Талех Аббасов - Турнир Пяти Башен

«Ещё скажи, что удовольствия ты не получаешь!»

Врать не стану, получаю – трудно лгать самому себе. Хотя… некоторые умудряются…

– По голосу слышу, что вы тоже не прочь избавиться от этих человечьих самок, – звучит довольный голос Фахисы, и внутри у меня всё мгновенно закипает!

Вскакиваю с кровати и… на секунду теряю дар речи, увидев моих союзниц голыми! Это что ещё за непотребство? Блин! Надо сначала с этой самомнительной выскочкой разобраться за то, что наталкивает Садару и Найрин на крамольные мысли!

– Я что-то не понял! – повышаю голос, хмурю брови.

Садара и Найрин мгновенно оборачиваются. В глазах смятение, стыд и страх.

Замерев, Фахиса смотрит на меня с открытым ртом. Интересно, чего она там не договорила?

– Ты хочешь что-то сказать?

– Нет, мой господин! – суккубка остервенело мотнула головой, волосы хлестнули по лицу.

– Тогда что ты там стоишь, как декор бесполезный?

– Э-э-э…

– Не экай! Ублажающая меня сучка должна знать своё место! Ты разве не знаешь? – киваю на кровать.

– Слушаюсь, мой господин, – на губах викары промелькнула тень улыбки, она тут же засеменила к постели.

Взобравшись на ложе, Фахиса легла на живот, услужливо приподняв ягодицы и задрав полы платья. Эту возомнившую о себе невесть что демоницу надо поставить на место. Пусть полежит в унизительной позе, подумает. Для неё будет полезно. В следующий раз не станет легкомысленно чесать языком.

Вздохнув, поднимаю осуждающий взгляд на Садару и Найрин – те виновато хлопают ресницами. Ну и что прикажете с вами делать, стриптизёрши?

– Лежи, не вставай! – бросаю Фахисе и иду к красавицам.

Викара и ханира прижались боками друг к дружке. Н-де, какое же умилительное зрелище – прижимающиеся и смущённые ангелица с демоницей. Оно и понятно – раньше союзницы никогда предо мной прелестями не сверкали… Или им не впервой обнажаться рядом со мной, пока я сплю?

– И что это за вид у нас такой? – вкрадчиво вопрошаю, всё ещё хмурясь.

– Господин…

– Не нужно оправдываться, – прерываю Найрин. Выдерживаю мгновение молчания и спрашиваю: – Что она вам наплела?

– Про Алаю и Орилу… – неуверенно начала Садара. – Сказала… что они могут не выжить.

– Не исключаю – такое возможно, – я мрачно киваю, викара с ханирой вздрагивают от моего потяжелевшего голоса. – Где я, и где Нунарти? Не мне с ней тягаться, так что Алая с Орилой могут погибнуть, – вижу, как предательски заблестели глаза моих союзниц… И они жаждут моей любви? Если так, то я их понимаю, только этот блеск во взгляде больно ранит душу… Всё равно нужно договаривать, невзирая ни на какую боль. – Но я изо всех сил постараюсь этого не допустить. Поэтому… Фахиса нужна мне.

– А мы? – не удержалась Найрин.

– А вы… вас я слишком ценю, чтобы использовать так же, как и её. Не могу я так.

– Тебе и не нужно заставлять нас или себя, господин, – нежно промурлыкала Садара. – Просто попроси, и мы всё сделаем.

Хм. Даже так? Садара смелее Найрин в подобных вопросах…и наглее. Демоница – одним словом. Ханира, как и подобает ангелу, держится скромнее.

– Господин… – прозвучал жалобный голос из-за спины.

Найрин разочарованно вздохнула.

– Я не разрешал тебе говорить, Фахиса! Ты наказана и останешься лежать в этой позе до утра. Сегодня ты ничего не получишь! Должна понимать почему.

– Но… прошу… смилуйся, господин! Ведь я спасла тебя!

Спасла? О чём это она? Перевожу недоуменный взгляд на ханиру.

– Она не лжёт, – Найрин кивнула. – Пока ты спал, в комнату пробрался убийца. Фахиса его напугала, тот и сбежал.

– Ну а вы… чем занимались? – я усмехнулся и снова нахмурил брови. – Вы ведь должны меня защищать.

– Прости, господин, – Садара потупила взгляд. – Усыпляющая магия ударила по нам через тебя. А Фахиса не связана с тобой, вот и не подействовали на неё сонные чары.

Хм. Раз так… Конечно, дверь закрыта, и засов на месте. Трудно представить, как убийца смог пробраться в комнату, но… это Дархасан. Тут всякое происходит. К тому же я верю моим союзницам. Они врать не станут.

– Что ж, – развернувшись, я зашагал обратно к кровати. За спиной снова прозвучал разочарованный вздох Найрин. – Тогда, Фахиса, мне стоит тебя отблагодарить.

– Господин! – в её голосе прозвучали нотки радости…

Азам спрятался в одном из убежищ, специально подготовленных на случай, когда нужно пересидеть и переждать волну страха, вызванную чарами сонной шкатулки. Ведь все знали – если люди массово погрузились в сон, ищи рядом убийцу. Подобное происшествие обязательно взбудоражит патрули. Стражники с куда большим рвением будут искать наглеца, осмелившегося усыпить целый квартал. Хуже всего то, что задание не выполнено. Пока ещё не провалено, но всё же… М-да. Цель оказалась куда серьёзнее, чем Азам предполагал. Неудивительно, что за убийство этого гладиатора готовы отвалить столько денег – сто пятьдесят таналов – это не шутки! Да, половину придётся отдать в казну ордена, но даже так… оставшаяся сумма – тоже внушительная награда.

Убежище представляло собой погреб под заброшенным, обветшалым домом. Прежние хозяева давно покинули этот мир из-за какой-то неизлечимой болезни – так, по крайней мере, гласит легенда, должная отпугивать всех от ухоронки. Орден всегда устраивал лежки в местах с дурной славой. Чаще всего сам эту славу и раздувал, делая из мухи стадо мамонтов. И это работало. Кто станет искать душегубов «Кровавого кинжала» в проклятых домах? Ведь эти убийцы, по идее, не дураки. По меньшей мере, не должны ими быть, так что не сунутся в такие места.

Закрыв глаза, Азам лежал на койке и размышлял. С рассветом турнир продолжится, и цель на всё это время будет недосягаемой. А если она сложит голову на арене? Н-да… жаль. В этом случае остальных денег не видать и от полученных пятидесяти монет ему достанется всего половина. Впрочем, неплохо, но двадцать пять – не семьдесят пять. Азам поморщился… Ладно. Будем исходить из того, что цель на арене выживет, и до неё можно будет дотянуться уже на следующий день, когда гладиаторы снова выйдут в город. А выйдут ли? Узнаем в своё время. Опять придётся следить и ждать появления цели. Да и тактику нужно менять…

Что ж, до тех пор можно и вздремнуть – отдых не помешает. Еда и питьё в ухоронке есть, специально заготовленные кувшины, чтобы справлять нужду – имеются. Так что жить можно, ему не привыкать.

Азам повернулся набок. Поудобнее устроившись на овечьих шкурах, он заснул. Но спокойно поспать так и не удалось. В кошмарах его преследовали красные глаза, клыкастая пасть и скрюченные когтистые пальцы…

Это ничтожество посчитало, что смогло спрятаться от неё? Фахиса ухмыльнулась.