Дмитрий Колосовцев - Белый Карлик

- Что с вами, Ярцев?

- Здесь душно. - Я скучающе зевнул. Ага, так и признался, что нервничаю! Федерал бы всё равно не понял из-за чего.

- Дальше что? - Скалдер сосредоточился на рядовом.

- Крики продолжались, и я решил выбить дверь огнетушителем.

- Что вы увидели, когда вошли в помещение? - Предчувствуя скорое несоответствие в рассказах двух очевидцев, Хмельницкий облокотился о стол.

- Сергей Максимович сидел на полу, вон у той стены. - Еремеев ткнул тощим пальцем на обведенный силуэт рядом со мной. - А подозре... терпевший, лежал на полу рядом. Он опрокинул стул, но всё ещё был пристёгнут к нему наручниками.

Терпевший. Вот это слово как нельзя лучше подходило к ситуации, я действительно, чувствовал себя этаким терпилой, человеком, которого сначала ограбили в машине ППС, потом пытали в полицейском застенке, а теперь заставляли раз за разом пережёвывать эти события. Нет, я не жаловался на судьбу, бывало и хуже, вспоминая напутственные слова Борисыча, так и хотелось скорчить болезненную гримасу и разжалобить следствие своим унизительным положением, но всё это, по моему глубокому убеждению, не выглядело по-мужскикрасиво. Да и чего мне бояться ,помогая федералам распутывать этот клубок. Вся моя вина только в том, что рядом с парком в тот вечер дежурил этот треклятый наряд ППС

- Ранее вы сказали, что потерпевший попросил вас освободить его, так?

- Да, он крикнул, что сержант умирает и попросил снять наручники.

- Зачем? - Хмельницкий медленно повернул голову в мою сторону, и я не сразу сообразил, что этот вопрос он адресовал мне.

- Я хотел помочь. - Мне нечего скрывать, ведь всё так и было.

- Вытащить то, чем он якобы поперхнулся? Или наоборот, спрятать орудие убийства?

Легкость, с которой ФСБешник брал меня на пушку, поражала. Нет, наверное, этому их и учили, но после откровений в машине, слышать такие предположения просто дико, в который раз убедился, что этот Хмельницкий скользкий тип и откровенничать с ним не стоит.

- Орудие убийства? - Задумчиво повторил я, робко улыбнувшись: - Так всё бы и ничего, вот только наручники были на мне, а не на сержанте.

- Вот эти? - Хмельницкий достал из кармана знакомые железки, положил на стол, кивнул Еремееву. - Посмотрите, это те самые наручники?

- Да. - Охотно закивал рядовой. - Сергей Максимович взял их у меня, это мои.

- Как Вы думаете, потерпевший мог вовремя вашего отсутствия незаметно освободиться от наручников, убить сержанта, инсценировав это как несчастный случай и до вашего возвращения снова оказаться в наручниках?

Легкость, с которой это проговорил Хмельницкий заставила мою нижнюю челюсть отпасть: тоже мне нашли Гарри Гудини! Нет, предположение конечно интересное, и даже мне в голову не пришло, что можно так извратиться над ситуацией, но федерал спрашивал так, будто меня не было в комнате, совершенно не заботясь о моей реакции. Впрочем, что-либо возражать нет смысла. Я впервые подумал, что помощь или хотя бы присутствие адвоката мне бы не помешала, но отпираться уже поздно, да и корпоративный юрист ещё не вернулся из командировки.

- Потерпевший был прикован к стулу, а он... особенный. - Еремеев озадачился, рассуждая вслух.

- Да, мы это видим. - Кашлянул Хмельницкий. - И всё же.

- Мне кажется, он бы не смог самостоятельно, да и в присутствии Сергея Максимовича проделать всё это... - Неуверенно закончил рядовой, опасливо покосившись на меня. Идеальный момент, чтобы напомнить про кольцо. Не делая резких движений, я коснулся среднего пальца правой руки, постучал по голой фаланге. Еремеев понял жест верно, нервно сглотнул.

- Сержант не позволил бы ему выбраться из наручников...

Хмельницкий проследил его взгляд, но к этому моменту я уже стоял, как ни в чем не бывало.

- Хорошо, вернёмся к тому, что происходило дальше. В вашем дознании есть несколько непонятных моментов. Вы утверждаете, что после того, как освободили потерпевшего, стало происходить что-то странное. Поясните, что именно вам таковым показалось?

- Он говорил сам с собой. - Еремеев изо всех сил старался не глядеть в мою сторону, то ли боялся, что я на самом деле псих, то ли уже сбагрил моё кольцо. Второе меня пугало куда больше.

- Ярцев, с кем вы говорили? - Хмельницкий изогнул бровь в мою сторону.

- Ни с кем, это у меня на нервной почве, дурная привычка такая, слишком эмоционален. Я и во сне часто разговариваю. - Я недолго думал, что ответить, почти не соврал. Федерал проглотил услышанное, но остался недоволен.

- Допустим, но зачем вы трогали стену, перед тем, как потерять сознание? - Он нахмурился, кивнув мне за спину, я невольно обернулся, прикусил губу. Вот черт! Я же отправил Еремеева вызывать для сержанта скорую, неужели этот стручок вернулся так быстро и увидел, как я активировал печать запрещения усиленную Яром?

- Я этого не помню. - Почесав макушку и не придумав ничего лучше, я глупо улыбнулся собравшимся.

- Что значит, не помню!? - Хмельницкий не стал мириться с еще одним подобным ответом. - Вы для чего-то прикладывали руки к стене! Для чего?

В напряжённой тишине я слышал, как начинает учащенно биться сердце. И вправду, зачем обычному человеку в подобной ситуации трогать стену? Я повернулся к ней лицом, с грустью посмотрел на застывшие фигуры инферналов, они начинали жалобно выть не в силах вырваться из плена. А я ведь говорил Яру: надо было бежать...

- Не помню я, был в состоянии аффекта. - Тяжко вздохнул и был таков.

- Что-то много состояний у вас случилось за пару минут. - Хмельницкий скептически отнёсся к моему признанию, не мудрено, я бы и сам в такое не поверил.

- Ну, у меня за один вечер случилось слишком много приключений, я в этом не виноват.

Действительно, что это я должен отвечать за каждый свой неверный вздох, тем более рядовой подтвердил, что из наручников я выбраться не мог, убить сержанта не мог. Пришлось напомнить им про амнезию. Хмельницкий смотрел на меня несколько секунд так пристально, что становилось не по себе, наконец, он сдался:

- Ладно, показания приобщим к делу, на этом пока всё.

Я облегченно вздохнул: это была самая сложная из всех поездок, перевёл хмурной взгляд на Еремеева. Во, теперь можно заняться этим гавриком плотнее. Скалдер собирал в охапку вещьдоки, убрал диктофон. Пользуясь занятостью Хмельницкого, я незаметно подкрался к рядовому, встал рядом.

- Кольцо верни, оно все равно не золотое. - Шепнул воришке на ухо. Еремеев вздрогнул, покосившись на меня, но сунув руку в карман поспешно достал заветный перстень, незаметно вложил в мою ладонь. ФСБешник копался с документами, заполняя очередные протоколы и, кажется, ничего не заметил, остальные следователи так же продолжили свою работу и им уже не до нас. Как только кольцо Яра оказалось в моем кармане, я тихо рассмеялся, федерал тут же отреагировал на звук: