Марина Дяченко - Любовь и фантастика (сборник)

– Теперь свободно можешь ходить, Юс, – говорил дед, почесывая бороду. – Ты теперь не дезертир… Ты теперь можешь хоть куда наняться, хоть где поселиться, нам-то с тобой конец Краснобрового – в радость, ну его, кровопийцу…

Юстин отмалчивался. Умом понимал, что дед говорит о важном, но никак не мог заставить себя озаботиться свержением Краснобрового, подорожанием хлеба и новыми наместниками. Ему было даже обидно, что дед так уж поглощен пугающими и радостными новостями; ему даже страшновато было оттого, что его собственные мысли соотносились с дедовым рассказом, как небесные облака – с псовой охотой в далеком лесу. Пугающе, шумно, кроваво – но далеко внизу, подернуто дымкой, безразлично…

Все, что происходило в эти дни с ним и с Анитой, казалось ему столь же значительным, как солнце и луна. Как небо и яблоки. Как жатва.

Они купались на отмели вдали от берега. Вместе грелись на плоском бородатом камне – нагишом; это было прекрасно и мучительно. Мелкие ракушки впивались в бока; Анитины волосы вплетались в морскую траву.

– Какое бесстыдство, – блаженно шептала Анита, глядя в небо.

Нигде-нигде на свете не было ни души.

Дни шли один за другим, как ожерелье из белых черешен; дни были солнечные, ночи – короткие, вечером Анита уходила, чтобы вернуться наутро.

– Юс… – сказал однажды дед, когда звездным вечером они улеглись спать во дворе, под небом, дед на телеге, а Юстин под телегой. – Ты уже знаешь, кто она?

– Нет, – сказал Юстин, с которого моментально слетел весь сон.

Дед посопел; за этим сопением стояли долгие дни, когда Юстин уходил на рассвете и возвращался в сумерках, вечера, когда дед косился на Юстина, желая и не решаясь о чем-то спросить, но Юстин не замечал этих взглядов и счастливо засыпал на соломе, и ему снилось утро…

– Юс, – сказал дед, и сквозь щели в телеге на Юстина упало несколько соломинок, – я ведь жду все, жду… Думаю, Юс мой женится, жену приведет, будут дети… Ты ведь не дезертир теперь, ты в законе. Можешь жениться хоть на ком хочешь. Парень ты видный… красивый, здоровый, умный… А я больной уже и старый, Юс. Сколько проживу – неизвестно… Ты бы спросил у нее – пойдет она за тебя замуж? Если она совсем уж… человек?

«Пойдешь за меня замуж?»

Сколько раз он задавал ей этот вопрос. То грозно, то мягко, то просяще, то небрежно. Сколько раз он спрашивал ее – в мечтах.

Сколько раз, открыв рот, он закрывал его снова. Она спрашивала – что? И он отзывался – нет, ничего…

А потом зарядили дожди на целую неделю.

А потом…

– Юстин! Юс! Вставай… Пожалуйста…

Он протер глаза. Была ночь; он содрогнулся, вспомнив, как она снилась ему накануне визита вербовщиков. Что, неужели опять беда?!

Но она не снилась. Она стояла рядом и трясла его за плечо. Ночью! В доме!

– Что? – спросил он, перехватывая ее руку.

– Отец все знает, – сказала Анита в темноте. – Юстин… Теперь или мы бежим – или ты меня больше никогда не увидишь.

– Мы бежим, – легко согласился он.

Как ни тихо шептались они – сопение деда на лавке прервалось.

– Мы бежим, – повторил Юстин уже не так уверенно. – А куда?

– Я добыла другое стеклышко, – сказала Анита. – Две его половинки. Я знаю место, куда оно ведет. Это очень далеко. Даже отец, может быть, не найдет нас… Только смотреть надо не на солнце, а на луну.

Юстин глянул в ту сторону темноты, где должно было быть окно. Ничего не увидел.

– Сегодня полнолуние, – сказала Анита. – Под утро ветер развеет тучи… Только я тебе сначала должна сказать, кто мой отец. Иначе это будет нечестно.

Юстин не слушал, думал о деде. О том, что дед чуть жизни не лишился, спасая его, Юстина. О том, что кроме Юстина, у деда нет ни одной живой души… О том, что скоро осень, а скотину забрали. О том, что дед болен – по его, Юстина, милости.

– Погоди, – сказал он шепотом. – Погоди…

– Ты боишься?

– Нет! Но я подумал… А как же дед? Можем мы его взять с собой?

Заскрипела лавка. Дед пошевелился. Юстин прекрасно понимал, что он не спит. Слушает.

– Но у стеклышка только две половинки! – сказала Анита уже в полный голос. – Только две… Мы уйдем сегодня – или я тебя больше никогда не увижу!

Юстин молчал.

– Кто твой отец, девонька? – тихо спросили с лавки.

– Какая разница, – шепотом сказал Юстин.

– Большая разница, – с горечью отозвалась Анита. – Мой отец… Мой отец – Ос, Хозяин Колодцев.

Тихонько запел ветер в печной трубе. Значит, в самом деле – скоро небо очистится, выйдет луна…

– Этого не может быть, – сказал Юстин. – Так не бывает. Анита, так не может быть!

– Так есть, – глухо сказала Анита. – Я его люблю… Но он – такой, какой он есть, и другим быть не может.

Темнота тихо застонала. Скрипнула под дедом скамейка.

– Я бы могла не говорить, – сказала Анита, будто оправдываясь. – Но это было бы нечестно. Он ведь будет искать меня, и, может быть, найдет – даже там … И тогда… понимаешь?

– Он не разрешает нам встречаться? – глупо спросил Юстин.

– Он считает, что я должна делать то, чего хочет он, – тихо сказала Анита. – Он иначе не умеет… Он же Хозяин Колодцев.

– Не повторяй! – тихонько вскрикнул дед. – Не повторяй… Накликаешь…

Ветер в трубе завыл сильнее.

– Значит, ты не пойдешь со мной, Юстин? – тихо спросила Анита. – Значит… мы можем попрощаться?

– Уходи, – взмолилась темнота. – Зачем ты пришла, девонька… Зачем ты влюбила его в себя… Ты ведь знала, чем это может кончиться – для него… Зачем же ты?

Ветер в трубе выл сильнее, выл, будто одичавший пес посреди кладбища. Уи-и-и…

– Да, – тихо сказала Анита. – Вы правы. Конечно.

Воздух заколыхался; в приоткрытую дверь потянуло сквозняком. Юстин соскользнул с печи, опрокинул в темноте табурет, метнулся мимо лавки – к двери.

– Ю-ус! – неслось ему вслед.

На улице было светлее. На небе, в том месте, где была луна, облака уже светились белым.

– Стой! – он догнал ее у ворот. – Стой… Послушай. Неужели мы никак не можем взять деда с собой?

– Так ты готов идти со мной?!

– Пойду, – сказал Юстин, стуча зубами, вероятно, от холода. – Я уже сбежал один раз – от вербовщиков… Как трус.

– Тогда ты правильно сделал, – возразила Анита. – Тебя ведь звали не на войну, а на бойню.

– Теперь не важно, – сказал Юстин. – Слушай… Я с тобой. Куда хочешь. Если бы деда не было – я бы вообще не думал, пошел бы за тобой – и все.

– А если отец нас поймает?!

– Не поймает, – Юстин махнул рукой.

– А если поймает?

– Не поймает! – рявкнул Юстин. – Что мне с дедом делать-то, а? Как он будет без меня?

Анита что-то молча обдумывала. Потом вдруг сцепила пальцы:

– Ну вот что… Я знаю способ, чтобы ты мог время от времени к деду наведываться. Помогать ему. Деньгами… Скотину можно будет купить новую, дом починить…