Дмитрий Манасыпов - Боевые маги: несмышлёныши [СИ]

Ренегат очень силен.

Камеры смартов уже привлекли к нему внимание.

Мороз-ловушка готовилась на вора, а не на ворон. Их слишком много.

И выжившие уже пришли в себя.

Люди, люди… стоило не охать и ахать, а просто помочь человеку, с трудом приходящему в себя. Или удрать, на всякий случай. А он, Мельхиор, не виноват ни в чем. Просто надо обезопаситься, а без шума с гамом не получится. Рука нащупала жезл, успев вытащить и направить на поредевшую, но все такую же опасную стаю. Бусинки вороньих глаз алели, и где-то за ними, управляя, пряталась Сущность , овладевшая бедными обезумевшими птицами.

Нажимая на крохотную каплю рубина, запустившую клокочущую магию в коротком, с локоть, жезле, Мельхиор порадовался, что захватил артефакт с собой, как знал.

Сотня черных и блестящих на неожиданном солнце клювов-копий. Раздирающее уши и тянущееся впереди хозяев и хозяек карканье. Густой клубок крыльев, кривых когтей, алых глаз и злобы небольших комочков перьев, вместе легко уничтоживших бы обычного человека. Обычные городские вороны, ставшие адскими гарпиями, выбравшиеся из хрустко разлетевшегося голубым крошевом заклинания-ловушки.

Люди за спиной Мельхиора уже кричали, видя надвигающееся не только на него, но и на них, угольное гомонящее облако и кричали правильно. Одержимые Сущностью нападают на всех, похожих на Мельхиора. На всех, стоящих на двух ногах, размахивающих двумя руками и выкатывающих в страхе два глаза. Давно следовало бежать, давно… Но ладно, люди, не вопите, сейчас спасется не только один дурной боевой маг, но и вы. А если кричать, то от восторга и отвращения, ведь сейчас запахнет паленым.

Магия прекрасна. И ужасна. Мельхиор знал это давно. Люди увидели сейчас.

В таком маленьком металлическом цилиндре уместилась целая канистра напалма. Или бочка, не меньше.

Пламя, зарокотав, выплеснулось прямо перед Мельхиором, жадно гудящее и сожравшее весь кислород вокруг. Огромный полыхающий ало-рыже-черный шар, колыхаясь дрожащими стенками, окутал стаю. Вороний грай не успел даже взметнуться, стертый вместе с хозяевами и хозяйками. Человеческий крик, слитный и монотонный, рассыпался на десятки отдельных, окатив мага разными оттенками воплей и писков. Да, горожане и туристы, магия такая страшная. И прекрасная.

Мельхиор смахнул с лица пепел, совершенно точно размазав ее и наверняка став похожим на размалеванного воина-пикта. Наплевать, он засветился так, что хуже не придумаешь, и его самого увидели тысячи и миллионы через глазки камер.

Регенерация закончилась полностью, но мускулы еще чуть подрагивали из-за влитых в них мощи, и он шел чуть пошатываясь. Но даже, совсем немного, довольный. Крик Сущности услышал только сам маг, и, значит, противников стало меньше на одного. Или одну, кто знает?

Сила ударила из-за спины. Сбила, перевернув и бросив лицом вниз. Как же он так смог попасться в простенькую ловушку?!

Так… так… так…

Почему многие маги ходят с посохами, тростями, палками? Да кто как. Кто-то чтобы казаться стильнее, кто-то чтобы помочь уставшему телу, кто-то как с оружием.

Стальной наконечник Мельхиор не узнал. Узнал голос.

— Он мой. Оставьте его.

Позади еле слышно шуршали подошвы, много подошв, и едва уловимо звякал металл оружия. Даже так, вместе с вооруженными наемниками-людьми? Но стоило предположить.

— Глупый, глупый недоучка.

Мельхиор хотел ответить, но тело не слушалось. Наконечник пропал и… оказался между лопатками. Боль нахлынула вместе с сапфирово-раскаленной сетью, возникшей перед глазами.

И наступила темнота.

Ну, не то чтобы ей совсем не хотелось ехать. Все-таки выбраться за город, напоследок порадовавшись горящей красным, рыжим, желтым пламенем осени очень хотелось. Это же красиво. Особенно на берегу реки, глядя на ее зеркальное спокойствие. Жаль, лето кончилось. Сидеть на густой зелени и слушать птиц в лесу на том берегу Майке нравилось даже больше.

Вот только… мама. И отчим. Вернее, не совсем так:

Мама давно лежала в клинике. Целых две недели. После последнего случая больше никак. В этом году профилактика началась раньше. А что еще сделаешь?

Вот-вот, совсем ничего. Хорошо хоть, в магазине с ней в магазине именно отчим, а не Майка. Девчонки из отдела косметики, что рядом, говорили — мама успела разбить витрину и хотела выдрать клок волос продавщице. Майка специально подслушала, когда еще больше специально отправилась туда на следующий день. Знала, тем все равно заняться нечем, кроме как раз за разом вспоминать самое-самое за несколько дней смены.

В общем, ничего нового. Майка привыкла. И даже не плакала, угу. Ну, не то что совсем не плакала. Один раз, в первую ночь, когда мама уже была на профилактике . Тихо-тихо, даже домоправительница не услышала. А уж она слышала и знала все. Всегда говорила отчиму — что Майка снова сделала не так Почему — «не так» и почему домоправительница?

Со вторым все просто. Как в таком доме, как у Майкиных отчима и мамы без строгой тетки, следящей за хозяйством? Маме все равно, ей частенько становилось скучно и все такое. Когда скучно, когда грустно, когда плакательно. Отчим эти периоды терпел, курил на своем балкончике и молчал. Молчал он всегда по-разному и в таких случаях Майка на его молчание не обижалась. Ведь, если совсем честно, не будь отчима — что ей делать? Подростку с мамой, два раза в год ложащейся на профилактику ?

Вот он и нанял домоправительницу. И не просто нанял, а долго подбирал через какое-то агентство. Чтобы опыт с рекомендациями, чтобы язык знала, как родной, чтобы обязательно с Балтики. Во-о-о-от, значит, это по второму вопросу.

А что не так и почему отчиму? Как-то так вышло. Мама, постоянно занимая себя чем-то очень важным, ну, купить туфли из крокодила, ведь новая коллекция, или посетить новую выставку, не могла себе позволить следить за дочерью, больно ей было из-за… Майка очень похожа на отца, а тот режиссер, а мама была молодой и подающей надежды, и вообще…

Так и вышло, что отчим занимался и делами с деньгами, и домом, и мамой с ее профилактиками , и Майкой. Майка вообще отчима любила. По-своему. Раз уж ее родной матери страдалось, а отец был настолько режиссер, что видел ее только на день рождения, что оставалось? Любить кого-то хотелось, и кошка для этого не подходила. Любить отчима выходило сложно, но Майка старалась. И так уже пять лет, успев превратиться из девочки-припевочки в подростка со своими прибабахами и всем таким.

Отчим оказался положительным. Судьбу падчерицы старался устроить серьезно, интересно и с душой. Летом — обязательные лагеря в других странах, язык, общение, культура. Зимой, сразу после начала года, всем вместе в горы, на лыжи. В промежутках Майке давалось все нужное современной девчонке, пусть и порционно, да за успехи в учебе. Такой вот отчим попался, хотя тут, скорее, куда больше любил не Майку, а маму Майки.