Pol Neman - Иной мир [СИ]

Вечерело, но было ещё светло. Длинные тени домов легли на площадь. Заходящее солнце окрасило багрянцем крыши домов, отразившись в стёклах верхних этажей. Я достал из-под безрукавки крестик, так, чтобы он был виден. Ясу что-то втолковывала стражнику. Когда он очередной раз кинул на меня взгляд и увидел крестик, его глаза сделались круглыми. Он кивнул и, подозвав своего помощника, очень быстро объяснил тому, что от него требуется. Помощник умчался галопом в сторону ратуши. Видимо, именно там расположились местная власть и инквизиторы. Я жестом подозвал Ясу.

— Наверняка станут задавать вопросы, почему я разговариваю через тебя. Скажи, что у меня повреждены голосовые связки, и то, что я говорю, можешь понять только ты. И ещё у меня плохо со слухом и зрением, поэтому я читаю по твоим губам.

— Кажется, я слышала о подобном, — задумчиво сказала Ясу. — Хорошо.

— К тому же я уже начинаю понимать, о чём мне говорят.

Не прошло и пятнадцати минут, как на площадь прибежало пятеро монахов в грязно коричневых рясах, подпоясанных верёвками. За ними следовал стражник. К этому времени я поднялся на помост и бродил, рассматривая пыточные приспособления. Грозного вида крест, с петлями на концах, чьё дерево было всё в высохшей крови, глубоко впитавшейся в её структуру. Плаха. Дыба. Колодки. Есть то, что от мира к миру не меняется. Я сел за приготовленный для доминиканцев стол. Именно отсюда они должны были зачитать приговор жертве, а потом спокойно наблюдать за её муками. Прибежавшие монахи с почтением поклонились. В ответ я удостоил их лишь небрежным кивком. Я оказался прав. Здешние Доминиканцы были служителями низших рангов. Простенькие серебряные крестики весели на их шеях, выдавая их статус. Ясу немного нервничала, но можно сказать — это был её звёздный час. Когда ещё ей, той, которую церковь считала изгоем и еретичкой, удастся нагнать такого страху на самих Доминиканцев. Главное, чтобы она не переусердствовала. А Ясу тем временем важно ходила перед инквизиторами и вещала им мою волю. До прибытия монахов у нас оказалось достаточно времени, чтобы я четко и подробно её проинструктировал. Так она могла действовать от моего имени, не обращаясь лишний раз ко мне, а лишь изредка поворачивая ко мне голову и спрашивая:

— Я верно говорю, магистр Сильвериан?

Я кивал в ответ, подтверждая её слова. Моя убеждённость в том, что всё пройдёт как надо, сыграло свою роль. Ясу была в ударе, и всё получилось даже лучше, чем мы ожидали. Пленную освободили и поднесли ко мне. Она висела на руках стражников, как безвольная кукла, у которой обрезали ниточки.

— Распорядись, чтобы её как следует вымыли, обработали раны, одели в чистую и хорошую одежду и принесли к нам в гостиницу, — сказал я Ясу, подозвав её к себе жестом.

— Они предлагают, чтобы мы воспользовались их гостеприимством и разделили их скудную трапезу, — шепнула она мне в ответ.

— Ни в коем разе. Скажи, что я устал и хочу отдохнуть с дороги.

Ясу кивнула в ответ и отошла отдать распоряжения. Мой отказ Доминиканцы восприняли спокойно и понимающе…даже с некоторым облегчением. Моё появление их сильно напугало и, наверняка, пока они бежали на площадь, перед их взором вереницей проплыли все их неисчислимые грехи и призрак костра замаячил вдали…А может, и не вдали, а очень даже рядом. Вот она поленница, лишившаяся на завтра своей жертвы. Кто знает, не окажутся ли они, всей компанией, её завтрашними гостями.

Мы с Ясу удалились в ближайшую гостиницу и сняли себе лучший номер с видом на площадь. Это была моя прихоть. Я не сомневался, что уже к утру найдётся новая невинная жертва, дабы не огорчать народ, лишая его такого зрелища. Ну, и чтобы приготовления не пропали даром. Спасти всех я был не в силах, но мне хотелось показать принцессе, что её ждало, чтобы она поняла, как дёшево ценят жизнь людей в этой стране. За номер вышел небольшой торг. Оказывается, все подобные номера бронирует городская знать, чтобы наблюдать за казнью с лучшего ракурса и с удобствами. Но Ясу ещё не вышла из своей роли и вежливо, но быстро объяснила хозяину гостиницы, КТО желает снять этот номер. Это в корне изменило и ситуацию, и отношение к нам. Нам был предоставлен полный сервис на самом высоком уровне. Номер был не дешёвым, но в данной ситуации мы решили раскошелиться. Надо было держать марку.

Мы в молчании поужинали и отправились в свой номер, состоящий из нескольких комнат. Я заранее распорядился, чтобы в наш номер добавили ещё одну кровать. Когда мы вошли, её как раз застилали. Проворная служанка, опасливо бросила на меня взгляд и, быстро доделав свою работу, поклонившись, удалилась. Пришёл сам хозяин гостиницы и поинтересовался, не нужно ли нам чего-нибудь ещё. Ясу вежливо его выпроводила, сказав, что магистр желает отдохнуть с дороги и убедительно просит, чтобы его не тревожили.

— Ты была молодец, — похвалил я Ясу.

— Спасибо, вы очень любезны, — поблагодарила она, зардевшись лёгким румянцем от смущения.

Я ещё раньше пытался отучить её от обращения ко мне на вы, но это было такое же дохлое дело, как заставить сокола не летать, а бегать. Она соглашалась и в следующий момент вновь обращалась ко мне, как и раньше. В конце концов я плюнул и оставил всё как есть. Может, время и совместное путешествие отучит её постоянно мне выкать.

Через два часа принесли на носилках Амаю и уложили на кровать. Она была в сознании, но сил двигаться у неё не было. Её вымыли, профессионально обработали раны и одели в простое, но чистое платье. Теперь можно было разглядеть красивые, аристократические черты её лица. Ясные и светлые глаза, так хорошо гармонирующие с её золотистыми локонами. Это была девушка в полном расцвете своей красоты. Ещё несколько лет и её красота станет завершённой и даже хищной, но пока в ней были только завершённые формы, чистые и по-девичьи невинные. Красоту лица портили синяки и ссадины, но даже в таком виде она была удивительно привлекательна. Я рассматривал её, она рассматривала меня. Я даже мог с точностью сказать, когда и что она замечала. Вот она заметила крестик. Я поднял руку к лицу, якобы поправить волосы, но на самом деле, показать своего скорпиона. Её глаза ещё больше расширились.

— Вас послал мой отец? — еле слышно прошептала она.

Надо же, я уже стал кое-что понимать и без перевода Ясу.

— Она спрашивает, послал ли вас её отец? — перевела Ясу.

— Скажи, что я здесь проездом по другим делам, но решил разобраться в её деле и помочь ей, — сказал я.

Ясу перевела, не совсем дословно, но основного смысла удержалась достаточно чётко, хотя её ответ можно было трактовать двояко: и как то, что я оказал Амае великую милость, снизойдя до разбирательства её дела, так и то, что это самое разбирательство отвлекает меня от более важных дел, которыми я должен заняться. Вот Ясу, лиса. Я даже улыбнулся про себя, ей бы заняться дипломатией, у неё к этому просто талант. Ещё, от Ясу не скрылся мой взгляд, которым я рассматривал принцессу. Она вообще была наблюдательной девочкой. Скептически и немного с завистью оглядев Амаю, она высокомерно хмыкнула, но от комментариев в её адрес воздержалась. Хотя они у неё, наверняка, вертелись на языке. Эта маленькая сценка меня весьма позабавила.