Кристина Белозерцева - Пауза [СИ]

— А, да, — проявил неожиданную заботу мужчина, — Мария, ты не могла бы подобрать для Кристины удобную одежду? Так вышло, что части своей — она лишилась, а возвращаться домой и переодеваться у нее времени сейчас нет.

— Лишилась? — с сарказмом уточнил хозяин дома, даже не раздевая — облизывая меня взглядом.

— Ты говорил о парне из Пронзающих, помнишь? — поинтересовалась я, привалившись плечом к косяку и сложив руки на груди, а потом попыталась, как могла, скопировать интонации демона.

— И?

— Это он сожрал мои чулки. И белье.

— Ого. Веселый вечер?

— Приятный.

Феникс расхохотался, запрокинув голову.

— Кейн, мне кажется, ты плохо влияешь на девушку. Твои очаровательные манеры на лицо.

— Виконт не при чем, — покачала я головой, — просто мне страшно. Я всегда так реагирую на страх. Что там на счет одежды?

— Разумеется, — низкий, чарующий голос прозвучал прямо за моей спиной, — полагаю, тебе самой проще выбрать, идем.

Я вздрогнула, не понимая, как это существо так незаметно подкралось сзади, но не обернулась, позволив ей обогнуть меня и пройти вперед, плавно покачивая обтянутыми тонким шелком бедрами. Я заметила, что и Кейн, и Феникс чуть не облизываются, провожая женщину глазами. По крайней мере, со спины, вампиресса была идеальна: точеная фигура, черные тяжелые волосы ниже пояса свободно распущены, а на запястьях и щиколотках широкие серебряные браслеты. В соседней комнате обнаружился рай приверженного кладбищенской тематике шопоголика: шкафы и вешалки, шляпные коробки, полки с обувью, ремни, сумочки, украшения, но абсолютно все — черного и серебряного цветов.

Мария обернулась, и восхищение во мне смешалось с жалостью. Когда-то идеальный, ровный овал фарфорового лица ото лба до подбородка, через всю правую щеку пересекал уродливый шрам в виде креста, будто кто-то один раз ударил ее слева направо, а потом справа налево. И еще прекрасней казались на его фоне огромные глаза цвета белой ртути без зрачка в обрамлении угольно-черных густых ресниц, не нуждавшихся в туши. Она смотрела чуть насмешливо и с вызовом, ожидая мою реакцию на ее внешний вид.

«Ух ты… — выдохнул Шепот. — Потрясающе экзотическая нежить!»

Видимо, что-то такое и отразилось на моем лице, потому что она слегка нахмурилась.

— Надеюсь, ты не ограничиваешься яркими цветами в одежде? — поинтересовалась Мария. Выбирай, что хочешь.

— Помоги мне, — попросила я, — штаны, рубашка, камзол, белье, если у тебя такое есть.

Она усмехнулась, вытаскивая вешалки и бросая их на спинку стула.

— Попробуй это.

Через несколько минут ростовое зеркало отражало натуральную ворону: свободные штаны, заправленные в мягкие сапожки, шелковая сорочка и тканевая куртка с глубоким капюшоном — все было оттенка безлунной ночи. Но если на вампирессе это, наверняка, смотрелось органично, то на мне — странно, особенно в сочетании с седыми волосами, свежим порезом на щеке и совершенно дикими глазами. Живая иллюстрация к фразе: что-то в жизни пошло не так.

— Ну вот, по-моему, неплохо, — узкие ладони Марии легли мне на плечи, пока она разглядывала из-за моей спины отражение в зеркале.

Оно, кстати, там было только одно — мое. Забавно. Мне всегда было любопытно, отражаются ли вампиры в зеркалах? Или это все очередные байки?

— Спасибо, — кивнула я, оборачиваясь… и отпрянула.

Серебряные глаза заливало знакомое мне алое сияние, постепенно затапливая всю радужку.

— С тобой что-то не так, — проговорила женщина, пятясь назад, — почему ты пахнешь Мертвым Миром?! Ты — жрица Хэль?!

Лицо ее исказилось от злобы, а ногти на руках заметно удлинились. Так уж вышло, что местная богиня смерти считает нежить своей сбежавшей собственностью, которую она желает вернуть, а те платят ей всей ненавистью, на которую только способны те, кто уже мертв.

— Нет-нет, стой! — я машинально вскинула руку с револьвером, понимая прекрасно, что я ей — вообще не противник. — Все не так! Я не служу Хэль, она ненавидит меня и хочет мою голову.

— И почему же? — прорычала вампиресса, пока мы начали медленно кружить вокруг кресла.

— Я вытащила Жнеца, — выпалила я, вспомнив, с каким почтением реагировали на него оба Веги — мои знакомые братцы-вампиры.

Женщина застыла истуканом и внезапно принюхалась, шевельнув изящно вылепленными ноздрями, точно хищное животное. Алое сияние в ее глазах стало еще ярче. Оно буквально гипнотизировало, но рука не дрожала, и дуло провожало ее точеный силуэт, как прилипшее.

— Ты была в Мертвом Мире? — глухо спросила она. — Живой? И смогла вернуться?

— Не скажу, что это было просто.

— Как?

— Мне помогли.

— Ты что-то ела там? Или пила?

— Глоток вина только, — призналась я, понимая, что опять происходит какая-то ерунда, и снова ничего не понятно.

— Серебристого? Густого?

— Да…

Она молча села в кресло, продолжая сверлить меня взглядом. Черные волосы тяжелой волной обрамляли бледное лицо, брови нахмурены, когти судорожно впиваются в подлокотники, оставляя глубокие борозды в темном полированном дереве.

— И ты не знаешь, что это значит, да? — тихо и ровно проговорила она. — Это понятно. Понятно. В твоем организме «Лунное серебро», вот почему мне так хочется твоей крови. Вытянувшиеся клыки немного мешали говорить и добавляли прелюбопытный акцент, напоминая младшего Вегу, когда он пил кровь из простреленной руки.

Я прикинула расстояние до двери и пришла к неутешительному выводу: не успею. Не мне тягаться с вампиром.

— Успокойся, — попросила она, — я не причиню тебе вреда. Поделиться «Лунным даром» можно только добровольно, я могу выпить тебя досуха, но ничего не добьюсь.

Глаза в глаза, сила высшей нежити против револьвера. Пауза. Миг двух застывших фигур.

— Что такое — «Лунный дар»? — я опустила оружие, не убирая его.

— Легенда… Наша прародительница обладала им, после того как Хэль напоила ее этим же «вином». Почему она вообще поделилась им с тобой? В это же просто невозможно поверить…

«Шаггорат заставил», — чуть не ляпнула я, все еще поддаваясь гипнозу ее глаз.

— Это не важно. Зачем тебе этот «дар»? Сила нужна?

Она уставилась на свои наконец укоротившиеся до нормального маникюра ногти, выкрашенный в черный.

— Сила, да. Я — ренегат, не могу появиться в Дарсуле и попросить их помощи, так что да, мне нужна сила.

— Зачем?

— Хочу найти своего мужа. Его хитростью поймали охотники много лет назад, проткнули сердце и держат с тех пор высушенной мумией. Для таких, как мы, это вечность боли, без какой-либо надежды на спасение. Я сама не справлюсь со жреческими заклятиями, даже если высушу перед этим полгорода.

— Разве Феникс не может тебе помочь? — удивилась я.