмеялся.

– Роман, здесь нет правильных ответов. Мне интересно знать, кто хочет у меня работать.

– Думаю, мне правильнее назваться агностиком.

– Спасибо за честность. Сейчас вера уходит из жизни людей. Прискорбно, но обоснованно. Управлять народом можно и через «Барлиону». Верно? Хе-хе-хе.

Я не знал, что ответить и пожал плечами. Мне хотелось, чтобы это поскорее закончилось какой-нибудь определенностью. Хреновая практика – философствовать на тему методов управления народом при приеме на работу.

– А скажите, Роман, чем хороша вера? Почему люди верят в Бога?

– Так легче пережить трудности. У кого-то не хватает собственных сил, и тогда вера поддерживает, учит смирению. Как элемент психотерапии.

– Хорошо. Мне нравится ваш ответ. Вы, наверное, заметили некоторые особенности в компании. Я поясню. Это связано с моей верой, а это, как вы правильно выразились, очень личное. Считайте все, что не укладывается для вас в привычные рамки, блажью набожного старика. Какая разница, в конце концов, если я даю вам возможность оплачивать коттедж во втором секторе и при этом не требую разделять мои чувства. Верно?

Старик снова рассмеялся. Парой нетривиальных вопросов он проверил мою выдержку в стрессовой ситуации и обозначил границы дозволенного. Чем бы ни были обоснованы его методы организации бизнеса, он признавал право работников на свободное вероисповедание, но и от них требовал того же. В таком деле нелишне напомнить, кто кому платит и за что.

– Теперь перейдем к делу. Расскажите о себе, – я выдохнул, услышав привычную фразу.

Учитывая тот факт, что недавно на экране мелькнула вся моя биография, просьба была с подвохом. Классическая проверка на внимательность. Нужно было, не пересекаясь с уже представленной информацией, дополнить резюме. Все бы ничего, но факты требовалось отбирать тщательно – иначе получится, что служба безопасности плохо сработала. Знание подобных тонкостей позволяло не портить с порога отношения с безопасниками. На такой случай у меня была домашняя заготовка.

– Балабанов Роман, тридцать пять лет. Разведен. Стаж работы руководителем проектов более тринадцати лет. Успешно завершил три крупных и двадцать пять мелких проектов. Предпочитаю пользоваться диаграммами «Ганта» и выполнять проекты по методологии PMI. Считаю другие методологии избыточными или недостаточными. В качестве инструментария для диаграмм «Ганта» использую…

– Достаточно, – прервал меня Дмитрий Николаевич, нервно дернув пальцами. Кому-кому, но владельцу компании выслушивать бредни потенциального руководителя среднего звена совершенно неинтересно. На этом мой расчет и строился. – Вам рассказали о проекте?

– Нет. Но я готов взяться за любое законное дело. Опыт позволяет мне руководить проектами построения сетевой инфраструктуры любого масштаба. Поэтому я здесь.

Бражников некоторое время молчал, сосредоточившись на вновь запустившейся презентации. Потерев красные глаза, Дмитрий Николаевич трясущейся рукой нажал кнопку на столе и произнес:

– Вы приняты, но есть условия. Идите, вам объяснят.

В кабинет вошла секретарь и встала у дверей, оставив их открытыми. Я простился с Бражниковым и вышел. Женщина проследовала за мной, села за свой стол и деловито протянула папку с документами: