Антон Перунов - Всадники. История Адама Борута [СИ]

— Понял тебя, Шатун. Только ты зря так думаешь, не ради твоих долгов мы банду перебили и Акулу не ради твоих прекрасных глаз Микола одолел, а чтобы гребенские вспомнили — люди они, и не след вендам бояться всякую шваль.

— Знаю, — отмахнулся как от безделицы Трогг, — все знаю, да не вам мои долги считать, а сам себе решаю, чего и сколько…

— Добре, тогда слушай меня, Шатун. Не просто погулять по горам хотим, да зверя пострелять, надо нам все увидеть, посмотреть, где и что…

— Так и знал, — с довольной усмешкой ответил охотник, — так и знал, что не за ради одной дичи Лютый в наши края наведаться решил…

— А коли умный такой, то что скажешь?

— Хм, хочешь на свою сторону заманить? Нет, Шатун сам по себе, на особь живу, никому не кланяюсь, ни под чьей рукой не хожу. Но если есть чего по делу — предлагай, может и договоримся.

Адам некоторое время молчал, допивая взвар.

— Я хотел бы принести сегодня оленя в поварню замка, сможешь отыскать его для нас?

— Отчего не отыскать, Но если хотите сегодня, то мешкать не стоит. Одно только хочу спросить — у вас ведь штуцера? Нарезные ружья? С какого расстояния наверняка сможете оленя взять, чтоб подранка не делать?

— Думаю, саженей с 100 наверняка (200 метров, примечание автора) сможем.

— Со ста, ишь ты? — Не скрывая ноток недоверия в голосе переспросил Шатун, — хорошо, посмотрим…

Далеко ехать не пришлось. Шатун и в самом деле отлично знал звериные тропы и вскоре вывел русинов на склон, где они оставили стреноженных коней и двинулись через светлый, сосновый лес к обрыву. Последние десятки метров шли пригнувшись и стараясь не шуметь. На границе обрыва залегли, высматривая добычу. И сразу же увидели трех горных серовато-бурых оленей — впереди шел молодой самец двухлеток, следом крупный, под двадцать пудов могучий олень лет десяти или больше, судя по тяжелой, обросшей шее и загривку. Еще короткие, покрытые тонкой бархатистой кожей с короткой мягкой шерстью молодые рога — панты, имелись только у них. Последней шла самка.

Адам прикинул расстояние, отделяющее его от цели — пока слишком далеко и медленно взведя курок, замер, неподвижно ожидая, когда избранный им крупный олень подойдет на расстояние надежного выстрела.

С каждой секундой благородные животные приближались к охотникам, неспешно и изящно шагая по круче и иногда останавливаясь, чтобы сорвать клок травы. Вот Борут уже припал к винтовке, выцеливая так, чтобы ударить под лопатку — прямо в сердце животного, как внезапно выскочивший откуда то снизу молодой олень спутал все планы. Звери сразу же рванули в сторону, стремительными прыжками удаляясь вверх по склону. Адам от разочарования выругался еле слышно, но тут же снова прицелился — ведь спутавший все планы олень бежал как раз мимо него, и совсем недалеко. Выстрел прогремел, гулкое эхо разнеслось над горами. Молодой самец сделав еще несколько мощных прыжков без сил завалился на бок, тяжело дыша.

— Отличный выстрел, князь, — негромко пророкотал Шатун. — Похоже вы настоящий стрелок, да и ваши винтовки — толковое оружие.

— Хм, жаль он спугнул тех, других. Давно хотел взять такого красавца, и вот опять не удалось! — С видимым раздражением ответил Борут.

— Все равно, поздравляю тебя с добычей, — откликнулся и Микола.

— Верно, с полем тебя, командир! Удачное начало! — внес свою лепту и Скворуш.

Борут лишь махнул рукой и начал спускаться к только что подстреленной им добыче. В это время горное эхо донесло заливистый собачий лай. Охотники, с интересом разглядывая оленя, наблюдали, как Шатун ловко начинает разделывать тушу, взрезав по кругу шкуру на локтевом и скакательном суставах. В это время внизу, со стороны распадка выскочила стая звонкоголосых, в рыже-белых пятнах гончих. Следом за ними неслись во весь опор всадники, и первым скакал на гнедом горском коне выжлятник, ведущий стаю. Чуть отстав от него галопом мчались трое охотников, в дорогих нарядах и на богатых серых в яблоках скакунах.

— А ведь они нашего оленя гнали… — задумчиво сказал Скворуш.

— Думаешь? А ведь и точно, слишком он дуром выскочил… — ответил ему Орлик.

— И что делать будем? Какие мысли? — Спросил друзей Адам, продолжая рассматривать приближающихся всадников и перезаряжая винтовку.

Выжлятник успевший оценить ситуацию, уже взял собак на сворку и теперь стоял чуть в сторонке, зато разгоряченные скачкой молодые дворяне решительно направили коней к русинам.

— Это наш олень!

— Мы его с самой зори гоним, а вы всю охоту сбили!

— Отдавайте нам добычу, эй ты, борода! Оставь оленя в покое, мы сами его разделаем!

Адам спокойно слушал крики разгоряченных молодцов никак не отвечая на них, а следом за ним и другие русины предпочли отмалчиваться пока. Дождавшись, пока охотники накричаться, Борут не громко, но так что все услышали, сказал:

— Господа, понимаю ваш запал, но забывать о вежестве благородному человеку нельзя никогда.

Слова Адама, сам его исполненный достоинства и сдержанной силы тон, разумные слова и манера держаться произвели на молодцов сильное впечатление. Теперь они заметили, что перед ними стоят три дворянина, добротно, но без роскоши облаченные и прекрасно вооруженные. Могучий разворот плеч Орлика, его тяжелые, налитые силой руки. Скворуш, готовый вмиг выхватить клинок и полоснуть им, развалив врага до седла. Сам князь — высокий и стройный, ярко-синие глаза под темными вразлет бровями, светлый чуб, выбивается из-под черной, заломленной набок шапки, непоколебимо уверенный в себе и своих товарищах. Да и Шатун оказался им знаком, теперь, когда он, оторвавшись от разделки туши, поднял голову, они сразу узнали его. Возникла короткая пауза, русины молча и чуть расслабленно ждали ответа, готовые к любому развитию событий.

Все трое всадников были удивительно похожи друг на друга, самому старшему едва минуло двадцать, а младшему не исполнилось и шестнадцати. «Видно братья, какого то местного аристократа сыновья» решил для себя Адам. Наконец, старший заговорил:

— Не знаю, кто вы, но добыча все же наша. Кхм… эй, Шатун! — Обратился он к охотнику, — скажи, что олень наш!

— Вот что, молодые господа, вам ведь князь Борут ясно сказал — о вежестве забывать не надо… — гулко прорычал Трогг в ответ.

— Князь Борут? Кхм… Позвольте тогда представиться, князь, я и мои братья — сыновья барона Радослава Веричева, наш замок — Веричев, стоит в пяти часах отсюда на юго-восток, в-о-о-н там, — юноша махнул рукой почти строго в сторону стоящего в зените солнца. — Меня зовут Ярослав, а братьев — Мирослав и Драган, — младшие услышав свои имена аккуратно склонились в седлах.

— Что ж, я, как вы уже слышали — князь Адам Борут, это мои благородные спутники — гербовые дворяне Миколай Орлик и Александр Скворуш. Рад нашему знакомству.