Ольга Герр - Реквием. Скорбный день [СИ]

С помощью найденного неподалеку прута Ева подняла плиту и совсем не удивилась, найдя под ней ключ. Кем бы ни являлись ее новые знакомые, они были на ее стороне.

− Я нашла ключ! – поспешила Ева к Максу.

− Как тебе удалось? – он с головы до ног был покрыт пылью.

− Мне помогли светлячки.

− Неплохо.

− Ты знаешь, кто они? – догадалась Ева.

− Только предполагаю. Скорее всего, это души убитых Иродом детей.

− Но что они делают в аду?

− Он каким-то образом привязал их к себе и продолжает мучить после смерти… Что ты задумала? – насторожился Макс.

− Мы освободим детей. Неправильно, что этот изверг до сих пор держит их в плену.

− Правильно или нет, мы-то что можем?

− Ну, − в разговор встрял Виталик, − есть несколько вариантов.

− Например? – спросил Макс.

− Можно использовать заклинание.

− Лично я колдовать не умею. Как насчет тебя? – Максим повернулся к Еве, и она покачала головой. – Еще будут предложения?

− Можно убить Ирода.

− Он и так мертв, − произнес Макс. – Мертвее некуда.

− Типичное заблуждение, − сказал Виталик. – Многие считают, что душу нельзя уничтожить. На самом деле, это проще, чем кажется.

Почему Ева раньше не замечала, какой Виталик умный? Он однажды уже спас их от царей Содома и Гоморры. Не прошло и пары дней, как он опять оказался осведомление других. Похоже, он единственный, кто подготовился к путешествию.

− Как нам уничтожить Ирода? – спросила она.

− Предоставьте это мне.

Виталик не посвятил их в свой план, но Ева не переживала по этому поводу. Что-то ей подсказывало: все непременно будет хорошо.

С книгой, лошадьми и печатью они вышли из храма. По-прежнему шел снег. Он быстро таял, а точнее испарялся – на мостовой не было луж. Было влажно и жарко, как в сауне.

Ева направилась к дому, где рассталась с Алексом. Его слова о том, что они должны уйти без него, не имели значения. Она дала себе обещание, что больше никого не бросит. Достаточно Вики и Тенебры. Пусть список потерь на них и закончится.

Они увидели Алекса издалека. Он и Ирод замерли друг напротив друга посреди мостовой, что-то увлечено обсуждая. Но Еве не было дела до их светской беседы.

Она спросила у Виталика:

− Ты готов?

Парень кивнул, отдал ей поводья и направился к Ироду. Алекс насторожился при его приближении, но не выдал сводного брата. Несмотря на грузную фигуру, ходил Виталик бесшумно. Царь, стоящий к нему спиной, поздно сообразил, что сзади кто-то подкрадывается. Когда он обернулся, всадник по имени Голод был в паре шагов от него.

Ирод и Виталик были одного роста, но все равно казалось, будто всадник возвышается над царем. Из толстяка Виталик превратился в величественного гиганта. От его фигуры веяло мощью, и Ева прониклась уважением к чудаковатому парню.

Она плохо поняла, что произошло. Виталик, широко разинув рот, вдохнул полной грудью, точно мощный пылесос втягивая в себя воздух. Тело царя скомкалось, как изображение на измятом листе, треснуло и рассыпалось осколками подобно разбитой вазе. Останки Ирода пропали в разинутом рте Виталика.

В ту же секунду прекратился снег. И хотя небо по-прежнему было темным, на сердце у Евы стало светлее, как если бы выглянуло солнце. С Иродом было покончено. Черная аура детоубийцы покинула город.

Прежде чем покинуть город, Ева сняла сразу две печати. Еще две были на местах, мешая сердцу Красного Дракона обрести свободу, а вместе с ним и всем адским созданиям. Одно плохо: Виталик убил Ирода до того, как он сказал, у кого хранится предпоследний ключ.

− Как мы узнаем, куда ехать? – поинтересовалась Ева у парней после того, как они покинули город.

− Доверимся интуиции, − ответил Макс.

− Или немного подумаем, − Алекс достал карту. – Надо найти еще два ключа. Сто процентов напоследок припасены самые пикантные грешки. Пораскиньте мозгами, что хуже сладострастия, праздности, зависти, алчности и гнева?

− Я ставлю на убийство, − сказал Виталик.

− Хорошая версия, но убийство, скорее всего, приберегли на десерт.

До привала − его устроили ближе к ночи − новых идей не поступило.

Пока все сидели у костра, Ева отошла к лошадям. Она скучала по Тенебре. Побыть в обществе других лошадей уже было отдушиной. Погладив бок Пестиса, который теперь возил на себе ее и Макса, она остановилась у Летума. Последний доверчиво склонил морду ей на плечо. В отличие от хозяина, характер у коня был покладистый. Бледно-зеленая шерсть казалась малахитовой в свете костра, точно конь оброс мхом. Умные глаза смотрели с сочувствием. Ева поддалась слабости, прижалась щекой к шее Летума и попросила:

− Хоть ты меня пожалей, коняшка.

− А есть причины для жалости?

Она вздрогнула, не сразу сообразив: это сказал не конь, а его владелец. Алекс, как и она, предпочел компанию лошадей.

− Я устала. У меня нет сил на препирательства.

Пора было вернуть в круг света. Поближе к Максу. В его присутствии Алекс Еву не доставал.

− Вообще-то я пришел с миром, − заявил всадник по имени Смерть.

Она не поверила своим ушам. Ради такого стоило задержаться.

− Каковы твои условия?

− Перестань, − он махнул рукой, − мы не на мировом слете держав. К чему официальность? У меня появилась одна мыслишка, как вернуть Тенебру.

− О, − больше Ева ничего не сказала, с недоверием глядя на Алекса. Подобный жест доброй воли противоречил всему, что она о нем думала.

− В конце концов, она принадлежит тебе, и расстояние, разделяющее вас, никак на этом не сказывается. Я подумал: что если ты призовешь ее? Она непременно откликнется на зов. Рамсес ничего не сможет с этим поделать.

− Хорошо. Я попробую.

Ева зажмурилась и представила Тенебру. Ее карие с поволокой глаза, ресницы, бархатный нос, длинную шею, округлые бока и крепкие ноги. Видение вышло потрясающе реальным. От него шли осязаемые волны тепла, точно живая Тенебра стояла неподалеку. Ева от всего сердца пожелала, чтобы лошадь была рядом с ней. Она мысленно звала любимицу, но шло время, а лошадь все не появлялась. Ева открыла глаза и разочаровано вздохнула.

− Что ж, − сказал Алекс, − стоило попытаться.

Вдвоем они вернулись к костру, а немного погодя все улеглись спать. Еве снились птицы размером с пятиэтажку, Ирод в окружении младенцев. Стены его призрачного города сотрясались от землетрясения. Именно дрожь земли разбудила Еву.

Вспомнив любимые в детстве вестерны, она прижала ухо к земле и прислушалась. Звук из-под земли походил на стук лошадиных копыт. Первая мысль была о карателях, но Ева тут же ее отбросила - каратели передвигались пешком.

Из темноты проступила фигура лошади. Ее шкура точно была отлита из золота. Ева вскочила и побежала навстречу Тенебре, по пути зацепив котелок. Он упал и покатился, позвякивая железной ручкой. Шум переполошил весь лагерь.