Сергей Лысак - Характерник [litres]

Впрочем, есть способ хотя бы частично сгладить недовольство команды. Ведь трофеи наверняка будут. И вовсе необязательно отдавать все начальству. Как вновь назначенный капитан на это посмотрит? А он что – не человек? Если не какой-нибудь упертый фанатик или жадюга, пожелавший наложить лапу на всю добычу под предлогом передачи в казну, то с ним вполне можно будет договориться. Ну, а если выяснится, что у него проблемы с головой… В бою ведь стреляют… Остальные же возражать не станут, если часть добычи начнет регулярно оседать в их карманах. Особенно янычары. Этим бешеным псам только дай пограбить. А уж как они «любят» чужое начальство, особенно зарвавшееся… Поэтому переманить их на свою сторону будет не так уж трудно. Адмирал? А что адмирал? Он в любом случае получит добытые сведения. Для чего, собственно, и посылает «Кирлангич» на разведку. А на большее от небольшого и слабо вооруженного разведчика рассчитывать глупо.

От мыслей о прекрасном его отвлек Рауф, выйдя на палубу.

– Ну что, Хасан, готов?

– К чему, Рауф-бей?

– То есть как – к чему?! К священной битве с гяурами, естественно!!!

– А-а-а, к этому… Так я вроде бы недавно ее устроил. Или это не считается?

По физиономии Рауфа было ясно, что он шутит. По крайней мере, с ним контакт налажен. Надо будет попросить, чтобы командиром тех янычар, которых пришлют на «Кирлангич», вменяемого человека поставил. А то только конфликтов на пустом месте не хватает из-за янычарской спеси…

– Ладно, Хасан, не расстраивайся. Понимаю, что в твои планы это не входило. Но тут уж, извини, приказ нашего повелителя. Могу сказать по секрету, что если будешь правильно себя вести, то можешь хорошую карьеру на военной службе сделать. Ты молод, умен, смел, удачлив. Что еще надо?

– Извините, Рауф-бей, просто так все неожиданно… Я-то, в принципе, совершенно не против. Думал о карьере офицера военного флота раньше, но кто бы меня туда взял – никому не известного самоучку без связей? Вот и пошел на службу к купцу.

– Ну, а коли так, добро пожаловать на службу, навигатор Хасан-бей! С жалованьем не бойся, не обидят. Плюс возможные трофеи. Не пожалеешь!

– Благодарю вас, Рауф-бей. Но у меня есть просьба.

– Какая?

– Будет ли среди янычар, направленных на «Кирлангич», вменяемый офицер, которого они будут беспрекословно слушаться? Иначе конфликтов с остальной командой не избежать.

– А-а-а, ты об этом… Не волнуйся, всех явных бузотеров на берегу оставили. А остальных предупредили, что за драки на борту церемониться с ними не будут. И в случае чего отделаться поркой они будут считать за счастье. Так что все будет тихо. Главное, чтобы твои люди их по старой памяти не задирали.

– Не будут. Лучше скажите, куда после Ватики пойдем? Мне ведь карты подобрать надо и маршрут проработать. Или это секрет?

– Не секрет. На Алжир.

– На Алжир?! Но зачем?!

– Напомнить тамошним отродьям иблиса, недостойным называться правоверными, что они тоже являются подданными нашего повелителя. А то совсем обнаглели, шакалы, и забыли, кто они такие. Ладно, возвращайся обратно на «Кирлангич». А у меня здесь еще дела остались…

По возвращению на «Кирлангич» Ивана сразу же обступила команда, расспрашивая о визите на флагман. Сообщение о «великой чести», оказанной им всем, вызвало возгласы недовольства. Но дальше слов дело не пошло – на борту было полно янычар, с подозрением поглядывающих на «новобранцев». Не было никаких сомнений, что если бы что-то пошло вразрез планам командующего эскадрой, то они бы не церемонились. Но Ивану удалось утихомирить страсти, сказав, что это не навсегда, а всего лишь на одну кампанию. После ее завершения кто захочет – может продолжить службу у султана. Кто не захочет – неволить не будут. А сейчас первое дело – подготовить раненых к отправке на флагман, чтобы показать их лекарю. А когда вернутся, будет проведена выплата оставшегося жалованья. С завтрашнего дня все начнут получать жалованье из казны повелителя правоверных. Услышав такое, все удивленно уставились на Ивана. Какое еще жалованье?! Ведь недавно получали! Один лишь боцман сразу смекнул, в чем дело, и быстро навел порядок, не дав разгореться ненужной дискуссии. Иван позвал его в свою каюту, надо было поговорить без свидетелей. Едва за ними закрылась дверь, как боцман озвучил свои догадки:

– Хасан-бей, вы хотите раздать деньги людям, чтобы эти медноголовые на них лапу не наложили?

– Да. Деньги, которые предназначались для оплаты груза, надо куда-то пристроить. Иначе все равно пропадут, если о них узнают. Ведь кто-нибудь рано или поздно обязательно проболтается. Так лучше сразу пустить их на выплату жалованья команде, а часть я приберегу для закупки провизии и для непредвиденных расходов, чем подарю этим цепным псам. Пока меня не было, как они себя вели?

– На удивление тихо! Ни у кого ничего не отобрали. И ничего не перевернули вверх дном. Так, просто заглянули по углам, и все.

– Их строго-настрого предупредили, что за конфликты на борту с остальной командой будут иметь неприятности. Вплоть до потери головы. И что-то мне подсказывает, Мехмед-бей, что на кораблях эскадры они находятся не просто так. К войне если это и имеет отношение, то в последнюю очередь.

– Думаете, они здесь для того, чтобы команды не взбунтовались и не разбежались?

– Вот именно… И должен признать, что тот, кто это придумал, далеко не дурак…

Дальнейшие события пошли в точном соответствии с принятым у турок порядком. Когда все вроде бы суетятся, но дело движется крайне медленно. Через несколько часов приковыляла «Мария Магдалина» в сопровождении «Хамидие», и находившиеся на борту янычары вернулись на свой фрегат. К вечеру прибыло начальство, о котором говорил адмирал. Иван представил команду новому капитану, о котором у него сложилось двойственное впечатление. С одной стороны, капитан Мурат представлял собой образец типичного служаки, исправно тянущего лямку, звезд с неба не хватающего, которого затирают более предприимчивые, способные угождать начальству. И поэтому к сорока годам не достигшего больших высот, занимая должность всего лишь старшего офицера на одном из фрегатов. Однако Иван сразу определил в нем авантюрный склад характера и готовность вольно толковать полученные приказы, если этого требует обстановка, что его раньше нередко подводило, ибо далеко не всякому начальству такое понравится. Но Кемаль-паша решил, что для разведчика, действующего в отрыве от основных сил, именно такой человек в качестве капитана как раз и нужен. Мурат тоже поначалу сильно удивился, когда увидел Ивана. Он знал о недавнем столкновении «Кирлангич» с пиратами и о том, что навигатор заменил погибшего в бою капитана, но не думал, что этому навигатору всего лишь пятнадцать лет. Тем не менее контакт вроде бы наладился. Капитан, ознакомившись с «Кирлангич» и ее командой, признал, что служба тут налажена неплохо, корабль ухожен, и видно, что люди свое дело знают. Два вахтенных офицера являлись ярким олицетворением выражения «деньги не пахнут». Французские наемники Жан Блондо и Луи Моне были еще довольно молоды, не отягощены излишними моральными принципами и верностью французской короне, и им было абсолютно все равно, кому служить. Главное, лишь бы хорошо и вовремя платили, остальное их совершенно не интересовало. Полной противоположностью являлись прибывшие янычары во главе с их командиром – баш каракуллукчу Давутом. Эти тоже любили деньги и всегда были не прочь пограбить, но исключительно ради повелителя правоверных. По поводу же прибывших матросов закрадывалось подозрение, что либо их набрали среди случайных людей, либо сделали предложение, от которого невозможно отказаться, обитателям каторги. Во всяком случае, все их поведение говорило о том, что корабль они видят второй раз в жизни. Первый – когда на него с берега попали. В результате такого наплыва на «Кирлангич» стало очень многолюдно. Если офицеры все же разместились в «каютах» в кормовой надстройке, то вот куда девать три десятка янычар, было неясно. Матросский кубрик всех вместить не мог. Однако, как оказалось, у новоявленных морских пехотинцев данный вопрос уже отработан. Они разместились в грузовом трюме, обустроив себе место поближе к проему люка. Груз «Кирлангич» теперь долго возить не придется, а места для трофеев хватит. Конфликтов между командой и янычарами, которых опасался Иван, не произошло. Очевидно, до воинов султана еще раньше все же дошло, что теперь они находятся «в одной лодке» с остальными в буквальном смысле.