Наталия Арефьева - Давай забудем, кто мы… [СИ]

— Лая, знакомься, это Ева, моя сестра. Я смотрела на нее во все глаза. Хоть и понимала, что это неприлично, ничего не могла с собой поделать. Теперь стало ясно, что имел в виду Кайл, говоря о ее непохожести во всем. И это вот белокурое создание — вампир?! Запах говорил, что да. Запахи не врут.

Но вампиры не бывают блондинами. И глаза у них бывают только зелеными, как у Кайла, карими или совсем черными. Ну, или вишневыми, если вампир пьет кровь. А волосы Евы, длинные, мягкими крупными волнами спускающиеся до самой поясницы, были даже не пшеничными или золотистыми, а снежно-белыми. Я даже не представляла, что такой оттенок вообще существует. Конечно, можно было предположить, что она красит волосы, но что-то мне подсказывало, что это не так. Глаза голубые, просто какого-то небесного оттенка. Высокий открытый лоб, мягкий овал лица, пухлые соблазнительные губы. Черные брови и ресницы резко контрастировали с белизной волос и кожи, но ничуть не портили внешность, даже наоборот. Общее впечатление не портили даже небольшие клыки, выглядывающие при улыбке. Ева была удивительна красива. Просто ангел воплоти. Хотя запах и внешность в первые мгновения вызвали жуткий резонанс, но уже спустя пару минут это ощущение прошло. Когда пауза затянулась, я протянула руку и, соблюдая приличия, сказала с улыбкой:

— Приятно познакомится, Кайл много о тебе говорил. Хотя стоит сказать, что мне действительно было приятно, Ева вызывала сплошь позитивные эмоции. Заметив мое замешательство, она совершенно не смутилась. Весело расхохоталась и сказала:

— Не переживай, я у всех вызываю такую реакцию. Я уже привыкла, — и пожала руку в ответ. В этот момент принесли обед, и мы дружно расположились за небольшим столом, который нам накрыли.

— Мама не простила мне вчерашний побег? — спросил Кайл у Евы.

— О да! — с явным удовольствием ответила Ева, — мамочка рвет и мечет. И обещает на твою голову все кары небесные.

— В общем, не удивила.

— Ни капли.

— А отец?

— Как всегда, снисходительно ухмыляется. Сказал, разыскать тебя и выразить его восхищение. Сам он никогда не решился бы сбежать с приема, устроенного мамочкой.

— Даже так! — удивился Кайл, активно жуя. Эти двое вообще решили пренебречь правилами этикета и вели себя, как было удобно, а не как положено. Они были совершенно не похожи внешне, но между ними четко ощущалась родственная связь. Похожие жесты, похожие словечки в речи.

В целом верилось, что передо мной брат и сестра. В общем, в тот вечер мы хорошо посидели. Общаться с Евой оказалось весело и интересно. Поэтому когда через пару дней Кайл сказал, что вечером Ева снова ждет нас у него в доме, я с удовольствием согласилась. Мы расположились в малой гостиной. Пили вино и смеялись. Веселье после очередной шутки прервал Фром. Зайдя в гостиную, он величественно поклонился и произнес:

— К вам гости, господин. Мистер Салем Хоггарт.

— Салем? — удивленно воскликнул Кайл, — пусть заходит. Я вопросительно взглянула на Кайла.

— Это мой друг, — пояснил Кайл, — он…

— Хам и мерзавец, — перебила его Ева, таким тоном, что сразу стало понятно — этот Салем ей определенно чем-то насолил.

— Рад, дорогая, что ты обо мне не забываешь, — произнес высокий худощавый брюнет, подойдя к Еве и целуя ей руку. Еву перекосило, но меня не оставляло ощущение, что эти двое разыгрывают какую-то, только им двоим понятную, сценку. Хотя мне показалось, что отзывается она о нем вполне искренне. Я внимательно его разглядывала. Истинный сын своего народа — порочная красота в сочетании с мерзким характером. Узкое лицо, острые скулы, тонкий нос, волосы слегка взъерошены. И полное осознание собственной неотразимости. Чистокровный аристократ.

Наверно, от женского внимания отбоя нет. Салем пожал руку Кайлу и его взгляд замер на мне.

— Так, а тут у нас что? — протянул он и сложил руки на груди. Ему с первого взгляда стало ясно, кто перед ним сидит, — неужели… — пакостно улыбнулся он, — Кайл, ты притащил в дом ведьму?

— Салем, ты, конечно, мой лучший друг, но тебе стоит попридержать язык, — спокойно сказал Кайл, но от этого спокойствия повеяло могильным холодом. А я выдала самую убийственную улыбку из своего арсенала. Для таких, как Салем, я умею быть настоящей ведьмой. Правда, было заметно, что этого вампирюгу не проняло.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Кайл.

— Я приехал повидать друга. И уж точно не ожидал увидеть здесь…

— Лая, пойдем отсюда, — не дав ему договорить, сказала, поднимаясь, Ева, — оставим их вдвоем. Я посмотрела на Кайла, он едва заметно кивнул, и я, поднявшись, пошла за Евой. Проходя мимо Салема, я не удержалась и едва заметно пошевелила пальцами. Бокал с вином перевернулся с подноса стоящего рядом с ним Фрома. Какого черта он вообще здесь околачивается? Не иначе подслушивает, чтобы быть в курсе личной жизни хозяина. Вино пролилось на то место, где еще секунду назад стоял Салем.

Конечно, он успел среагировать. И я буквально спиной почувствовала испепеляющий взгляд. Кажется, я нажила себе врага. Ну и черт с ним!

В конце концов, друзьями с этим высокомерным нахалом нам никогда не стать. Выходя из гостиной, я успела услышать, как Кайл сказал:

— Думаю, Салем, нам с тобой лучше переместиться в кабинет.

— Кайл? — кажется, Салем не верил, что из-за какой-то ведьмы его ждет нагоняй от друга.

— Фром, проследи, чтобы здесь прибрали. Пошли, — видимо, это было сказано уже другу. В любом случае, они явно вышли через другую дверь, потому что вслед за нами они так и не появились. А Ева тем временем повела меня по коридору со словами:

— Не обращай на него внимания. Пойдем, я лучше покажу тебе свои картины. Хочешь посмотреть?

— Конечно, — с радостью согласилась я, как-то удивительно быстро забыв о неприятном моменте в гостиной. Похоже, моя Сила не считала Салема сколь-либо серьезной угрозой. Тем лучше. Мы пришли в помещение больше всего напоминающее огромную кладовку.

Хоть оно и содержалось в чистоте и порядке, но имело необжитой вид.

Хозяева сюда явно не заглядывают. Кроме пары десятков картин, здесь хранились несколько небольших скульптур, изображающих животных и людей, огромные расписные напольные вазы и разная мелочевка вроде песочных часов и старых телефонов. Я ходила по комнате, разглядывая все подряд, но, особо отмечая картины. Было видно, что они принадлежат кисти одного художника, просматривалось в них что-то общее. Так что не оставалось сомнений, что автор — Ева. Вглядевшись в самую первую на моем пути картину, я впечатлилась. Я не разбиралась в искусстве, и меня нельзя было назвать любительницей живописи. Хотя я, конечно, знала имена великих мастеров и их самые известные работы. Но на мой дилетантский взгляд, все они не шли ни в какое сравнение с тем, что я видела сейчас. На ней был изображен нехитрый пейзаж: лесная полянка, серебристый ручеек, деревья и кустики, и какие-то мелкие лесные зверушки в листве. Но Еве каким-то удивительным образом удалось передать все до единой эмоции, которые она испытывала, когда наносила краски на холст. Мне казалось, что я перенеслась на эту полянку. Словно наяву я услышала шелест листвы, щебетание птиц, почувствовала на коже легкий ветерок и касание солнечных лучей, пробивающихся сквозь кроны деревьев, и ощутила прохладу лесного ручья. Я с трудом сбросила с себя наваждение. Дальше я внимательно вглядывалась в каждую картину, и с каждой из них был подобный эффект. Среди этих полотен я снова становилась эмпатом. Ведь рядом с Кайлом и Евой я умудрялась об этом забыть.