Владимир Ильин - Напряжение 4 [СИ]

Хоть Черниговский и не верил в пророка, но старался подстраховаться и от его поисковых возможностей. Обычно те видят чьими-либо глазами, и только там, где дело касается родной крови – способны увидеть место самостоятельно. Здесь же родной крови не было, но и шанса что-либо разглядеть – обстановку или лицо конвоира – он не оставит.

– Будет исполнено.

– Через год или два, когда Самойлова надломит от отчаяния и неизвестности, попробуем ему помочь с поисками, – добродушно улыбнулся князь Черниговский. – Плата наша хорошо известна.

Порученец с пониманием улыбнулся.

Словно подчеркивая продуманность планов, аукционный зал разразился новыми аплодисментами.

Князь с порученцем обернулись – те же неизвестные гости в красных бабочках за немалую сумму выкупили всю речную инфраструктуру с кораблями.

Положительно, день завершался отлично.

Холод вечернего дождя был вместе с ней в комнате, обнимая через одеяло за плечи, касаясь стылыми ладонями шеи и щек. Го Дейю сама пустила его через открытое окно, желая слушать шелест капель по желтой листве деревьев возле дома. Но дождь обманул и закончился, а холод – остался. Колючий и пробирающий до костей, от которого она сжалась клубком, укрывшись почти с головой. Можно было встать и закрыть окно. Наверное, стало бы теплее.

Го Дейю завернулась в одеяло еще сильнее и прижала руками колени. Ей было страшно, холодно и одиноко, и только холод она могла прогнать своей волей. Закрыть окно – станет просто одиноко и страшно, и с этим Дейю уже точно ничего не поделает. Хотелось хотя бы немного власти над собственной судьбой.

– Вот откуда дует! – Бесцеремонно ворвалась в комнату Инка, в пару шагов добралась до окна и закрыла створку.

Дейю недовольно прошипела в ее адрес ругательство на китайском и поплотнее укуталась в одеяло. Ходят тут всякие, мешают себя жалеть.

Инка столь же стремительно покинула помещение, раздражающе наплевательски прикрыв дверь – даже не до конца, оставив на ладонь распахнутой. Никакой приватности и уединения! Теперь возмутительно бодро топает себе по коридору, сбивая тон грустным мыслям. И ведь чтобы закрыть дверь, надо тоже вставать, а совсем не хочется.

Дейю не любила Инку. Она вообще недолюбливала людей, откровенно говоря. В ее клане этому очень быстро учатся, начиная с малых лет – когда жен у отца шестеро, и кроме тебя есть еще с пару десятков детишек, претендующих на ресурсы клана, это легко. Но Инка вдобавок ко всему была просто похищенной, а не отданной за долги. Где-то там были ее любящие родственники, искренне за нее переживающие. А род Го официально похоронил свою дочь, чтобы отсечь все претензии на родство и наследование. Ее уже никто не ищет, никто не ждет. И Аймара интуитивно чувствовала эту разницу, задирая нос перед служанкой – пусть и сама в этот миг была бесправной пленницей. Но у нее-то все еще могло измениться, а у Дейю – нет.

К счастью – или сожалению – Дейю особо никто никогда и не ждал, поэтому ощущение было хоть и тягостное, но привычное.

Клан Го контролировал огромные территории Тибета, занимаясь не самым светлым промыслом на границах соседей. Хотя, если присмотреться, все эти территории составляли лоскутное одеяло земель разнообразных ванов и местячковых князей, искренне считавших себя независимыми. Там сами вершили суд, обеспечивали безопасность и собирали налоги – чтобы некую часть от них передать великим Го, уважающим их независимость все то время, пока денежный поток не ослабевал.

Старшему сыну семьи Го доставался титул, младшим – контроль над сбором податей в различных провинциях и областях, различных по уровню дохода и удобству рельефа местности, так что у мужской части семьи всегда находился повод пнуть ближнего и подставить под немилость старейшин. Новое поколение сыновей главы проходило обучение у своих дядьев, и с первых дней прикасалось к понимаю мудрости момента, что вся их жизнь зависит от опытного родственника, который совершенно не рад отдать пост, и у которого тоже есть своя семья. В процессе обучения, они либо приходили к согласию, либо кто-то травился несвежими фруктами. Эволюция требовала от клана сильной и жесткой власти на местах и слабого, безвольного главы, который не перечил бы старейшинам, собранным из выживших дядьев. Из жесткого механизма человеческого муравейника всегда был выход – собирай ватагу и грабь приграничные области, набирай богатства, присоединяй территории и имей за это уважение старейшин. Хорошо быть мужчиной в Китае. Настолько же скверно родиться женщиной.

Дейю повезло родиться принцессой, а не горбиться на рисовом поле или сутулиться под тяжестью собранного урожая. Не пришлось ей с утра до ночи работать на конвейере и спать на нарах в общежитии с забранными решетками окнами и спасательной сеткой со стороны улицы, развешенной, чтобы сократить число суицидов. У Дейю с детства была теплая комната и мягкая кровать. Но с остальным уже наблюдались проблемы.

Дочерям большой семьи предписывалось обеспечивать лояльность к родной земле у иных великих кланов, что соседствовали с регионом влияния Го. С приходом возраста, девушек отправляли в семьи великих ванов – быть невестами наследников и их братьев. Вернее, одними из трех-пяти невест вдобавок к тем, что уже имелись и обязательно будут позже. Стоит ли говорить о том, что старшие жены относились к новой супруге прохладно? Более того, без малейшего энтузиазма на этот союз смотрел и сам жених, но вынужденно принимал его, как политик. Потом этот политик находил в новой жене нечто особенное и приближал к себе. Если он не был наследником – находил в себе амбиции им стать. Если уже претендовал на престол, то в самом скором времени со скорбью в сердце провожал на погребальный костер бывшего главу и правил согласно собственной мудрости и таланту. Бездарные правители в самом скором времени скатывались до уровня ничтожеств, платящих дань великим Го. Великие – громили соседей до уровня ничтожеств, платящих дань великим Го. Ну а сам клан Го к этому времени уже растил новую поросль очаровательных нимф, вживляя им с детства сердце змеи и цинизм желтой обезьяны, грациозность серой цапли и безжалостность черной вдовы. Девушки, цель которых – пройти по головам и исполнить предначертанное, не обязательно добивались успеха. Но и тысячелетний клан Го никуда не спешил. Все легенды мира связывали великие падения, горе и битвы с прекрасным полом – так разве надо придумывать что-то еще?

Начнется война – уйдут мужчины. Император созовет великий поход – уйдут мужчины. Нападут враги – уйдут мужчины. И лишь верная жена останется присматривать за хозяйством. Самое важное – кому она будет в самом деле верна.