Pol Neman - Иной мир [СИ]

— Даже если будете умолять меня на коленях, магистр.

Это уже просто открытое хамство.

— Вы не боитесь разговаривать со мной в таком тоне?

— Извините, Магистр Кусанаги, но ваши люди следят за мной. Сейчас они окружили мой дом. Вы врываетесь ко мне ни свет ни заря, с явным намереньем меня запугать. И после этого просите к себе хорошего уважения? Вспомните святое писание, не делай другому того, чего не хочешь, чтобы делали тебе.

— Весьма вольная трактовка, не боитесь, что я обвиню вас в ереси?

— Это не в вашей компетенции, и мы не в той стране, где это можно сделать безнаказанно. Вас здесь никто не знает, а у меня в городе полно знакомых, которые на библии поклянутся, что я законопослушный христианин, — с сарказмом сказал Сильвериан.

— Я очень влиятельное лицо, вы не отдаёте себе отчёта, против кого идёте, — почти зашипел Томео.

Этому Сильвериану опять удалось вывести его из себя. А ведь, по сути, разговор ещё не начался.

— Я прекрасно отдаю себе отчёт, с кем и как я разговариваю, магистр Кусанаги. И уверяю вас, если вы, не дай бог, вдруг погибните в этой варварской стране, мне будет вас искрение жаль.

— Если со мной что-нибудь случится, сюда нагрянут войска ордена, и тогда я не завидую здешним жителям.

— Это вряд ли, магистр. Войска ордена не так многочисленны. В основном, это спецподразделения и шпионская сеть. Вся основная масса, это аристократы, которые заняты тем, чтобы подобрать под себя как можно больше власти. Над всем этим вы, магистр, балансирующий на грани и пытающийся объединить разваливающийся орден. К тому же сейчас многие ваши войска заняты в Европе, и я не думаю, что какая-либо другая страна окажет вам военную поддержку. И не забывайте о ваших врагах. Так что полагаю, если вы погибните, то никаких войск ордена здесь не появится вообще. Скорее всего, ваши соперники, давно мечтающие о вашей смерти, в своей борьбе за власть, раздерут орден на части.

— Кто за вами стоит?…Отвечайте! — гневно стукнув кулаком, закричал Томео.

— Этого я вам сказать не могу, магистр, и не надо так кричать. Не знаю для чего вы сюда приехали, но не думаю, что ради меня. В любом случае, судя по вашему поведению, ваши поиски были безрезультатны, и вы срываете всю свою злость на мне.

— Мои дела вас не касаются.

— Совершенно верно, как и мои, вас. Поэтому, магистр, предлагаю расстаться по-хорошему, — миролюбиво сказал Сильвериан.

Томео вскочил.

— Мы ещё встретимся с вами, но при других обстоятельствах и в других условиях. Я заставлю вас пожалеть о ваших словах, — почти прошипел он.

— Советую вам быть осторожнее на реке, магистр, иногда корабли тонут, а глубины здесь большие и вода ещё холодная. Больше пятнадцати минут в такой воде никто не продержится, — сказал вдогонку Сильвериан.

Магистры покинули дом, но это было не победное шествие домой, как они рассчитывали, а, скорее, позорное бегство.

Чёрт, чёрт, чёрт. Я шёл пугать его, а напугал он меня. Тот, кто за ним стоит, необычайно умён. Если, это король, то дело плохо. Европа, погрязшая в гражданских смутах, необычайно лёгкая добыча. И насчёт ордена он прав. Я так не люблю. Всё идёт не так, как я хочу. Я ничего не узнал. Я ехал выяснить, какая сила стоит за всеми этими явлениями, и ничего не нашёл. Такое ощущение, что есть нечто, что ускользает от моего внимания. Томео в бешенстве метался по комнате и разбрасывал вещи. Вошёл Кеншин и встал у двери.

— Что ещё? — сорвался Томео.

Он никогда до этого не позволял себе говорить со своим другом в таком тоне.

— Капитан "Таранта" не возьмёт нас на борт. Прямое указание Сильвериана, — лаконично отрапортовал Кеншин.

— Найми любое другое судно, только проверь его от носа до задницы, — приказал Томео.

— Кормы, — поправил его Кеншин.

— Что? — переспросил Томео.

— Задница у судна называется кормой, — пояснил Кеншин.

— Да, конечно, до кормы, — сказал неожиданно поникший Томео. — Прости, я просто вне себя от того как меня уделали.

— Всяко бывает, — философски заметил Кеншин.

— Его не нашли?

Томео поздно спохватился. Когда он в бешенстве покинул дом Сильвериана, только отойдя два квартала, он подумал, что мог просто выволочь этого наглеца за шкирку из дома, засунуть его в мешок и, пока бы его хватились, он бы был уже далеко. А в застенках ордена и не такие становились сговорчивыми. Но, когда они вернулись в дом, там было пусто. Даже домохозяйка и та исчезла. Люди Кеншина, оставленные следить за домом, ведь приказ никто не отменил, уверяли, что дом покидала только домохозяйка, но за ней они не следили. Когда и куда исчез Сильвериан, они не видели.

— Как в воду канул, — сказал Кеншин.

— Жаль, — грустно сказал Томео.

Томео сам от себя такого не ожидал, но вздохнул спокойно только тогда, когда сошёл на пристань Таранта. Весь путь, все пять дней, он был в нервном напряжении. От такого изобретателя можно было ожидать чего угодно, чего, он даже и сам не совсем ясно себе представлял. Но предупреждение Сильвериана дамокловым мечом висело над ним. Кеншин тоже был весь как взведена пружина.

— Сейчас в гостиницу и там расслабимся, — сказал Томео.

— Угу, — буркнул Кеншин.

Тарант встретил их… да никак он их не встретил. Как и все другие пассажиры парохода, они покинули пристань и направились в гостиницу. Путешествие назад было ужасным, особенно, если в Цесис вы плыли на "Таранте". Так сказать, почувствуйте разницу между первым и третьим классом. Лохань, на которой они добирались, не имела даже приличного туалета, не говоря уже о комфорте кают и сервиса обслуживания. Это была последняя месть Сильвериана. Ещё одно унижение Томео. Я это запомню, я всё запомню. Слава богу, что гостиницы ему пока не подчиняются. Они сняли лучшие номера и сходили в баню. Когда Томео вернулся в номер, там его уже ждала корреспонденция, адресованная ему. Первое было письмо из Рима. В нём говорилось о произошедшем в Риме явлении, схожем с теми, что были в Ангелии. Во время праздника явился дьявол и во всеуслышание объявил, что Доминиканцы, все как один, продали ему свои души. Затем явился ангел, маленькая девочка, и изгнала дьявола. После чего повелела всем жить честно и праведно. На этот раз Папа Римский не растерялся и спросил ангела, насколько верны слова дьявола. Она ответила, что всё так и есть, доминиканцы его слуги и их цель, уничтожение христиан, тех, кто отказался продавать душу дьяволу. Затем она подарила Папе Римскому святое распятие, которое тут же было помещено в главный храм города. В довершение ко всему, Папа Римский публично объявил Доминиканцев отлучёнными от церкви и призвал к их уничтожению.

Далее шло ещё несколько писем, в основном, отчёты его агентов. И отчёты были не утешительны. Во всех столицах и крупных городах Европы были явления дьявола с его последующим изгнанием. Многие короли самолично поднимали войска и шли на уничтожение доминиканцев. Европу охватывала религиозная война. Под шумок, кое-кто пытался прихватить и чужие земли.