Александр Балабаш - Александр Македонский (история жизни и смерти)

Воздух был едва теплее воды. Но им казалось, что все наоборот. Как светлые дельфины, они плавали в темном море. Они нашли эту бухту, гуляя однажды вечером по окраинам Нижнего города. Часто, когда Александр возвращался с дневных учений, они с Зариной уходили бродить в темноте по пустеющим улицам. Их прогулки становились все длиннее по мере того, как они узнавали все больше кварталов. И на следующий день влюбленные уходили дальше. Их манили незнакомые места. Это мечта о далеких странах играла в их крови.

Над стенами города вставала луна.

— Когда я была маленькая, — сказала Зарина, — Я думала, что рыбки — это головастики, которые водятся в большой луже у нас в саду. А облака — это овечки, о которых рассказывала мне мать.

— А я думал, что далекие края начинаются прямо за воротами двора, за которые мне не разрешали выходить. Помнишь, еще была такая песенка:

Что-то вроде считалки.

Я не знаю считалок, — сказала Зарина, — Я никогда не играла с детьми. Отец нас бросил, когда мне было два года. Потом мать перестала выходить в город. Потом появился Кадит, и учил меня читать. Два места я больше всего любила в детстве: мой сад и нашу библиотеку. А потом появился ты.

— Я не знал, что Кадит не был твоим родным отцом.

— Нет, не был, — сказала Зарина и опустила голову.

— Мне жаль, что он погиб, — сказал Александр.

— Не знаю погиб ли он, я видела как он исчез, но мало ли людей исчезали, а потом появлялись снова. Не жалей о нем.

Александр взглянул на Зарину, и промолчал.

Они поднимались по едва заметной в ночной темноте тропке. Так же как и укромный пляж, эта тропинка была их маленьким открытием, их знаком для двоих.

Вверх по черному склону среди скал. Над ними редкими огоньками светился большой город, а внизу в лунном свете блестело море, Его чаша — большая темная сковородка под светлеющей крышкой неба. Полная Луна, как царь в окружении приближенных-звезд стояла высоко над головой. С их ног, высыхая опадали песчинки. И ни кто в мире не мог услышать шороха, с которым они ложились в траву.

«Никогда не забывай это лето», — сказал сам себе Александр.

И вот они уже на улице, низкие дома, выбоины мостовой. Запах дешевой похлебки из окна и стук подков за спиной. Всадник на вороной лошади поравнялся с ним. Он обернулся в их сторону и, слегка приподняв черную широкополую шляпу, поприветствовал их. Потом встряхнул повод, и лошадь припустила легкой рысью. Звонкие цоки подков затихли где-то за поворотом улицы. Человек не был знаком Александру. Он в недоумении взглянул на Зарину, ее лицо было белее полотна.

— Ты знакома с ним? — спросил Александр.

— Да, — ответила она, — Это мой родной отец.

— Твой отец? — Только и мог вымолвить Александр.

— Да, мой отец. Маг, убивший Кадита. Это он завязал узел, который ты разрубил. Это он погубил мою мать, когда, вернувшись после стольких лет отсутствия, застал ее с Кадитом.

— Почему ты не рассказывала мне этого раньше?

— Не знаю, наверное я думала, что теперь он уйдет из моей жизни навсегда. Я не хотела, чтобы его тень встала между нами.

— Зачем он ищет тебя?

— Я не знаю, не думаю, что он хочет причинить нам зло.

Всю оставшуюся дорогу до дома они прошли быстро, в молчании. Одной рукой обняв Зарину, другая покоится на рукоятке меча, Александр вслушивался в шорохи ночи. Но больше они никого не встретили на пути.

Лишь очутившись на ступеньках тетушкиного дома, Александр разжал ладонь сжимавшую меч. Он поднял руку к свече, горевшей в прихожей, и увидел, как медленно исчезает с ладони красный отпечаток рукояти.

На следующий день, под вечер, Александр и Гидон возвращались домой с очередных полевых учений. Александр был хмур, но о причинах молчал. И Гидон решив, что скорее всего, это следствие размолвки между влюбленными, не стал ни о чем расспрашивать. Уходя утром на службу, Александр посоветовал Зарине не выходить из дому и приглядывать за воротами. Но его сердце было не на месте. Он уже хотел было остаться сегодня дома, сославшись на недомогание, но Зарина уговорила его пойти.

— Я не вижу причины, по которой мой отец станет ненавидеть меня. Возможно, он просто ищет способ поговорить. Быть может, он просто скучает.

Когда они проехали городские ворота, Александр пришпорил коня, — Поспешим домой! — обернувшись крикнул он капитану.

Они пронеслись галопом по улицам, криками предупреждая прохожих. Но те, и сами, заслышав бешенный стук копыт, прижимались к стенам домов.

Входная дверь была незаперта. Это еще больше усилило беспокойство Александра. Бросив, лошадей у крыльца, они вбежали в дом. Александр бросился наверх в спальню, но там никого не было. Тогда он услышал, возглас капитана и шум борьбы. Раздался еще один вскрик а затем звук, словно что-то тяжелое упало на доски пола.

Когда, перепрыгивая через три ступеньки, Александр оказался в кухне, он увидел Гидона распростертого на полу. Его меч лежал рядом. Лицо капитана было в крови, текущей из неглубокой раны на голове. Александр наклонился над ним. Капитан дышал, но был без сознания. А рядом с печкой, одна на кресле, другая на стуле, сидели тетушка и Анис. Их глаза были открыты, но они ничего не видели. Их позы были неестественно деревянные, словно они были большими, похожими на людей куклами.

Александр поспешил в подвал. Там горели свечи, на столике стояла распечатанная бутылка вина и два бокала, а на полу, прислонившись к каменной стене, сидела Зарина. Одной рукой она зажимала кровоточившую рану на плече, в другой был короткий меч, который она судорожно сжимала. Лицо ее было бледно.

— Со мной все в порядке, — сказала она, борясь с болью, не разжимая зубов — Небольшой порез. Что с тетушкой?

— Не знаю, — сказал Александр, становясь возле нее на колени. — Что случилось? Это был он?

— Да, — Сказала Зарина.

— Там в кухне Гидон. Он без сознания. И тетушка с Анис. Ты сможешь позаботиться о них?

— Да. Куда ты?

— Я скоро вернусь, — сказал Александр. — Позови соседей на помощь, если не справишься. — Он был уже на лестнице.

— Я справлюсь. — тихо сказала Зарина.

Черный тигр прыжками мчался меж деревьев. А над лесом летел дракон. Ветер свистел в его крыльях, а глаза горели красным пламенем. Полная луна, стояла высоко в небе, и лес был сверху как на ладони. И никто, даже черный тигр в ночном лесу, не мог укрыться от взгляда драконьих глаз. Зверь поднял голову вверх и зарычал. И звук, отражаясь от огромных стволов, ускакал как теннисный шарик и затих в чаще. Дракон взмахнул крылами, потом сложил их и стал бесшумно и стремительно падать вниз. Перед самой землей он выставил вперед страшные лапы. Тигр встал на дыбы навстречу врагу. Но сила удара опрокинула зверя и отбросила к центру поляны. Когда он поднялся, тяжело дыша, из его груди, дымясь, падали на синюю траву капли крови. А дракон пронесся над поляной и, взмыв вверх, изготовился для нового удара.