Игорь Бер - Лето испытаний [СИ]

— Кто ты такая? — шепотом произнесла мать Эллин, а затем крича: — Ты не моя дочь!

— Я твоя дочь. Просто я сыта по горло вашим обществом и вашей опекой. Я уже взрослая и хочу самостоятельности!

Тетя Тэрри запищала, после чего из ее глаз хлынули слезы. Она причитала и повторяла имя своей племянницы. В то время как Нэлл Томин продолжала глядеть на дочь с неверием и… отвращением? Эллин не могла точно сказать, что именно она увидела в лице матери, но ей и не хотелось заострять на этом своего внимания. Альберт Дрейк торопился покинуть поезд, и ей нужно было следовать за ним.

В это время Франс Тейт потянул за стоп-кран и поезд резко затормозил. Всех толкнуло по инерции в сторону движения, от чего не только вагон, но и весь поезд зашелся в паническом крике, который потонул в жутком визге тормозных колодок.

— Нам пора идти! — прокричал Франс и первым вышел за дверь, торопясь пройти к первому вагону, в сторону выхода, предусмотрительно спрятав револьвер в карман штанов и прикрыв его сумкой. Билл поднял с пола свою фетровую шляпу, в которой были три кольца, часы и портсигар и нахлобучил ее на голову, сильно потянув за поля. Выглядела она после этого слегка потерявшей форму — не более. Альберт взял за руку Эллин и поспешил за ними следом, на ходу обмениваясь с ней улыбками.

В другом вагоне царила легкая паника. Все переглядывались между собой и спрашивали друг друга, почему остановился поезд. На спешащих парней к выходу мало кто обращал внимание. И только кое-кто замечал окровавленный нос Билла и при этом с уверенностью заявлял своему соседу: «Парню стало плохо. Поэтому поезд и остановили». Кто-то еще добавлял при этом: «Что за парень мчится за нами на лошади?».

Все вопросы были сняты, когда дверь соседнего вагона отворилась вновь, и в ней появился шатающийся старик, тыча в спины молодых парней и девушки дрожащим пальцем.

— Остановите их! — прохрипел он. — Остановите немедленно!

Какой-то мужчина встал со своего места и тут же очнулся с дулом револьвера у своего лица.

— Сядь назад, приятель, — потребовал Франс и тот мгновенно подчинился. — Билл открывай дверь. Нам пора сматываться.

Стоило двери открыться, как они все повыскакивали из вагона: вначале Билл, за ним Франс, потом Эллин и в конце Альберт Дрейк. Винни уже ждал их в двадцати шагах от вагона. Теперь нужно было только добраться до коней и умчаться подальше от железной дороги. В отличие от пассажиров, у кондуктора локомотива наверняка должно было быть ружье, но Альберт надеялся, что прежде чем тот поймет, что к чему, они уже будут вне поля его видимости или хотя бы слишком далеко, чтобы можно было точно прицелиться.

Изначально Альберт думал, что произнесет пламенную речь, после удачно завершенного налета на поезд, но в эти минуты он начисто забыл все те слова, которые собирался произнести. Да и не казалось это теперь хорошей затеей. Он просто выскочил из вагона и поспешил к ждущему их Винни Стоуну.

Calm Before The Storm — Dare

Кругом пахло дымом и сушеными травами. Точно так же пахло в доме ведьмы, только эти травы были более душистыми и не вызывали дурных ассоциаций или же предчувствий. Вдобавок, в доме ведьмы было прохладно и сыро, здесь же — тепло и сухо. Нечто приятное и мягкое прошлось легко по его лицу, совсем как весенний ветерок, принося с собой очередную порцию ароматов. Он уже почти проснулся, но пока не торопился открывать своих глаз. Вначале, он хотел вспомнить то, что с ним произошло перед тем, как он уснул. Вспомнить вчерашний день казалось ему жизненно важным делом. Так как уснул он не по своей воли, без сомнений, а в некой ситуации выходящей из ряда обыденности. Хотя, слово «обыденность» давно перестала им восприниматься как что-то реально существующее.

Боли в теле он не испытывал. Руки не были скованными. Он не чувствовал никакого дискомфорта. Так откуда в его голове увязла столь навязчивая идея об опасности?

На миг, через его прикрытые веки пробились теплые лучи солнца, а затем померкли вновь. Словно, что-то их заслонило.

— Как он? — услышал он приглушенный голос, предположительно принадлежащий пожилому человеку, в интонации которого читалась сила и мудрость.

— С ним все хорошо. Он постепенно приходит в себя. — Этот голос явно принадлежал женщине, вполне возможно не старше тридцати лет. Видимо, именно она находилась рядом с ним все то время, сколько он пребывал в бессознательном состоянии. — Думаю, ему еще стоит отдохнуть. Хотя бы пока солнце не подниматься на три ладони над лесом.

— Пусть будет так, — согласился с ней мужчина, затем лучи солнца снова осветили на миг его веки. Властный мужчина ушел, оставив его опять наедине с девушкой в темной помещении. Ее теплая рука опустилась ему на лоб, затем ее пальцы прошлись по его небритой щеке и соскользнули. После, раздался шорох, очередной поток солнечного света и все окончательно стихло.

Девушка, похоже, тоже покинула его. Кевин рискнул приоткрыть веки.

Первым его предположением было то, что он лежал в шатре, или вигваме, или в еще каком-нибудь сооружении, покрытым плохо обработанными шкурами. Выход из шатра был ближе всего к его ногам, и прикрывался плотной материей, изготовленной из коричневой шерсти. Сам же он лежал на чем-то мягком и ворсистом и, исходя из материала, которым был покрыто конусообразное помещение, можно было предполагать, что под ним лежала все та же звериная шкура. Постепенно его память начала восстанавливать последние события прошлой ночи. Он вспомнил, как убегал от невидимых преследователей, а также тотем, который он успел разглядеть, прежде чем потерять сознание.

Новая волна ароматов трав охватила его, стоило ему слегка приподнять голову. Он не сразу понял, что этот запах исходил от его собственных волос. Видимо, за все время, сколько он пребывал в беспамятстве, его омыли и привели в порядок. Что же, возможно, его похитители не желали ему зла. Если только церемония жертвоприношения не подразумевала изначальное омовение.

Кевин приподнялся на локтях и оглядел себя. На нем не было верхней одежды. Была ли нижняя? Точно ответа он пока не мог дать самому себе, так как от пояса до пят был укрыт пледом. Его загорелая грудь с редкими островками волос была разукрашена разными узорами, выведенными веществом цвета бистр, похожим на сажу или даже охру. Кевин приподнял плед и обнаружил на себе просторные штаны с густыми ворсинками по бокам, которые ранее не принадлежали ему. В подобных штанах ходили практически все индейцы в старых голливудских фильмах.

Нолан откинул окончательно плед в сторону и поднялся на ноги. Типи оказалось не таким уж и низким, каким он себе его изначально представлял. До заостренного верха он навряд ли бы смог дотянуться, даже подпрыгнув вверх держа, при этом, руки высоко над головой, если бы у него возникло подобное желание. А вот чтобы выйти из жилища, ему бы пришлось пригнуться.