Питер Нейл - Рыжая Соня и подземелье Пифона

Так молилась Сионира, женщина-змея, подстрекая на мятеж диких и нетерпимых детей Природы, обитателей мрачных мест, доживших до наших времен с незапамятной старины в своем первобытном обличии.

— Выполни твой Договор, о Икскатл! Будь проклято человечество, и пусть поскорее его настигнет злой рок! О Ситра, пусть свершится твое долгожданное возмездие!

Ночные птицы защебетали от страха и быстро улетели; лесные кустарники внезапно оживились, потревоженные жутковатым, скользящим шорохом. Огромные легионы змей и ящериц выползали из травы и собирались вместе вокруг скалы.

— Жертвы человечества, вскоре вы станете пожинателями новых жертв,— монотонно говорила Сионира.— И ты, мой отец Нгаигарон,— добавила она в своих самых сокровенных мыслях,— скоро тоже узнаешь смертные муки!

Закончив свою молитву о мести, почти выбившаяся из сил Сионира встала и вернулась в лагерь.

Лагерь встретил зарю с ощущением новой опасности и бодрящего жара предстоящих битв. Паузы между боями всегда ведут к таким изменениям настроений, и эти изменения не всегда позволяют трезво оценить обстановку.

Трава вокруг лагеря, казалось, была полна шуршащих и ползающих существ.

— Проклятие Митры! — вскричал часовой, бешено орудуя мечом при тусклом свете занимавшегося утра.— Змеи! Вокруг все просто кишит змеями!

Воины вопили, распахивая мечами дерн и сея в лагере панику. Уставшие от бесполезных стараний, они затихли и стояли в напряжении, охваченные ужасом, глядя на тускло блестевшее море чешуи, что растекалось по всей территории лагеря.

— Они нас окружили! — в панике вскричал молодой часовой.

— Они охотятся не за нами,— возразил другой.— Смотри — они все ползут мимо и спускаются по горе!

— Митра нас спасет! — вскрикнул третий.

Когда бивачные огни потускнели от первых проблесков солнца, из леса вышла Сионира и, окруженная рептилиями, подошла к лагерю. Она гневно и подозрительно смотрела на небо. Воины крепче сжали оружие и осторожно приблизились к ней.

— Где ты была, ведьма? — спросил один из десятников.

— В лесу, готовила волшебство, чтобы помочь Теммару!

— Вчера ночью здесь произошла битва — волшебная битва. Где ты была вчера ночью?

— Волшебная?

— Да. С гигантской птицей, посланной этим колдуном! А тебя здесь не было!

Сионира смерила их холодным, немигающим взглядом.

— Я была в лесу. Теперь возвращаюсь, чтобы помочь Теммару.

— Помочь? Ты? Колдунья говорит о том, что хочет помочь?

Ее окружили несколько воинов, крепко сжимая пальцами рукоятки мечей. Эта странная женщина, эта колдунья, явившаяся из Неизвестности, говорит, что хочет помочь, но почему именно с ее приходом появились и огромная птица, и змеи?

— Теммар сглупил, поверив ей! — заорал кто-то.

— Согласен,— кивнул десятник,— но вспомни, что велел Теммар!

— Она здесь не для того, чтобы нам помочь, будь она проклята! Она шпионит для колдуна, который захватил Тальмеш! Помочь? Ха! Она появляется, и тут же прилетает гигантская птица, а теперь эти змеи!..

В лагере воцарилось долгое молчание.

Сионира почувствовала, как к ней возвращается ненависть к людям. Вечные люди, вечная ненависть к людям — из-за них мир опасен для жизни.

Вдруг она услышала шепот одного из воинов — напряженный, угрожающий шепот:

— Убить ведьму!

Сионира зашипела и отпрянула.

Зашаркали сапоги, мечи обнажились и приготовились к удару!

— Глупцы!..

Это был крик ярости, ненависти и ужаса, предназначенный для существ, слишком чуждых ей, с которыми у нее не было ни малейшего сходства. И вместе с ее криком началось ужасающее преображение.

Мечи были вынуты, но ни один не коснулся ее. Посыпались искры, затем бешеный крик — еще — и еще.

И вот, из этого кипящего узла гнева, ненависти и мстительности возникла огромная змея.

Сионира — сжимавшая в крепких челюстях напавшего на нее воина!

Она крушила все подряд, и люди с отчаянными криками бросились врассыпную, чтобы избежать ударов ее ужасных колец. Солдат, которого она держала в пасти, кричал в неистовой агонии; Сионира выплюнула его в толпу. Мечи, стрелы, камни, даже горящие ветки, выхваченные из костров, обрушились на гигантскую змею — но безрезультатно.

— Ненавиж-ж-жу!

Люди бросились врассыпную, вопя от ужаса. Сионира ринулась на них, оставляя за собой широкую полосу между бивачными кострами и группами людей.

Все закончилось в считанные мгновения. На территории лагеря остались лежать несколько побитых и искалеченных тел. Пыль, поднятая испуганными лошадьми, отчаянно пытавшимися спастись бегством, постепенно улеглась, и последнее, что увидели воины, был массивный темно-серый серебристый хвост, толстый, как желоб для стока воды, исчезавший за горным склоном. До них еще долго доносился треск ломаемых деревьев. Затем она исчезла, а с нею и легионы стремительных рептилий размерами поменьше.

— За ней! Убить ее! Она заодно с Нгаигароном! — орали разъяренные, обезумевшие воины.

Но даже в ярости они начинали осознавать, что все обстоит не совсем так, как им кажется.

— Митра! Посмотрите на тела убитых!

В лагере не было ни сломанных деревьев, ни развороченного дерна, только в воздухе висела пыль, поднятая напуганными лошадьми. Трое воинов лежали мертвыми, но ни на одном из них не было ни следа насилия, ни единой ранки от зубов змеи!

— О Боги! Опять колдовская иллюзия!

Воцарилось зловещее молчание, и в этот момент всем показалось, что они слышат затихающий шорох гигантской рептилии, что ползла по горному склону, направляясь к Тальмешу.

Рассвет в Тальмеше. В город, которым он когда-то владел, по которому когда-то проходил под радостные крики жителей… Теммар, униженный и лишенный трона, пришел отплатить своим обидчикам их же монетой: мечами, насилием и — если понадобится — колдовством.

Они продвигались вперед небольшими группами. Теммар шел во главе одного отряда, Соня во главе другого, остальными командовали проверенные люди.

Улицы были заполнены наемниками Нгаигарона.

— Этих, если сможете, убейте сзади,— распорядился Теммар.— Если не сможете, обойдите их сбоку!

Отряды приблизились ко дворцу, как соединившиеся когти, как смертоносная тень с многочисленными щупальцами… ко дворцу колдовства, слез и теней.

Теперь, с расстояния нескольких кварталов, Соня видела его парапеты и башни, его высокие статуи, его черные знамена, колыхавшиеся под легким бризом солнечного раннего утра.

Разъяренные, молчаливые от гнева повстанцы подходили все ближе.

Опустившись на колени у старинного каменного колодца, Соня припала к земле возле невысокой стены. Она оглянулась; за ее спиной стояла дюжина вооруженных, закованных в доспехи людей, ожидающих ее знака.