Ольга Гусейнова - У любви пушистый хвост, или В погоне за счастьем

— Что ему здесь надо? — ощетинились наши сопровождающие.

Дин подхватил повод моей лошади, чтобы шла рядом с его огромным конем, и приказал:

— Не отходи от меня ни на шаг!

— Ты же меня никому не отдашь? — я испуганно посмотрела на него.

И ведь знала ответ, но неосознанно вырвалось.

— Я скорее всем кишки выпущу, чем позволю к тебе подойти, — спокойно ответил Дин, заледеневшими желтыми глазами разглядывая врага.

Маран спокойно стоял на крыльце, словно ждал кого-то. А я рассмотрела остальных приезжих и изумленно пробормотала:

— Луна, да он с женой приехал. И их родители здесь, и… сестра с мужем. И детей привезли, я сама принимала у Алисы роды пять лет назад.

Услышав меня, Дин неожиданно расслабился, усмехнулся и даже головой качнул, словно досадуя на себя за глупость. Подался ко мне и поцеловал в щеку со словами:

— Моя кошка хоть и крошка, но самая большая драгоценность.

— Ты думаешь? — шаловливо улыбнулась я.

— А то! — подыграл Дин, подмигнув.

К тому моменту, как мы подъехали, к таверне подошли и Матео с Лизаветой, но самое удивительное, торопилась присоединиться еще куча жителей Елового. Совсем скоро возле трактира яблоку негде было упасть. Дин помог мне спешиться. Я не знала, как себя вести, только и оставалось разглядывать бывших соклановцев, прибывших сюда всем родом: мать и отец Марана, его сестра с мужем и двумя детьми, жена Дамира, ее родители и подростки-двойняшки — сестра с братом, еще старики-долгожители бабка с дедом.

Еловцы окружили северян, напротив которых встали глава клана с супругой и мы с Дином. Толпа притихла, и наконец тишину нарушил глубокий, сильный голос Матео:

— Ама Савери, ты стала женой моего сына — будущего преемника и главного наследника клана Еловый ручей. Ты приняла на себя заботу о нем и о будущем клана. После вашего отъезда в Обжигающую лощину в Еловый приехали твои бывшие соклановцы. Ты знаешь ата Марана и его родню?

Я струхнула оттого, как строго и важно обратился ко мне Матео. Но Дин встал у меня за спиной, положил ладони на плечи, согревая, оберегая, своей непрошибаемой уверенностью помогая справиться с дрожью. Больше я в поддержке своего мужа не сомневалась:

— Да, ата Матео, я знаю ата Марана и его родню. Он служит моему брату Амалю, главе северного клана Волчий клык.

— Кем он служит ему? — снова задал вопрос Матео.

Вот зачем, спрашивается, он задает их мне, да еще перед всем селом?

— Он правая рука брата, один из самых доверенных лиц.

— Савери, я хочу, чтобы ты искренне сказала, что думаешь об этом оборотне и его родне?

Маран напрягся и заметно нервничал. Его Дамира встала у него за спиной и прижалась к плечу. Родные сурового северянина, даже дети, замерли, словно в ожидании приговора, встревожив меня. Поэтому слова подбирала осторожно, но и врать, зная, что не горазда, не стала:

— Дамира — добрая и светлая душа, еще прекрасная кружевница, чем славится на всю нашу округу. Ее родные — достойные, честные оборотни, известные своими умениями и прилежанием. Сам ата Маран — сильный, умный, смелый волк. Не глава, но, если надо, решения принимает правильные. Честный, верный, хоть и со своей правдой. Я думала, он безоговорочно предан моему брату и разделяет его взгляды, но по дороге в Аверт узнала, что Амаль принуждал его, пользуясь моим даром. Маран любит свою жену и боится за ее жизнь и будущее потомство.

Напряженную тишину после моего слова снова нарушил Матео:

— Савери, ты говорила, что много лет брат держал тебя словно пленницу в собственном доме. Из-за твоего дара повитухи и травницы охранял ото всех, украл твою юность и, если бы не княжеские смотрины, заставил бы и дальше жить затворницей, без семьи и детей. Чтобы самому управлять твоим даром и решать, какой женщине выжить в родах, а какой нет, тем самым вовлекая в вечную кабалу их мужей и соседей. Это правда?

— Да, правда, — сглотнув горькую слюну, ответила я, глядя в строгие глаза главы клана.

Что же он задумал? А вот Дин совсем расслабился, кажется, даже ухмылялся, склоняясь над моей макушкой, и медленно растирал мне плечи, помогая успокоиться.

— Каким образом в этом участвовал ата Маран?

— Он назначал мою охрану, следил за мной по приказу брата. Во время поездки в Аверт охранял, а потом должен был устроить так, чтобы князь меня отверг, и вернуть брату. Но я смогла сбежать.

— Неужели? — подтолкнул меня Матео.

— Ата Маран — прекрасный охотник и сильный волк, — грустно усмехнулась я. — Он быстро нашел и поймал меня в Малиннике.

Дин стиснул мои плечи, крепче прижимая к своей груди: понял, что мог потерять меня еще тогда.

— Ты снова сбежала от него? — уточнил с едва заметной улыбкой Матео, а еловцы жадно слушали, затаив дыхание.

— От ата Марана я бы не смогла сбежать, — поморщилась я, а потом улыбнулась, посмотрев наконец в глаза своему бывшему кошмару. — Он пожалел меня и сам отпустил. И дал денег в дорогу. Не испугался навлечь на себя гнев моего бешеного брата.

— Все слышали? — неожиданно рыкнул Матео на всю площадь, заставив кое-кого вздрогнуть.

— Да-а… — прошелестело ему в ответ.

Тимон с Темрюком и Тонькой ткнули друг друга локтями, словно разделили одну им известную шутку.

Матео торжественно продолжил:

— Ама Савери, ата Маран прибыл сюда со всем своим родом. Он заверил меня, что отрекся от Волчьего клыка и оставил службу у главы клана. Теперь они отщепенцы! Он обратился ко мне, главе клана Еловый ручей, с просьбой разрешить им поселиться на наших землях. Принять их род в наш клан. Просил наделить их обязанностями и дать защиту. Я знаю твою историю, ты жена моего единственного сына, поэтому обещал, что решение принять новый род в клан примешь ты. Сама! Именно ты скажешь, достойны ли этот волк и его родные быть принятыми. Можем ли мы доверять ему в будущем наши жизни и семьи.

— Могу ли я задать только один вопрос ата Марану перед этим? — хрипло спросила я.

— Конечно, — кивнул Матео.

Я посмотрела на бывшего конвоира и тихо спросила:

— Почему?

Маран подошел ко мне ближе, неохотно отстранившись от жены. Посверлил меня взглядом, а потом ответил как всегда спокойно, без надрыва и заискивания:

— Я же говорил тебе, что боюсь за Дамиру, а кто как не ты, сможешь позаботиться о ней и моих щенках. Мелкой соплюхой ты выхаживала тех, на кого махнули лапой другие. Боролась за каждого последыша. Я терпел Амаля только из-за тебя. Ты молодая, сильная, детей моих детей принимать будешь.

— Но как же дом? Ты для Дамиры хоромы всем на зависть поставил! — выдохнула я потрясенно.

— Дом поставить не проблема, — усмехнулся Маран. — Голова и руки есть, семья рядом, отстроимся.

Я потерла виски. Вот так свалилось на меня! Дальше Маран поразил до глубины души: