Кристина Белозерцева - Пауза [СИ]

— Что именно? — еще больше перепугался человечек.

— Что вчера произошло? Кто ты, и как тут очутился?

— Все? — осторожно осведомился толстячок, мазнув взглядом по тяжелой шпаге на боку папенькиного друга.

Ох, и не понравилась мне эта его реакция.

— Да! Все! — рявкнул виконт Дэрэт, начинавший терять терпение от всех свалившихся на него непоняток.

Похоже, он вообще был не самым терпеливым человеком в мире.

— Меня зовут Льес Келли, — представился бывший пленник, сдаваясь и сжавшись в клубок, — я крупье в игорном доме на улице Голубого Бриллианта в Дайсаре. Вы изволили прибыть вчера и…

— В котором часу? — перебил его снова мрачнеющий виконт.

— Около трех ночи, — значит, с момента, как я сбежала с вечеринки до появления в Дайсаре прошло три часа.

— Так, и?

Келли опять помялся, вцепившись в бокал с остатками коньяка.

Ну?! Боги светлые, ниспошлите мне терпение! Сейчас! Сию же минуту!

— Вы были ранены.

— Мы? Оба?

— Нет, только вы, господин виконт. Плечо, кажется, и живот, очень много крови было. Госпожа графиня практически втащила вас внутрь, перепугав половину посетителей. Потом усадила на кресло в баре и начала лечить. Магией, как я понял, руки белым светились. А потом госпожа графиня захотела чем-то зажать рану, чтобы не так лилась кровь, и… э-э-э… попросила барона Винсоре, оказавшегося рядом, среди любопытствующих, одолжить ей его рубашку.

— Попросила? — ядовито уточнил Кейн, глядя на меня в упор своими льдистыми глазами. — Да говори ты уже толком!

Крупье сдался, сгорбился окончательно, уткнулся носом в бокал и перестал выбирать выражения.

— Госпожа графиня буквально вытряхнула его из одежды, господин виконт. Пригрозила поджечь его камзол и… э-э-э… повыдергать волосы его спутнице. Простите, господа, я только цитирую.

Кейн покрутил нетерпеливо ладонью в воздухе, требуя продолжения.

— Хорошо, — изобразила я дружелюбие, — я подлечила виконта, а что было дальше?

— А потом вы поняли, что попали в наш игорный дом, очень обрадовались и изволили пойти поиграть в королевский покер в Бриллиантовом зале, — неуверенно улыбнулся мне рассказчик, — господин управляющий не рискнул вас отговаривать, а господин виконт великодушно предложил в случае чего все убытки записывать на его счет.

— И с кем мы играли? — мрачно спросил Кейн, видимо, подсчитывая уже мысленно, во что именно ему встанет проведенный в моей компании один единственный вечер.

Участие в скандале, непонятное ранение, деньги… И, похоже, список на этом не окончен.

— Это был барон Винсоре со своей спутницей, вы приказали подать энтильское, чтобы он прекратил сердиться, и вы помирились после первого же тоста. А еще граф Валледор и маркиз Олси.

Я чуть не рассмеялась про себя. Помню я, какой барон обычно чопорный и сдержанный, думаю, он испытал от происходящего шок. Надо что ли как-то извиниться перед ним. Подарю коня породистого, помнится, он от скачек без ума.

— Сколько мы проиграли? — уточнил мой спутник, похоже, его-то приличия не слишком не тревожили совершенно.

— Вы не проиграли, вы выиграли почти десять тысяч, господин виконт, векселями Дварфийского банка, — он сунул-таки в руки папенькиного друга пухлый конверт, — а потом госпожа графиня захотела зачем-то в Найсар, с кем-то тут хотела встретиться. Вы пытались ее отговорить, предлагали сначала унести домой выигрыш, да и время было уже совсем позднее, но госпожа графиня настаивала. Тогда она заметила меня и решила, что выигрыш пока я покараулю. В общем… Вы сунули мне вексель на пятьсот сольденов, за беспокойство, одели на голову мешок и притащили сюда. Потом вы, господин виконт, снова принялись отговаривать госпожу графиню от позднего визита, в итоге вы оставили меня в ванне, а сами ушли в спальню.

Мне нравилось исподтишка за реакцией моего спутника, я-то привыкла чудить, а вот то, как темнеют с каждой подробностью его глаза — маленькая компенсация за его утреннюю грубость в разговоре.

— Дальше, — велел Кейн, достав из бара второй бокал уже для себя.

— Ну я не видел… Но судя по тому, что я слышал… — маленькие желтые глазки заметались по сторонам.

— Ну!

— Вы принялись… э-э-э… упражняться в фехтовании.

Виконт едва заметно вздохнул и опрокинул собственную порцию коньяка одним большим глотком, прикрыв на миг глаза.

— Ты уверен, Келли?

— Я слышал ваш спор, господин виконт, звон оружия и как мебель переворачивалась…

— Откуда графини была шпага?

— Вы тоже выиграли ее у господина барона, и госпожа графиня пожелала оставить ее себе.

— Твою ж… Аргх! Что дальше было?

— Вы победили, господин виконт, и по условиям вашего уговора, вы потребовали от госпожи графини вернуться домой. Она смеялась и… предлагала ее догнать, а потом хлопнула дверь на балкон, и все стихло.

— Как графиня была одета?

— Так же, как сейчас, только плаща на ней не было… Это все, господа. Прошу вас, верните меня в Дайсар, а? — просьба прозвучала тоненько и жалобно, как скрип давно не смазываемой двери заброшенного дома.

— Хорошо, — вздохнула я, — но, извините, только тем же способом.

— Конечно-конечно, я все понимаю, магия и все такое, — закивал мелко Келли, самостоятельно натягивая на голову мешок.

Через час, вернув домой успокоившегося крупье, мы шагали по утреннему Дайсару, а время уже шло к полудню. Давно я так не металась по Ойкумене. Во время импровизированной прогулки, я украдкой поглядывала на своего спутника, но тот был занят собственными переживаниями, сути которых я совершенно не понимала.

— Достать оружие, ради каких-то глупых игр, — сокрушался виконт, — по пьяни! И с кем? С малолетней девчонкой! Твою ж мать, вот после такого и бросают пить…

— Думаю, это был самый простой способ меня успокоить вчера, — пожала я плечами, не в силах бороться с хорошим настроением.

Собственно, задача была выполнена: я расслабилась, и мне определенно полегчало. Не то, чтобы у меня появились внятные идеи, как жить дальше, но у Кейна прекрасно получалось отвлекать от невеселых мыслей. И мне по-хулигански нравилось выводить его из равновесия.

— Клинок — нихрена не игрушка! А если бы я тебя ранил?

— Но все же хорошо кончилось, — вернулась я к своей самой любимой мантре, желая как-нибудь закончить уже эту тему.

В столице неистовствовала весна, пели птицы, вовсю благоухали цветы в вазонах, журчали, сверкающие на солнце фонтаны, и жизнь казалась прекрасной. Нам постоянно попадались молодые парочки, прогуливающиеся по центральным улицам, по которым было запрещено ездить каретам. Отдельная мажорная нота в этом аккорде торжества жизни: я не натворила очередную глупость и не сунулась к Николасу. А ведь вполне могла в итоге прийти в себя в темнице, а не в уютной постели.