Анна Гаврилова - Приманка

Сказать, что именно произошло «на месте обнаружения», наука тоже не бралась, а фантастическую версию сражения с демоном, конечно, отвергала.

Она признала лишь то, что круглый шакрам очень ценен, а кусок серой кожи уникален. Благодаря этому предметы и попали в музей. А всё остальное — в дополнение, для любопытствующих посетителей и любителей конспирологических теорий.

Я теории не любила, но стояла и смотрела, как и остальные. В какой-то момент по блестящей поверхности шакрама медленно пополз огненный всполох, но я значения не придала. Зато остальные дружно замерли, а небольшой зал затопила абсолютная тишина.

— Ой, — выдохнула экскурсовод оторопело.

Всполох плавно погас, будто впитавшись в металл, ну а я…

Так и не поняла, случайность это была или подсознательное желание, но я повернулась, чтобы посмотреть на кинжал. Он был очень тонким и выполненным из другого тусклого, местами потемневшего металла, с простой литой рукояткой. И сейчас кинжал пылал. Тоже светился алым.

Мой судорожный вздох привлёк внимание Фесты — рыженькая обернулась. В следующую секунду прозвучало:

— Смотрите!

Теперь повернулись все…

Кинжал словно тлел, но спустя несколько мгновений начал затухать.

— Что за… чудеса? — прошептала сопровождавшая нас женщина. Слишком культурная, чтобы выдать более крепкое слово.

Ещё миг, и из толпы выступил низкорослый блондин неприметного вида.

— Какие ещё чудеса? — мягко обратился к женщине он. — Разве вы видели что-то необычное? Разве что-то произошло?

Взгляд женщины стал рассеянным, а лицо недоумённо вытянулось. Несколько мгновений она смотрела на парня, потом мотнула головой. Глянула на нас так, будто впервые видела, но это не помешало взять себя в руки и продолжить заученный рассказ:

— Считается, что все эти предметы…

Никто не слушал. Все попеременно таращились то на кинжал, то на шакрам. Лишь неприметный блондин оглядывался, явно выискивая посторонних. Но чужих в зале не было, сюда пускали небольшими группами, и следующая партия посетителей мялась сейчас у расположенной в отдалении двери. Ракурс был неудачным, видеть всполохи они точно не могли.

Единственное, что требовало внимания…

— Записи с камер, — шепнул блондин, обращаясь к стоящему рядышком шатену. — С ними нужно разобраться.

Когда мы покинули зал, шатен сразу отделился от группы, попутно доставая мобильный. Блондин тоже телефон вытащил, а Феста поморщилась, пробормотав:

— Ну вот…

— Сразу побежали докладывать, — со вздохом поддержал рыженькую кто-то. Но это сожаление, как и сожаление Фесты, было ненастоящим, обычное ворчание.

— Повеселиться сегодня, видимо, не получится, — повернувшись ко мне, пояснила рыженькая.

— А что это было? — тут же решилась на вопрос я. — Что произошло?

— Да кто бы знал!

Интерес к музейным экспонатам и так был невелик, а теперь народ окончательно отвлёкся. Экскурсовода уже попросту не замечали, и после перехода к следующему залу Дик сотрудницу музея отпустил.

А наша многочисленная компания, исключая лишь отставшего шатена, переместилась на верхний этаж, где оккупировала самый большой стол в кафетерии. Едва опустившись на стул, Дик спросил:

— Все видели?

— Что это было? — повторил мой вопрос тот самый блондин.

На пару минут за столом воцарилось относительное молчание — подошла официантка, пришлось делать заказы. А как только девушка нас покинула…

— Судя по всему, артефакты на что-то отреагировали, — сказал один из парней. Долговязый старшекурсник.

— Или на кого-то, — задумчиво протянула девушка, сидевшая рядом с ним.

Все сразу уставились на меня, и я испытала сильное желание исчезнуть. В поисках поддержки глянула сперва на Дика, потом на Фесту. Только рыженькая поддержать не пожелала…

— Раньше ничего такого не случалось, — покачала головой она.

— Точно не случалось, — хмыкнул Дик. — Иначе мы бы знали. Пусть артефакты и хранятся в музее, но свои люди есть везде, да и сотрудники молчать бы не стали, информация бы просочилась.

Взгляды присутствующих стали пристальнее, а я поёжилась. При чём тут я? Нет, ну правда?

— А что это вообще за предметы? — спросила на выдохе.

— Оружие одного из самых безрассудных охотников в истории, — отозвался блондин. — Ред Самейстон погиб в драке с демоном, причём демон пришел не сам, Ред его вызвал.

— Разве такое возможно? — Я опешила. — Вызвать демона?

Блондин, кажется, тоже усомнился, но лишь на секунду.

— При желании можно всё.

— Ред хотел убить кого-то конкретного, — встряла коротко стриженная брюнетка, — и ему удалось, но сам Ред тоже не выжил. Его искали несколько лет, но так и не нашли. А спустя полвека произошла эта история со строительством и экскаватором.

Полвека? Если учесть, что артефакты обнаружили семьдесят лет назад… С момента битвы прошло сто двадцать?

— В те времена Сити был меньше, — продолжила брюнетка, — а Кросторн представлял собой маленький городок на окраине. Ред заманил демона в безлюдную местность, чтобы никто не пострадал.

— Понятно, — пробормотала я.

А Дик протянул:

— Кстати, у Реда были потомки…

— Почему были? Есть, — поправил блондин.

Невзирая на серьёзность ситуации, я не выдержала и закатила глаза. Если охотники намекают на то, что я — неучтённый потомок великого, то это бред. Быть не может.

— Зря не веришь, — вмешался ещё один парень. — Теоретически такое возможно.

— В теории возможно вообще всё, — вновь не выдержала я. — Даже межгалактические перелёты и… — хотела сказать «телепатия», но запнулась. Ведь коррекция памяти тоже из серии чудес, как и существование параллельного мира, и демонов.

Но в какое-то внезапное родство всё равно не верилось, и я сразу нашла новую дырку в логике:

— Если бы оружие Реда реагировало на родство, то оно бы заполыхало раньше. Ведь настоящие, доказанные родственники этот музей посещали? — Как по мне, они не могли его не посетить. Ведь тут хранилась сама память!

Аргумент попал в точку, охотники замолчали. В этом дружном молчании нас и застала официантка, притащившая тяжелый поднос.

Когда разобрали коктейли и заказанное для девчонок мороженое, я спросила:

— Кстати, а почему артефакты хранятся здесь? Ведь эти вещи — достояние охотников, да и своё существование вы… хм… то есть мы не афишируем. Так зачем оставлять вещи людям?

Дик пожал плечами, ответил:

— Так получилось. Решение, насколько мне известно, принимали прямые наследники, но, чем мотивировали, не знаю.

— Не хотели делить? — предположила Феста. — Ссориться из-за этих вещей?

— Но в таком случае они могли отдать их во внутренний музей в Дамарсе, — заметил блондин, а я сделала мысленную пометку: в логове охотников в Сити тоже есть коллекция.