Александр Балабаш - Александр Македонский (история жизни и смерти)

Это случилось в одном из городов-государств на юге. Он должен был убить Рауна. Так назывались в этих землях владетельные князья. На первый взгляд небольшое государство, не могло угрожать Синему Городу, но, на самом деле, действия местного правителя, представляли, по мнению Организации, серьезную опасность.

Раун был умен, удачлив и совсем еще молод. Он имел жену и сына, прелестного малыша лет пяти. Звали Рауна Тарифф. Его древний род был связан кровными узами с большинством царствующих династий юга.

Несмотря на молодость Тарифф обладал даром политика и сумел избежать участия в войнах, почти беспрерывно вспыхивавших между склонными к мелочному гневу родственниками. Там, где причиною кровопролития могло стать одно неверно сказанное слово, один лишь взгляд, Тарифф сохранял спокойствие и рассудительность.

Благодаря царившему в его стране миру, он смог сохранить и приумножить свои богатства, став самым состоятельным из местных князей. Кроме того, он пользовался и другими выгодами своего нейтралитета. Тарифф продавал оружие обеим противоборствующим сторонам, а когда князьям надоедала война, и они начинали подумывать о мире, обе стороны предпочитали иметь Тариффа, в качестве посредника на мирных переговорах, которые так же как и войны были искусством и ритуалом. Тарифф был превосходным дипломатом, и умело разрешал запутанные клубки взаимных претензий и обид, приобретая друзей в обеих лагерях.

Растущее влияние Тариффа не беспокоило Синий Город, пока жизнь в этих краях шла по давно заведенному обычаю. Однако, вызванные последней войной процессы, всерьез насторожили генералов Организации и Парламент.

В отличие от предыдущих, эта война была долгой и велась с большим ожесточением. В противоборство оказались втянутыми почти все южные княжества. И когда наконец после многих месяцев битв и осад, она все же закончилась, не принеся ни одной из сторон окончательной победы, разоренными оказались многие Рауны.

Обширные территории подверглись опустошению, некоторые города исчезли с лица земли. Особенно пострадали от войны крестьяне, и нескольким княжествам угрожал голод. Тогда возникла идея, и многие влиятельные люди начали склоняться к мысли о том, что было бы хорошо, если бы существовала некая высшая власть, способная обуздывать горячий темперамент Раунов.

Военачальники, царедворцы и влиятельные горожане во многих княжествах примкнули к этому движению. Когда во дворец Тариффа прибыли послы и предложили ему титул Верховного Рауна, он, после некоторого раздумья, согласился.

Организация была прекрасно осведомлена о происходящем. Несколько ее осведомителей, сами были активными участниками процесса. Решение Тариффа принять власть, стало для него смертным приговором. Когда черная птица, усевшись на подоконнике, постучала клювом в оконную раму, Александр надел кольчугу и отправился в дорогу.

Путь на перекладных занял три недели, и однажды ночью Александр очутился в спальне Рауна, убив стоявших на страже телохранителей. Молодые супруги проснулись, вероятно, от шума, произошедшего в результате неудачного падения одного из стражников. И Александру пришлось убить их обоих.

Его жена была красива, под стать своему мужу. В окно спальни светила луна. На мгновение Александр замешкался. Тарифф успел выхватить свой меч из ножен, висевших над кроватью, а когда упал на простыни заливая их кровью, его жена подняла оружие мужа и бросилась на Александра. Может быть, она лишь хотела умереть вместе со своим супругом.

Александр нанес лишь один точный удар и увидел, как медленно падает ее тело на труп мужа. Вытирая свой меч о простыню, он невольно залюбовался картиной смерти, которую сам и сотворил.

Когда он оторвался наконец от погони, и смог передохнуть, разведя в джунглях костер, сцена убийства всплыла в его памяти необычайно отчетливо и всю дорогу до дома уже не выходила из головы. Вероятно, из-за того, что ночная сцена в спальне была удивительно красивой. И красота эта тронула его его холодное сердце.

Обстановка комнаты: массивные золотые светильники с горевшим в них маслом, тяжелые ковры и оружие, развешанное на стенах, блестевшее в свете луны, и проем распахнутой настежь двери, ведущий на обширную веранду, где небольшие колоны, были увиты растениями с широкими листьями, и тела двух людей, разметавшихся на широкой кровати в безразличной к стыду, все еще живой красоте. Два мертвых человека, мужчина и женщина с красноватой бронзовой кожей. Видение стояло у него перед глазами, когда он сидел возле огня, забыв про тушку кролика на вертеле до тех пор, пока запах подгоревшего мяса не достиг его ноздрей.

Красота эта как острая стрела, пробила панцирь отчуждения, и на миг он почувствовал живую звонкую боль своей собственной души, которая, как ему казалось, уже навсегда утратила способность к какому-либо чувству.

Теперь, сидя на полу в одной из комнат, он снова наяву очутился во дворце Рауна и пережил убийство вновь, теперь уже в качестве свидетеля. Когда Тарифф упал пронзенный его мечом, Александр встал с пола, не оглядываясь вышел из комнаты и навсегда закрыл за собой эту дверь.

Он быстро прошел еще несколько комнат, стараясь не смотреть на стены, ибо знал, что там запечатлена череда убийств, которые он совершал на службе у Енота одно за другим. Он чувствовал жажду, которая с увеличением числа пройденных комнат донимала его все сильнее.

У Александра не было четкого представления о времени, которое он потратил, идя сквозь бесчисленные комнаты-дни, но все сильнее становилась его уверенность в том, что когда-нибудь это путешествие закончиться, ибо жизнь его не была все же бесконечной. Что когда-нибудь он откроет последнюю дверь, и вот тогда наступит его настоящая смерть, а вместе с нею то, что ожидает его по ту сторону жизни.

Он испытывал страх от мысли, что ожидающее его не будет ни покоем, ни сном, ни небытием. Ибо в сердце его уже не оставалось сил для жизни. Его душа стала похоже на дерево с пустой сердцевиной, которое кажется живым, лишь пока длится зима. Но стоит наступить весне, и весь мир узнает правду, когда среди цветущей зелени своих собратьев, ветви этого дерева, единственного в лесу, не покроются листвой.

Жажда довольно скоро стала настолько сильной, что победила даже страх оказаться перед последней дверью, и тогда он побежал. Он несся так быстро, насколько позволяли ему силы, огромными скачками преодолевая пространство от двери к двери, распахивая их резким ударом, чувствуя как остатки сил покидают его сгорающее от жажды тело.

Камень, на котором сидел Александр, был теплым. Прикасаясь к его шершавой поверхности рукой, он ощущал ласкающее кожу тепло солнечных лучей, затаившихся под шкурой камня.