Михаил Казьмин - Дочь лесника

Почему не самой приятной? Да не люблю я, когда не понимаю причин поступков окружающих меня людей. Правда, тут ни до каких поступков еще и не дошло, просто было у Сереги такое вот настроение, но я же и откуда оно взялось, не понимал! А я такого, как сказал уже, не люблю... Как Демидовы жили там, на Земле, я кое-какое представление имел, и потому знал, что главным донором семейного бюджета там был Сергей. Знал я и то, что здесь, в попаданчестве, бюджет семьи Демитт формировался преимущественно из доходов Алины. Вроде бы Серега при всей своей внешней маскулинности, которую он так любит продемонстрировать, должен бы радоваться, что скоро вернет себе положение главного добытчика, но вот этой-то радости я и не наблюдал. Непонятно!

Насчет доходов, кстати, умную идею выдвинул Николай. Когда пошел разговор о технических подробностях предстоящего обратного переноса, он поначалу молчал, а потом вдруг и выдал:

- Вам, ребят, надо ювелирки мелкой накупить здесь и взять с собой.

- Зачем? - не поняла Алина.

- А почему ювелирки? - тут же спросил Сергей. - Почему не золота или камешков?

- Здесь-то вы люди зажиточные, - ответил Николай, - а там, насколько я помню, не особо. Вот и унесете с собой хоть часть здешних доходов. А почему ювелирки... Ты, Серег, ринты или кройсы местные с собой возьмешь, что ли? И как ты их там, - слово 'там' Николай выделил голосом, - продашь? С надписями на непонятном языке, неизвестно чьими гербом и портретом?

- А просто золото? Или камни? - не унимался Серега.

- С золотом и камнями, когда ты их продать попытаешься, сразу нахватаешься проблем либо от государства, либо от бандюков, либо от тех и других вместе. А мелкую ювелирку, тем более не какие-то сильно навороченные вещи, можно потихоньку сбывать по мере надобности.

- Дядя Коля прав, - Алинка повернулась к мужу, - можно будет даже через 'Авито' продать. Только украшения надо покупать и правда маленькие, они тут от наших не так сильно отличаются, в крайнем случае можно сказать, что это стилизация под старину.

Да, девочка соображает... Хорошо бы, она, побыв здесь хозяйкой собственного дела, и дела вполне успешного, не забыла приобретенные навыки и дома. Конечно, такого эксклюзива, как тут, у нее там не будет, однако же просто успешно заниматься пошивом на заказ она, думаю, сможет. Черт, но что же с Серегой?..

- А вы, дядя Коля, остаетесь? - свое внимание Алина перенесла на Николая. Нет, то, что он останется, вроде бы и так понятно, но вслух пока не произносилось, вот и захотелось девочке поставить точки над соответствующими буквами.

- Остаюсь. Там, - Николай опять не стал говорить 'дома' или 'на Земле', - меня никто не ждет, здесь я устроился хорошо... Опять же, вот даже Шель этот говорит, что вы с Серегой да Федор Михалычем сюда за компанию со мной попали, вот и буду за вас отдуваться, - пошутил товарищ. Очень удачно пошутил, я бы сказал. И шутка уместная, и от развернутого ответа уклонился.

- А вы, Федор Михайлович, домой не хотите? - не унималась Алина.

- Здесь мой дом, - я несколько демонстративно приобнял Лорку. Ну, в самом деле, не рассказывать же присутствующим о своих планах? О том, как я собираюсь пристроить сознание Шеля в тело Киннеса. О том, как планирую поставки попаданцев по заявкам Императорского общества Золотого Орла. О том, как... Ладно, промолчу. Некоторые свои планы я пока еще и сам-то с собой остерегаюсь обсуждать. Рано еще. Да и более важные на сегодня задачи имеются - например, напустить должного тумана вокруг лоркиной беременности, над скорейшим наступлением которой мы с супругой трудились, не покладая... ну не будем говорить, что именно мы не покладали. Или отстрочить до поры получение 'золотыми орлами' сведений о возвращении супругов Демитт на историческую родину. И вслух об этом тоже лучше не говорить. Поэтому я просто вздохнул и повторил:

- Здесь мой дом.

Лето в этом году наступило рано. Очень рано. Уже в конце среднего весенника, а если по-человечески, то апреля, солнышко светило совсем по-летнему, никаких луж не наблюдалось, а на газонах нагло перла вверх трава того изумительного ярко-зеленого цвета, что бывает только у молоденькой травушки-муравушки, еще не опаленной летним солнцем и не присыпанной городской пылью. Мы с Лоркой воспринимали этот щедрый погодный подарок как некое доброе предзнаменование, да и остальные жильцы нашей квартиры, думаю, тоже. По лоркиным расчетам, уже дней через десять и в лесу должно было все просохнуть, так что время для поездки к моим новым родственникам смотрелось самым подходящим.

Подготовились мы к поездке основательно. Я договорился с Петровым, воспользовавшись все еще продолжающимся ожиданием решения по Шелю и Киннесу, которое ожидалось уже скоро, но не сегодня и не завтра. У его величества, как я понимал, имелись и другие заботы, связанные как раз с моими недавними похождениями. Мерасков за Филлиран выпихнули, новую западную границу Империи более-менее обустроили, и буквально вот-вот ожидалось обнародование целой серии императорских указов о наделении крестьян землей в бывшей Мерасковой степи, порядке переселения и условиях кредитования переселенцев Имперским Земельным банком. Уже вышел указ об утверждении устава 'Акционерного общества западных железных дорог', взявшего на себя обеспечение транспортной связности новых земель с Империей. Вернулся с закончившейся войны Виннер, но я с ним пока не встречался.

Шель сообщил, что начал постепенную оптимизацию организма Киннеса, от оптимизации моментальной он по каким-то своим причинам решил отказаться. Опять, небось, экономит энергетический ресурс, жмот этакий... Хотя ладно, меня сейчас это более чем устраивает.

Николай тоже у себя на заводе взял декаду отпуска за свой счет. 'Раз уж, - сказал он, - Серега с Алинкой из-за меня сюда попали, кем я буду, если не пойду их провожать?'.

Сами Демидовы оставили в адвокатской конторе, обслуживающей наши интересы, три запечатанных конверта: один с надписанной датой вскрытия, в котором содержались условия вскрытия двух остальных - одного с бумагой, передающей мне все права на серегину рукопись 'Учебник атлетической силовой гимнастики', и другого, где ждала своего часа дарственная, превращавшая одну из алинкиных работниц в полноправную владелицу ателье. Девочку эту Алинка очень хвалила, говорила, что у нее талант и что в плане дизайна и техники шитья она ателье потянет, а уж какими окажутся ее предпринимательские способности, тут, конечно, прогнозировать сложно. Ладно, раз Алинка барышню так отрекомендовала, постараюсь помочь ей на первых-то порах.

Зачем понадобилось оформлять все это через запечатанные конверты в запертом сейфе? А для маскировки. Понятно, что в конечном итоге 'золотые орлы' все-таки узнают о возвращении Сиарка и Линни Демитт домой, но я бы чувствовал себя гораздо спокойнее, если бы узнали они это уже после подселения Шеля в сознание Киннеса. Причем именно после самого подселения, а не получения высочайшего дозволения на таковое. А то ведь дозволение можно потом и пересмотреть, как говорится, по вновь открывшимся обстоятельствам. Так что пусть смена прав собственности на алинкино ателье и серегину книгу станет известной, скажем так, попозже.