Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези

Неловкое движение, и он прервал рассказ. Улыбку сменила гримаса боли.

— Вам нужно в лечебницу, — напомнила я. — Расскажете после.

— Завтра. После того как у вас закончатся занятия с леди Райс. Как всегда.

Как же упоительно прозвучало это «как всегда»! А когда он взял мою руку, поднял и легонько коснулся губами пальцев, сердце едва не выскочило из груди.

— Спасибо за чудесный вечер, Элизабет.

Чудесный вечер в конце безумного дня. Кто бы мог подумать?

…Я шла через мрак терминала к светящемуся люку.

Еще немного, и буду дома.

Три комнаты, совмещенный санузел, телевизор, телефон, интернет. Уютный диванчик, плед и свернувшийся в ногах кот.

Вычеркну из жизни события последних недель. Не сразу, но смогу убедить себя в том, что все это было сном.

А быть может, это и есть сон? Академия магии — для той, кто давно уже не верит в чудеса. Подруги, которых у меня нет в реальной жизни. Больница, где я никогда не буду работать. Красавец-мужчина, который никогда не обратил бы внимания на меня настоящую.

Я буду скучать по нему. И по всему остальному тоже.

Но вернуться — это правильно.

Лучше сейчас, пока я не поверила, что все это мое.

Последние шаги, и я склоняюсь над люком. Смотрю на лестницу внизу, на выложенный плиткой пол и расшатанные перила.

Мое — там.

Я понимаю это, но не могу решиться…

Кто-то решает за меня.

— Опять? — спрашивает гневно темнота.

Крышка с грохотом захлопывается. А над закрытым люком стоит она. Элизабет. Глядит на меня сердито… или испуганно? Отступает в сторону, а после делает шаг ко мне. Или я — к ней?

Протягиваю руку, и она тянется навстречу.

Но вместо теплой ладони чувствую гладкое стекло.

Зеркало.

Элси тут нет. Может быть, и меня тоже.

За спиной Элизабет выступает кто-то из темноты: черное пальто, длинные белые волосы…

Оборачиваюсь, но позади меня — никого.

Только непроглядная тьма терминала между мирами, один из которых — мой…

Странный сон.

Разбудил до рассвета и заставил вспомнить о вчерашней встрече с медиумом. Мэйтин отмахнулся от моих опасений, успокоил, но все же хотелось объяснений, и я решила заглянуть к Норвуду и его соседу вечером.

Планы пошли наперекосяк уже с утра.

Придя в учебный корпус, я полчаса простояла под кабинетом наставницы. Не дождавшись ее, пошла на кафедру, где узнала, что у миссис Томсон, работавшей в лечебнице штатной акушеркой, умер отец, и леди Райс на две недели отменила свои занятия на факультете, чтобы подменить коллегу и дать той побыть с семьей в нелегкое для них время.

Пришлось топать в лечебницу, а там опять стоять под кабинетом, потому как леди Пенелопа была занята с пациенткой и ни ключа, ни записки мне в этот раз не оставила. Я даже к Грину отважилась заглянуть, но и того на месте не оказалось. Сидевшая за его столом смутно знакомая мне рыжая девица важным тоном сообщила, что доктор осматривает новоприбывшего пациента, а она ни о каких ключах не знает.

Ничего не оставалось, как снова изображать вокзальную нищенку и надеяться, что наставница появится раньше желчного господина Грина.

Но первым пришел Рысь — в выходной куртке вместо потрепанной каждодневной и с букетом белых хризантем.

— Здравствуй, Элизабет.

— Здравствуй, — я притворилась, будто не удивлена ни его видом, ни торжественным приветствием, и подвинулась, освобождая место на скамейке. — Присаживайся.

— Нет, я… и так долго тебя искал… Вот, — он сунул мне в руки букет. — Прости за вчерашнее.

Вчера столько всего случилось, что, не явись он, такой нарядный и виноватый, я и не вспомнила бы о нашей размолвке.

— И насчет того, что ты меня в историю втянула, — оборотень все-таки присел рядом. — Спасибо.

— За то, что втянула?

— Да. Понимаешь, я хотел летом в полицию на практику пойти, но соискателей много… А вчера с инспектором разговорились, и он сказал, чего, мол, до лета ждать, когда тут такое дело и я уже вроде как участвую… Здорово, да?

— Угу. Просто чудо божье.

— Сердишься еще, — неверно понял мою усмешку Норвуд. — Имеешь право. Но, честно, Элси, я не хотел ничего такого. Прости, если дал тебе надежду, что между нами возможно что-то кроме дружбы, но…

— Рысь! Не мели ерунды! Нет у меня никаких надежд!

— Мне показалось, ты расстроилась вчера, — промямлил он неуверенно. — Из-за Шанны.

— Вот еще! Встречайся с кем хочешь. Или ты решил, что после пары поцелуев я лишилась сна, аппетита и остатков мозгов?

— Я думал…

— Думай лучше о расследовании, — посоветовала я. — В этом направлении у тебя мозги лучше работают.

— Правда? — просиял он. Выражение раскаяния стерлось с его лица довольной улыбкой. — И ты не станешь «вытягивать» меня из истории, как обещала?

— Так ты потому и пришел? — поняла я. — Ну ты и…

— Знаю. Зато ты самая замечательная девушка в мире!

В порыве, даже отдаленно не напоминающем благодарность, оборотень попытался меня обнять и схлопотал по физиономии букетом.

— У нас с тобой точно ничего не получилось бы, — сказала ему, так и не определившись, разозлиться мне или рассмеяться. — Я хочу серьезных отношений. А ты для этого еще маленький.

О том, что собиралась поговорить с ним о Владисе, я вспомнила, когда Норвуд уже дошел до конца коридора и свернул в сторону холла. Тогда же заметила рыжую девицу, стоящую у приоткрытой двери в кабинет Грина. Может, и не с начала, но наш с оборотнем разговор она слышала и ничуть не смутилась, что ее в этом уличили.

— Лихо ты его отшила, — сказала она, выходя в коридор.

Я всегда теряюсь, когда со мной заговаривают незнакомые люди. Рыжая это, видимо, поняла и решила представиться:

— Белинда Лемон. — И добавила гордо: — Личная помощница доктора Грина.

Какое счастье! Теперь есть кому варить кофе великому и ужасному!

Я тут же прониклась к рыжей симпатией, назвалась, скромно отрекомендовавшись ученицей леди Райс, и согласилась на предложение в отсутствие наших патронов попить чая в кабинете заведующего. А еще — «цветочки в вазочку поставить, чтобы не завяли».

Одно я забыла: за все в жизни приходится платить. Мне в качестве платы за чай пришлось слушать восторженный лепет Белинды. Нет, она могла говорить и нормально, но когда разговор заходил о Грине — а он, несмотря на мои старания сменить тему, заходил о нем то и дело, — связная речь девушки превращалась именно в лепет. За полчаса мои знания о заведующем пополнились эпитетами «гениальный», «непревзойденный», «бесподобный» и — апогей эмоций — «невероятный душка». К счастью, когда Белинда выдала эту «душку», чай я уже допила, иначе поперхнулась бы.

От новых перлов рыжей меня спасло возвращение леди Райс. Мы согласовали график на время, пока она замещает миссис Томсон, и следующие две недели мне предстояло проводить в лечебнице первую половину дня: никаких дежурств до позднего вечера и два законных выходных.