Элейн Каннингем - Сферы Снов

- Спросите эльфа. Он там был.

Она указала в противоположный конец помещения. Глаза Данилы широко распахнулись, когда он увидел высокую, стройную фигуру в серебряном и тёмно-фиолетовом. Элайт выбрал затейливый костюм из давно минувшей эпохи, какой носили люди и эльфы древних дворов Тетира. Либо эльф проявил необычайную дипломатичность, либо его костюм служил эквивалентом зелёного плаща в лесу — попыткой слиться с окружающим. В честь Гедрака сегодня многие надели фиолетовые цвета Тетира.

Данила направился к эльфу настолько быстро, насколько позволяла ему толпа.

- Я слышал, у тебя выдалась насыщенная поездка, - начал он.

Эльф слабо и насмешливо улыбнулся ему.

- Давай оставим обычные любезности и перейдём к сути. Когда я расстался с Бронвин, она была в добром здравии, пускай и в плохой компании. Она — девушка находчивая. Крайне находчивая, - грустно добавил он.

Данила начал понимать, что к чему. Кроме того, он почувствовал себя виноватым в том, что дал согласие на слежку за Элайтом.

- Я всегда рад услышать весточку от Бронвин, - осторожно заметил он. - Она — мой старый друг.

- И новый арфист, - добавил эльф. - Избавь меня от словоблудия. За мной следят арфисты и не только. Ничего нового. Я не знаю, имеешь ли ты отношение к заданию Бронвин, и мне всё равно. Так или иначе, уверен, тебя интересуют последствия.

- Раз уж ты об этом заговорил.

- Мы оба — Бронвин и я — потеряли сокровище при нападении. За которое, уверяю, я ответственности не несу.

Это заявление застало Данилу врасплох.

- Вот тебе и остроумный диалог, обмен финтами, защитой и выпадами. Я обезоружен ещё до того, как достал меч.

Эльф поднял одну серебряную бровь.

- Вот как? Ты так легко готов поверить мне на слово?

- Почему нет?

- Многие люди сочли бы подобную доверчивость неразумной, - заметил Элайт. - И не без причины.

Данила пожал плечами. Так оно и было, но инстинкты барда утверждали, что эльф говорит правду. Очень хотелось услышать версию Бронвин, но с того дня, как Элайт принёс клятву Друга Эльфов, у Данилы не было причин сомневаться в его словах. Элайт действительно был необычайно прямолинейным — в каком-то отношении даже больше, чем Данила. Бард организовал слежку за Элайтом и теперь оказался на грани того, чтобы нарушить обязательства, налагаемые подобными почестями.

- Здесь тоже кое-что произошло, - начал юноша. В нескольких словах он рассказал эльфу о своей новообретённой сестре. - Эрилин и я отправимся на восток, чтобы встретиться с ней в Сюзейле.

Элайт разглядывал его непроницаемыми янтарными глазами.

- Зачем ты мне это говоришь?

- За исключением требований вежливой беседы? - отозвался бард с усмешкой. Но улыбка быстро угасла. - Должен признать, перспектива покинуть город меня немного огорчает. На тебя напали трены, и может быть, ты до сих пор в опасности. Клятва Друга Эльфов действует в обе стороны. Я не хочу уезжать, пока это дело не разрешится. А Эрилин не хочет тем более.

- Эрилин? - её упоминание, казалось, удивило эльфа. - Уж точно не из-за меня?

- Не совсем, - сказал Данила, хотя выражение на лице Элайта заставило его пожалеть, что он не может дать другого ответа. - Ты же знаешь, что в последнее время лунный клинок звал Эрилин, когда наступало время выполнять долг перед эльфами. Поскольку меч уже какое-то время молчит, она решила, что её обязанности перед Народом — здесь, в Глубоководье. Возможно, твои недавние злоключения имеют к этому какое-то отношение.

- В этом я сомневаюсь, - небрежно заметил Элайт. - Тебе не стоит беспокоиться. Можешь сопровождать свою сестру в Сюзейл. Зима в Глубоководье уж очень сурова. Тебе же лучше будет её избежать.

От Данилы не укрылась ирония в голосе эльфа — и предупреждение. Он ответил и на то, и на другое.

- Почему-то я сомневаюсь, что в этом году ничто не будет отвлекать нас от стужи.

Улыбка Элайта не касалась его глаз, золотистых и полных тайн, как у кошки.

- Осмелюсь предположить, что ты можешь оказаться прав.

* * * * *

По мере того, как продолжался вечер, росло уважение, которое Эрилин испытывала к Даниле. Она устало заполняла свою бальную книжицу, переходя от одного партнёра по танцам к другому и пытаясь узнать что-то ценное. Девушка продолжала твердить себе, что это занятие не слишком отличается от её учебы на мастера меча. Запутанные танцы освоить было проще, чем несколько дюжин стоек и движений, которые она отрабатывала в юности. Необходимость предугадывать движения партнёра или целого круга во многом напоминала сражение. Финты и выпады в легкомысленной болтовне знатных джентльменов и дам имели много общего с поединками, а жестокие удары в спину, наносимые с помощью сплетен, были такими же острыми, как клинок убийцы.

Но к полуночи Эрилин выдохлась. Челюсть болела от вымученной лживой улыбки — и от необходимости сдерживать едкие замечания.

Последнее было особенно сложно, когда речь заходила о Воссоединении Тетира. Эрилин до сих пор не пришла в себя, оказавшись замешана в бедах этой страны. Несколько месяцев она провела, притворяясь участницей гильдии убийц, собирая сведения о наделённых властью в этой стране и тех, кто способен её обрести, просеивая мусор их тайных действий и наихудших импульсов. Её последним заданием от арфистов было «спасение» Изабо Тион. Уход возможной наследницы из Тетира укрепил претензии Заранды, равно как и силу тетирской знати, которая поддерживала новую королеву. Ради помощи арфистам Эрилин была готова почти на всё, но она слишком много знала о людях, которых арфисты поддерживали. На её возражения арфисты ответили аргументами политической необходимости, безопасных торговых маршрутов и важных договоров. Вдобавок, никого не беспокоило, что Изабо быстро показала себя одной из худших представителей тетирской знати. Она пировала в Глубоководье, отчасти спонсируемая деньгами арфистов. В отвращении Эрилин покинула арфистов и полностью посвятила себя долгу перед эльфийским народом. Но всё-таки оказалась здесь, танцуя со следующим королём Тетира и поддерживая необременительную беседу с полным залом лордов, зная всё это время, что кто-то из присутствующих мог быть организатором покушения тренов.

Но на балу Галинды Рейвентри подобные мрачные раздумья казались абсолютно неуместными. Никто по-прежнему не говорил о смерти Оса Элторчула. Единственное объяснение, которое смогла придумать Эрилин, заключалось в том, что Эрия Элторчул решила как можно дольше держать эту новость в тайне, надеясь продавать созданные учениками заклинания и зелья под видом работы своего брата. Сомнений не было лишь в одном: как только новости станут известны, финансовое состояние Элторчулов пошатнётся. Эрилин нравился старший лорд Элторчул, и она сомневалась, что тот опустится до обмана, но охваченный горем мужчина мог просто дать волю своей испорченной дочери.