Алексей Свадковский - Право на жизнь [СИ]

– Старик! – голос Карла сорвался: он и так слишком много терпел, чтобы из-за упрямства этого болвана все сорвалось. Ему даже страшно было думать, что будет, когда его бывшая команда узнает о том, что он пытается сделать. И хоть Гунар и утверждал, что юноша лишь забирает свое, и ему за это ничего не будет, но Карл-то сам отлично помнил, кто убил тех морских монстров, и как много он сам сделал для их убийства. И теперь этот старый упрямец мешает получить ему свою плату, роняя и без того невысокий авторитет в глазах его новых товарищей.

– Послушай меня…

–Хватит! – рыкающий голос Ульфа оборвал новую попытку Карла переубедить старого упрямца. Оглянувшись, механик увидел, как человек-медведь нацелил Активатор на группку детей, игравших в песке возле маленького храма.

– Слушай меня, старая обезьяна, если твои люди не принесут то, зачем мы сюда приплыли, то я начну убивать. И начну вон с той козявки, – и он показал Активатором на крохотную малышку, едва начавшую ходить. – А потом его, – жезл указал на темноволосого мальчишку. – И так будет продолжаться, пока я не получу свое. Думаю, у Дома Водных не будет ко мне претензий из-за десятка убитых щенков. Ты меня понял?

– Понял, – лицо старого вождя не выражало ничего, а сам он не отрывал взгляда от Активатора, нацеленного на детей. – Я все отдам, только не убивай никого.

– Учись, как надо вести переговоры, – Гунар довольно расхохотался. Превосходство Игроков над дикарями было столь очевидно, что тот даже не стал призывать жезл. – Этот способ ведения переговоров нас еще никогда не подводил!

Старик, неотрывно смотревший на нацеленный на детей Активатор, увидел, как Игрок отвел его в сторону, когда, отвлекшись, повернул голову к смеющемуся товарищу. Вождь резко выбросил сжатую в кулак руку, на которой ярким синим светом вспыхнул перстень. Крупная жемчужина с треском рассыпалась на искорки осколков, а поток освобожденной силы Воды врезался аспараи в грудь. Удар с громким хрустом переломал человеку-медведю ребра, и, подхватив его, отбросил на десяток шагов назад, приложив об стену хижины.

Ульф еще сползал по накренившейся внутрь стене хижины, а события вокруг взорвались сумасшедшим вихрем. Несколько женщин, негромко разговаривавших неподалеку, выхватили из корзин глиняные шары. Карл, еще не успевший ничего понять, так и стоял с открытым ртом, когда один из них разбился о надетую броню, а лицо обдало липкой, жгучей слизью. Едкая дрянь мгновенно прожгла кожу до костей, и тело скрутило нестерпимой болью, заставившей Игрока взвыть, и забиться в судорогах.

Гунар, в отличие от Карла, сумел увернуться от неожиданных подарков, и даже успел призвать Активатор. Поток пламени ударил по женщинам, приготовившимся метнуть новые шары, превратив их фигуры в пылающие факелы, и метнулся в сторону старейшины. Пламя ударило по хижине над головой упавшего на землю вождя, заставив ее мгновенно вспыхнуть, и откуда спустя секунду раздались крики захваченных огнем врасплох ал-маруни. Но это все, что Игрок успел сделать. Старенький жрец Селедры, появившийся в дверях храма, выпустил мощь Богини, вложенную в амулет, висевший на его груди, и там, где стояли чужаки, возник водяной смерч, с каждой секундой набиравший обороты.

Тугие струи закружили в стремительном танце и не хуже стальных мечей рассекли на части попавшего первым под удар Гунара, затем добили все еще корчившегося на земле от боли Карла, а потом прошлись по последнему из чужаков, лежавшему возле завалившейся хижины. С этими нездешними, прибывшими из других миров, никогда нельзя быть до конца уверенным, убил ты его или нет. Громовая вода не хотел рисковать жителями своей деревни, давая Игрокам шанс использовать свою силу.

Когда водяной смерч, вызванный жрецом, исчез, старый вождь расстроенно покачал головой, глядя на разбросанные вокруг куски тел, горящую хижину, которую уже начали заливать водой, и сидящих рядом обоженных ал-маруни. Но упрекать подошедшего к нему жреца, что он поздно вмешался, не стал – если бы тот не использовал дарованную Богиней силу, только тремя погибшими женщинами деревня бы не отделалась.

– Соберите все то, что от них осталось, – бросил вождь прибежавшим с оружием в руках жителям деревни, – и сложите в лодку, на которой они заявились, отгоните к Хищному утесу и там утопите. В тех краях часто видят Измененных, если нездешних и будут искать, то пусть подумают на них.

Раздав указания, старик посмотрел на женщин, воющих над телами погибших товарок, и подумал о том, что жизнь, как море, и в ней надо быть готовым ко всему.

Когда Рэн вместе со своей командой прибыл за трофеями, уже ничего не напоминало о прошедшем в деревне бое…

*****************

Где-то в Темных Водах, когда-то…

Звук почтового сообщения заставил меня открыть Книгу лишь для того, чтобы увидеть, что так и не прочитанное Карлом письмо вернулось назад. Видимо, он обиделся настолько, что не стал даже читать, а когда срок хранения письма вышел, Игра сообщила мне об этом.

*****************

Тысяча Островов, спустя три малых цикла после Турнира.

Я разглядывал рулоны черной кожи, разложенные ал-маруни на столе под навесом: выделана отлично – крепкая, но гибкая. Саймира, проводившая подсчет, закончив, повернулась ко мне:

– Нужно отложить долю Кейна и Карла. Я думаю, будет справедливо, если брат наследует брату.

– Да, хорошо, – я отодвинул в сторону два туго увязанных рулона и добавил к ним большой острый клык морского змея. Понятно, что выходило чуть больше, чем суммарная доля братьев, но я чувствовал себя немного виноватым перед Карлом.

Встречаясь постоянно со смертью, в какой-то момент ты просто к этому привыкаешь и перестаешь воспринимать ее как трагедию, забывая о том, что для других это может быть не так. А два близнеца настолько привыкли к друг другу, что ощущали себя как часть чего-то единого. Даже Смеющийся Господин забрал их в Игру вместе, не став разделять.

Сожаления об утратах – это не то, о чем хотелось сейчас думать. Проведя ладонью по лицу, я постарался отбросить в сторону марево тяжелых мыслей, и сосредоточился на той, что радовала мой взгляд и сердце.

В последние дни я ее почти не видел: Саймира помогала закупать припасы для нашего рейда. Пытаясь сэкономить, она сражалась за каждый дайн с не меньшей яростью, чем дракониха, защищающая свою кладку. Торги, встречи, переговоры с другими торговцами… Я с удивлением и все большим уважением стал понимать, как многого она сумела добиться. То, мимо чего мы с Меджехом легко проходили, даже не заметив, анир воспринимала совсем иначе, находя новые возможности в том, что нам казалось не интересным или бесполезным.

Размышляя, я любовался девушкой, пишущей ответ на пришедшее ей письмо, и ждал, когда она освободится. Я откладывал этот разговор достаточно долго, и, так и не придумав, что делать, все-таки решил попробовать с ней поговорить. Наконец, она закончила писать, и я тихо подошел к ней со спины и бережно обнял за плечи. Чем она сразу же и воспользовалась, откинувшись назад.