Александр Аразин - Герой? [СИ]

— Я такой шашлык сделаю — восторженно вещал Вага. — Что пальцы проглотишь и язык оближешь!

— Давайте по маленькой. — Предложил гном, доставая свою знаменитую баклагу. — Так сказать, чтобы мясо не подгорело!

— Может, начнём с вина? — Зная об эффективности гномьего пойла, меня начали терзать сомнения. — Будем повышать градус.

— Размечтался — Яри, руки в боки, гневно смотрела на меня. — Вино — для девушек.

— Вот-вот — поддержала подругу Надя. — Знаю я вас, сейчас всё вылакаете, и нам ничего не останется.

— Заговор — состроив плаксивую рожицу, пожаловался я.

— Да и ладно — махнул рукой Игорь. — У меня портвейн есть!

— Откуда! — вырвалось одновременно из трёх, измученных жаждой, глоток.

— Ха! Места надо знать. Тащите стаканы.

Увы, портвейна оказалось всего две бутылки — капля в море. Пришлось перейти на серную кислоту, которую, по непонятным причинам, коротышки именуют настойкой. И всё бы хорошо, но Харальд и Громыхайло обменивались такими взглядами, что мне стало страшно. Страшно — смогу ли я, способен ли? Но, как говорится, каждый человек способен на многое, только не каждый знает, на что он способен. Наливка пошла на ура.

— Хадо, — мясо ещё не готово и, воспользовавшись паузой между тостами, я обратился к азиату: — Вот ты в составе дракона, что это даёт?

— Я не могу ответить. Умения дракона известны только избранным.

— А чем я не избранный? Перед тобой, на секундочку, мисальдер и мне надо знать ваши возможности, чтобы планировать бой.

— Надо, бро, надо — Олег хлопнул корейца по плечу.

— Хорошо, — сдался азиат. — Все навыки можно разделить на три группы: поддержка, усиление и, собственно, скилы. К первой относится мини-кара…

— Млять!!! — неожиданно выкрикнул Игорь, чем вызвал наши недоумевающие взгляды. — Да сколько раз на форуме, — поспешил пояснить парень — просили админов ввести мини-кару. А они: «Это противоречит игровой логике»… тут же…

— Угу — согласно махнул головой Хадо. — Очень полезная вещь, правда, со своими ограничениями. На мини-каре отображаются предметы и персонажи, но только те, которые находятся в зоне видимости. Кроме того, неписи, вошедшие в состав дракона, могут общаться при помощи чата. Они это называют: «мысленной связью» — здорово повышает коммуникацию.

Ко второй группе относятся скилы… точнее, один скил с несколькими вариациями. Мы можем передавать друг другу свои характеристики: ману, силу, дух, выносливость, ловкость и т. д.

— Чит — вырвалось у меня, как только услышал об очередной способности монахов-драконов. — Это же, если вы сольёте свои силы в одного персонажа, получится какой-то не убиваемый монстр! Вас тридцать, а это значит… блин, туго у меня с математикой. Но персонаж получится где-то пятисотого уровня! Или больше? В любом случае, он один разгонит всех Псов, а потом ещё Поясам наваляет!!! И со шмотом не надо заморачиваться — он у нас масштабируемый.

Все обалдело таращились на корейца, а тот почему-то абсолютно не походил на довольного жизнью человека. Хадо смотрел в землю, не поднимая глаз, и грустно улыбался.

- Не совсем — наконец заговорил азиат. — Есть несколько ограничений… из-за них, я и не хотел тебе рассказывать о возможностях дракона. Максимум, мы способны поднять персонажа до 120–130 уровня, в зависимости от его начальных характеристик. Если бы тренировались дольше, то результат был лучше, но времени на подготовку нам не дали. Поэтому Сен Чжи (действительно — Великий Мастер) предложил использовать точечное применение усиления. Когда мне нужна мана, я обращаюсь к драконам по мысленной связи… тьху! В чате команды, и те, у кого есть резерв, мне её сбрасывают — я ставлю мощнейший магический щит. Когда нужна сила, прошу и пробиваю защиту танка 90 ур. Мы повышаем характеристики друг друга на одну-две секунды.

— Неплохая тактика — я оценил придумку наставника. — Только объясни: чем ты так не доволен?

— Мы… все… смертники. Как только применим свои способности в бою, начнётся отсчёт и через год — умрём.

— Сен Чжи и остальные нпс…

— Да. — Согласно махнул головой кореец. — Но и это ещё не всё…

— Пиздец какой-то — буркнул Олег. — Этот проклятый дракон хуже, чем симбиот — от того хоть избавиться можно.

— Так это и есть проклятье — Хадо расслышал реплику моего друга. — Чатра, каким-то образом, сумели пробудить силу Истинных Драконов. Боги их очень не любили, в давние времена — воевали, и те, кто входит в состав дракона, получают дебаф: Божественное Проклятье.

— Хрень какая-то. — Я пытался осмыслить, что мой наставник, практически, труп и не мог осознать эту мысль. «В конце концов, у нас есть целый год, возможно, придумаю, как снять проклятье». — Так, а что там за: «ещё не всё»?

— Чем дольше мы сражаемся, тем больше шансов умереть — буднично сообщил кореец. — Ещё одна особенность проклятья: с каждым днём, шанс пропустить смертельный удар — повышается.

Тишина.

— Давайте выпьем? — предложил тёзка. — Вага уже шашлык сварганил.

Молча разлили, не чокаясь, жахнули гномьей настойки, но никто, даже, не поморщился.

Только через полчаса, нас начало попускать — женщины расстарались. Видя наше подавленное настроение, они пытались нас растормошить, развеселить и постепенно им это удалось. Беседа оживилась, как на небо стала наползать тёмно-сизая туча. Мигом всё померкло, замерло.

— Сейчас ливанет — обрадовал нас Ольг и мы опрометью бросились в избу.

Бежим, тащим снедь: жаркое, закуски, выпивку — руки заняты, а всякие тарелки, плошки, чашки и бутылки, будто специально, норовят вывалиться. И тут… как сверкнёт молния, как громыхнёт! Я едва не выронил палку колбасы и, согнувшись, ещё больше ускорился. Земля дрожит, везде гремит.

В дом мы не вошли — влетели. Огромная изба без всяких перегородок, у окна — стол, вдоль стен — лавки (они же — кровати), в центре хаты — открытый, обложенный камнем, очаг. Над кострищем, возвышается металлическая тренога, поддерживающая большой (литров на пятьдесят) казан.

За окном льёт, как из ведра. Мы сидим в тепле, успокаивающе потрескивает костёр и старосту пробило на рассказ:

— Это место не простое, — начал он загадочно и вкусно, словно открывая засаленную и затёртую множеством рук интересную книгу. — Мне говорили, что где-то в этих местах деревня была, сплошь из вампиров, упырей по-нашему. Прямо у деревни и старое кладбище расположилось, оградки в мотках пожухлой травы и мха, ворон на сухостоине — жуть. С этого кладбища в полночь и вставали эти упыри. Только те лежали и не могли встать крови попить, у кого осиновые колья в сердце были забиты. А деревенька давно заброшенная была, никто в ней не селился, боясь нежити кладбищенской. Только однажды забрели в неё два охотника, спасаясь от дождя. Натопили печку, выпили, а потом один говорит другому, мол, пойдём до дому, нельзя здесь ночевать, место дурное. Товарищ же его смеяться начал: ты, видать, сказок наслушался бабьих, трусишь как пацан малолетний. Так и остались дотемна. А в полночь послышались на мокрой дороге отчётливые шаги, мерные такие, ровные. Стук в дверь, а к окошку бледное лицо прилипло. Все бы ничего, путники запоздалые, но лицо странное, белое с синевой и красными губами, спутанные длинные волосы, а глаза из одних белков состоят, словно закатившиеся кверху. Торкается путник в окно, молча, и губы открывает с клыками под ними, пусти мол, холодно… Один из охотников не выдержал, вынес соседнее окно плечами. Так с оконной рамой и понёсся в лес. Бежал под дождём, ног не чуя, пока не добежал еле живой до настоящего жилья. Там его отогрели и выслушали. А под утро пошли в заброшенную деревню. В доме лежал труп второго охотника, белый, без крови и с открытыми глазами. Вбили ему в сердце осиновый кол и закопали мужика на том же кладбище… Так что, не простые эти места, не простые, — уже знакомо и банально заключил Ольг.