Михаил Казьмин - Дочь лесника

С этими словами я положил на стол тот самый перстень, который Корнат снял с убитого мераска. Черт, надо будет оперативно найти какого-нибудь ювелира, чтобы оценить побрякушку. Завтра и спрошу нашу домовладелицу.

Народ внимательно разглядывал ювелирное изделие, пришлось постучать по столу, чтобы вернуть внимание публики к себе.

- Дорогие мои. Я понимаю, что каждому из нас хочется иметь свое и только свое. Будем иметь свое, обязательно будем. И чтобы это время настало для нас быстрее, сейчас своего быть не должно. Ни моего. Ни твоего. Ни его. Ни ее. Только наше.

Все сосредоточенно притихли. Кажется, поняли.

- Алина? - спросил я.

- Я согласна, - рыжеватая челка встряхнулась при утвердительном кивке.

- Сергей?

- Согласен.

- Николай?

- Да.

- Один за всех? - да, глуповато. Да, неоригинально. Но...

- Все за одного! - выкрикнул нестройный хор из трех глоток.

Хм, повторить, что ли? С некоторым сомнением посмотрев вниз, я от этой идеи все-таки отказался. От какой? Спуститься с третьего этажа на первый и снова в быстром темпе подняться. Причем, прошу заметить, на третий этаж не типовой московской или еще какой многоэтажки, а Императорской публичной библиотеки, где расстояние от пола до потолка раза этак в три, а то и три с половиной, повыше. Что самочувствие мое улучшилось после перехода через неизвестно откуда взявшийся мосток, я заметил еще на хуторе Триамов, но оно, как ни странно, так и продолжало улучшаться. Вот и сейчас, я легко и непринужденно вспорхнул по библиотечной лестнице, даже дыхание не сбилось. Но нет, повторять не буду, не за этим сюда пришел.

С некоторых пор библиотека стала мне вторым домом. Ходил я сюда как на работу, проводя в книжном храме часов по шесть-восемь почти ежедневно, хорошо хоть, стоило удовольствие недорого, да и затраты уже вовсю окупались. Особой сложностью имперское патентное законодательство не блистало, несколько патентов и лицензий нам удалось-таки продать, а учитывая, с какой скоростью работал изобретательский конвейер супругов Демидовых, пардон, Демитт, объем доходов нашего общества с ограниченной безответственностью имел выраженную тенденцию к дальнейшему росту.

Алина восприняла мои слова насчет изобретений как руководство к действию и начала именно с туши для ресниц и лифчиков 'пуш-ап'. Вот с этой деталью дамского туалета все получилось лучше некуда. Тут, как выяснилось, бюстгальтеров еще не было не то что 'пуш-ап', а вообще никаких. Ну, Алина и развернулась... Сейчас денежки за лицензии на пошив этих изделий отстегивали ей сразу несколько самых модных столичных ателье, и Алинка всерьез подумывала об открытии собственного заведения. А вот пристроить тушь не удавалось долго, не та тут мода. Здесь контрастные тона на женском лице - признак актрисы, проститутки или, в лучшем случае, эвгланки, то есть коренной уроженки имперского Юго-Востока. В конце концов патент на тушь для ресниц купила у госпожи Демитт дирекция императорских театров. Мы-то, с позиций нашего послезнания, понимали, что купила по дешевке, ну да ничего, три с половиной сотни лассов на дороге не валяются. А если бы и валялись, я бы только по этой дороге и ходил, честное слово!

Неожиданно занялся изобретательством и Сергей, заодно нашедший себе и приработок. Обосновав перед нашим коллективом необходимость поддерживать себя в хорошей форме, он пошел покупать гантели и разговорился с одним из других покупателей тех же железяк. Товарищ, оказавшийся членом Имперского атлетического общества, после интенсивного обмена мнениями пригласил господина Демитта в их качалку, и теперь Сергей увлеченно рисовал чертежи всяческих тренажеров, а на ближайшем общем собрании столичного отделения общества ожидалось вынесение вопроса о принятии Сейарка Демитта на должность тренера с назначением ему содержания за счет средств организации. Почему-то я уверен, что одним рассмотрением вопроса дело не ограничится, последует еще и его решение. Даже могу предсказать, какое.

Николая уже вскоре после нашей легализации пригласили на казенный Новый механический завод, и он, бывало, пропадал там целыми сутками, осваивая здешние особенности инженерной премудрости. Начальство ему даже комнатку там выделило. Все-таки от нашего дома до пригорода, где располагался завод, в один конец на извозчике уходил час времени и полуфриск денег, на трамвае получалось дешевле, но подольше. Да и по выходным господин инженер Скантс тоже постоянно что-то читал, делая какие-то выписки и подсчеты, в общем, приспосабливал свои знания к местным реалиям.

Кстати, о выходных. Несмотря на наличие у Эрасса своей луны, ну разве что чуть-чуть поменьше привычной нам, никаких следов лунного календаря тут не наблюдалось. По крайней мере, в Империи. В месяце, благо, каждый из них тут ровно по тридцать дней, три декады, два последних дня каждой - выходные. Итого шесть денечков на месяц вместо привычных восьми и более. Не густо, прямо скажем.

Однако куда больше напрягало не это. Сам я никаких денег для нас еще не заработал. То есть во всех алинкиных и серегиных изобретениях мой вклад присутствовал, потому что именно я составлял заявки на получение патентных привилегий, при необходимости вступал в бюрократическую переписку с Патентной палатой, а также писал и рассылал спам - письма потенциальным покупателям наших патентов и лицензий. Вряд ли без моего участия изобретательская мысль супругов Демитт претворялась в источник доходов нашей компании, и все мы понимали, что лучше меня никто из нас с такой работой не справится (и не то, чтобы лучше, а хотя бы так же!), но все равно, иной раз чувствовал себя паразитом. Дурь, конечно, разделение труда - дело нужное, но...

Мои попытки заработать по специальности позорно провалились. Не то чтобы совсем уж позорно - какие-то денежки за составление текстов получить удалось, но смотрелись они на фоне Алинки и Сереги, скажем так, не шибко убедительно. Во-первых, не готовы здесь к тому, что в рекламу надо вкладывать и делать ее должны профессионалы. Может, оно и к лучшему. Да точно, к лучшему! Все-таки гнусная ересь, именуемая у нас 'обществом потребления', тут еще не начала входить в силу, и нечего это дело ускорять. Что ни говорите, а приятно жить в обществе, где мода не меняется дважды в год и где едва ли не главным преимуществом любого изделия - от паровой машины до домашних туфель - считается долговечность. Честное слово, приятно!

Во-вторых, чем продающий текст отличается от обычной рекламы? Кто не в курсе, объясняю: продающий текст составляется таким образом, чтобы сразу по его прочтении человек совершил некое конкретное действие - либо купил продвигаемый товар, либо сделал что-то иное, что станет первым шагом на пути к покупке. Ну, скажем, положил товар в корзину, заказал обратный звонок менеджера, подписался на обновления и все такое прочее. А теперь, на минуточку, представьте, что интернета тут нет. Вот нет - и все. Понятно, и при торговле по каталогам можно призвать читателя к тому самому действию, вот только вероятность совершения такого действия, тем более сразу по прочтении текста, будет куда как меньше, чем в интернет-магазине.