Дмитрий Колосовцев - Белый Карлик

Холод в глазах перерос в подозрение. Сержант явно хотел стать капитаном. Хотя звездочек ему за меня не дадут, а вот если завтра не попаду на работу, Юрыч сначала поднимет на уши весь город, а потом поднимет на вилы этого пухляка. Я бы посмотрел, как он смешно болтал бы в воздухе толстыми ручками и ножками, но задерживаться в КПЗ мне явно сегодня не с руки.

- Товарищ капитан, нельзя на меня висяк, - я решил, что грубить им будет самой плохой идеей. Глупо улыбнулся: скошу под дурачка, авось прокатит, но тут самое главное вернуть перстень, мне без него никак.

- Это почему?

Наигранно удивился толстяк, скосился на напарника. Дать бы ему в опухшую харю. Закон он представляет, мать его... Снова недобро звякнула цепь наручников, я осунулся.

- Завтра на работу не попаду вовремя, будет из меня висяк.

- Что, начальник у тебя злой? - пухлый оскалил ряд неровных зубов, размеренно бил моим паспортом по краю стола.

- Аки пёс! - подхватил я с надеждой, но тут же напрягся. Пространство сзади меня зашевелилось, повеяло знакомым холодком. Это не предвещало ничего хорошего.

- И как же на работу пойдете в таком виде, Роман Валерьевич? Весь в ранах, ссадинах,- полицейские снова переглянулись, но Еремеев, так по-братски свистнувший мой перстень, в эту игру играл с неохотой. Да и зачем напрягаться, когда карманы уже набиты. Он лениво теребил в руках дорогую игрушку. Хотя толстяку навряд ли досталось что-то ценное, в кошельке кроме банковских карточек уже не имелось наличных. Те деньги, что были у меня, когда приняли патрульные, так и остались в их машине.

- Мазь у меня есть дома волшебная... - почувствовав озноб, я невольно обернулся. Вслед за мной в белую стену с интересом уперлись и новые знакомые. Они не увидели ничего подозрительного, но меня поджимало время. Твердь пространства стремительно разрушалась. Не успев разделаться со мной в парке, инферналы шли по следу проступившей крови.

- Мазь говоришь? - толстый усмехнулся, наконец, слез со стола, небрежно кинул мой паспорт в кучу личных вещей. - Ну а теперь без шуток. С кем дрались, Роман Валерьевич? Патрульные доложили, что кроме вас никого больше не видели.

- С кем дрался? - я нервно сглотнул. Нет, вопрос не застал врасплох, чувство самосохранения подталкивало снова обернуться, но шевеление за спиной переросло в возню. Кто-то усердно карябал когтями с другой стороны, открывая портал в комнату дознания. Как жаль, что никто из доблестных полицейских этого не слышал и даже не ощущал ледяного вихря, что начинал обжигать кожу и закладывать уши.

- Да-да, с кем дрались? - лениво повторил сержант, усердно рассматривая ногти на руке. - Да и как-то странно дрались. На кулаках синяков нет, а вот на лице полно.

Он забыл упомянуть, что я трезв, как стеклышко, да еще и сижу пусть и в грязном и порванном, но все же.деловом костюме. Официальная работа обязывала. В любом случае я не успел ответить этому Шерлоку Холмсу. Пространство за спиной щёлкнуло и всё стихло. Мне бы порадоваться, да нечему. Необузданный животный страх сковал тело. На руках поднялись волоски, а по спине забегали мурашки. Существо приближалось справа, и в этот раз я ничего не мог с ним сделать. Руки как назло заведены за спину, а навыкам Гудини, я не обучен. Полицейские отреагировали на легкий звон цепи наручников. Как не старался унять дрожь в руках, не получалось. Тяжелый шаг у самого уха. Я рефлекторно прикрыл глаз, приготовился к удару.

- Эй, ты чего дрожишь-то, припадочный? - толстяк брезгливо поморщился.

Они не видели чудища, что встало рядом со мной. Почти под три метра роста, ему пришлось согнуться, чтобы поместиться в крохотной полуподвальной комнатке. Пупырчатая кожа цвета запекшейся крови омерзительно блестела слизью, а исходящий запах вызывал стойкий рвотный позыв. Так пахла не смерть, а её жалкое подобие, возомнившее себя выше закона. Инфернал покинул свою территорию в полном одиночестве. Я с трудом заставил себя повернуть в его сторону голову. Глубоко посаженные глаза тускло мерцали багрянцем. Маленькая голова и непропорционально длинные конечности колыхались в воздухе, как занавески на сквозняке.

- Здрасти, - я нервно усмехнулся, неуверенно кивнув пришельцу из потустороннего мира.

- Так! - тут же отреагировал сержант. - Мы уже поздоровались. Давайте, Роман Валерьевич, от темы не уходите. С кем у вас была разборка в парке?

Я не мог общаться сразу с двумя недочеловеками. Сосредоточился на чудовище, ведь большую опасность сейчас представлял именно он. Напрягался всем телом, чтобы поднять природный барьер, выстроить хотя бы двухуровневую защиту. Я ждал, что тварь начнёт атаковать, но гигант медлил. Возможно, мне удалось поставить барьер, хотя уставшее тело уже не ощущало таких изменений. Или чувствовал, что на руке нет перстня и, по сути, я не представляю для него серьезную опасность. Единственное, что я знал наверняка. - убить меня просто так ублюдок не может.

- Ну и что дальше? - мы словно попали в патовую ситуацию. Близость инфернала заставляла сердце болезненно сжиматься, появилось легкое головокружение. Поколыхавшись около меня несколько секунд, он вдруг зашипел:

- Исключенец, ты зашёл слишком далеко...

Так шипит вода, выплеснутая на раскаленную сковородку. Ещё одна старая песня, которую эти твари пели мне наперебой чуть ли не с самого первого контакта. Я давно перестал бояться угроз. По доброму совету Яра посылал таких доброжелателей на три буквы, но в этот раз перевес был не на моей стороне. Оставалось тянуть время до прихода помощи, но зная нерасторопность своего предка, ждать её можно было несколько часов.

- Эй, Ярцев! Я к тебе обращаюсь, в глаза мне смотри! - толстяк топнул ногой, но привлёк не моё внимание. Тварь повернула в сторону полицейского голову.

- Нельзя нарушить уговор, - задумчиво прошипел инфернал.

- Да уж, желательно. - охотно согласился я, зная, что уговор этот на мою жизнь.

- Но его можно обойти.

Чудовище направилось к стражам порядка решительным, размашистым шагом. Гигант задел ногой край стола, пройдя его насквозь. Столешница лишь незаметно задрожала.

- Эй, эй, эй! - я с возмущением проговорил ему вслед. Не до конца понимая, что инферналу взбрело в голову, и не хотел этого знать. - Ты что удумал!?

- Я удумал!? - сержант поймал мой взволнованный взгляд, встрепенулся, правдоподобно изображая глубокую обиду. Я старался не обращать на полицейских внимание, сверля инфернала грозным взглядом. Чудовище замерло рядом с толстяком, медленно нагнулось к его уху.

- Эй! Стой! - страшная догадка о том, что произойдёт дальше, заставила меня подпрыгнуть на месте. - Фу! Брысь! Плохая собака!

- Это ты мне что ли!? - грозно завопил сержант, задыхаясь от негодования, выпячивая грудь, отчего всё больше походил на воздушный шарик черно-василькового цвета. - Ты оскорбление при исполнении захотел, Ярцев!?