Эр Ген - Вечная воля. Том 2

Ещё больше Бай Сяочуня в Шангуань Тянью раздражала отметка на лбу, которая очень походила на Дхармический Глаз Достигающий Небес Бай Сяочуня. Однако вместо того, чтобы выглядеть как глаз, её форма напоминала меч. От этой отметины на лбу исходила ци меча, которая делала Шангуань Тянью подобным острому мечу без ножен!

«Помнится, что Шангуань Тянью всегда очень везло. У него не только потрясающий скрытый талант, но и многие люди считают, что он является реинкарнацией какого-то бессмертного, в совершенстве владевшего мечом. Кажется, это вовсе не слухи».

Пока он обдумывал это, вдруг осознал, что, учитывая, как близко к друг другу сидели Шангуань Тянью и Чжоу Синьци, то, скорее всего, пока его не было, они прониклись взаимными чувствами. При этой мысли Бай Сяочунь почувствовал ещё большую досаду. Выпятив подбородок, он холодно хмыкнул, а потом решил — в будущем нужно обязательно найти возможность показать Чжоу Синьци, что за человек этот Шангуань Тянью на самом деле.

Оторвав взгляд от парочки, он проигнорировал их и, отойдя подальше, приблизился к реке, чтобы набрать из неё немного воды. До того как начать культивировать Заклятие Пурпурной Ци Достигающей Небес Бай Сяочунь мог набрать золотую воду реки только при помощи какого-нибудь специального магического предмета. Но теперь, учитывая Заклятие Пурпурной Ци Достигающей Небес, он просто привёл свою ци и разум в спокойное состояние, а потом приготовился к тому, чтобы использовать немного воды для перегонки пилюли Противостояния Реке.

Вдалеке Шангуань Тянью медленно открыл глаза, в которых при взгляде на Бай Сяочуня промелькнула ядовитая неприязнь. Бай Сяочунь всегда доставлял ему проблемы. Сначала на битвах избранных до того, как они достигли возведения основания, или в Бездне Упавшего Меча, или в том случае с разорванной одеждой — всё это заставляло Шангуань Тянью чувствовать ненависть к Бай Сяочуню.

Рядом с ним сидела Чжоу Синьци. И хотя всё выглядело так, будто она погружена в медитацию, на самом деле часть её божественного сознания была направлена вовне и она почувствовала появление Бай Сяочуня в тот же момент, как он пришёл. Нахмурившись, она тоже открыла глаза и посмотрела в его сторону. Её чувства по отношению к Бай Сяочуню со временем изменились. Сначала она думала о нём, как о бдительном и активном ученике. Однако его потрясающие таланты в перегонке лекарств и правда о Ворующем Кур Демоне привели к тому, что она уже не была уверена, как к нему относиться.

Ещё более важным было то, что после всех этих лет, она уже давно поняла, кто был таинственной черепашкой Вершины Душистых Облаков. Другого объяснения тому, как Бай Сяочунь добился такого головокружительного взлёта в Дао медицины, не было. Ответ на этот вопрос заставил её почувствовать, что сердце разделилось на две части, а столкновение между воображением и реальностью стало для неё тяжёлым ударом. Потом эта любимая привычка Бай Сяочуня заставлять других называть его дядей по секте, которая так раздражала Чжоу Синьци.

Увидев, что он просто пришёл к реке, чтобы взять немного воды, она решила проигнорировать его. Однако, когда она уже начала закрывать глаза, они вдруг широко распахнулись. Неожиданно Бай Сяочунь не воспользовался магическим предметом для зачерпывания воды. Вместо этого он протянул правую руку и уже хотел опустить её прямо в реку. Как бы она к нему не относилась, они были братом и сестрой по секте, она не хотела, чтобы он пострадал.

— Бай Сяочунь, ты что делаешь?! — воскликнула она. — Нельзя прикасаться к воде реки Достигающей Небес! Разве ты не знаешь, что будет, если эта вода коснётся культиваторов возведения основания, таких, как мы?! Ты же…

Шангуань Тянью тоже посмотрел в сторону Бай Сяочуня, холодно посмеиваясь про себя, в его глазах плескалась насмешка. Он даже предвкушал, как увидит руку Бай Сяочуня, растворившуюся в речной воде, и ему не понравилось, что Чжоу Синьци решила вмешаться. Однако, пока его неудовольствие росло, а Чжоу Синьци выкрикивала предупреждение, рука Бай Сяочуня вошла в воду, а потом вынырнула, зачерпнув золотой воды, которой хватило бы как раз на маленькую чашу. Он повернулся к Чжоу Синьци. И сказал, глядя на неё в ожидании:

— Я что?

Как замечательно было устроить такое представление прямо перед Шангуань Тянью. У Чжоу Синьци отвисла челюсть, пока она смотрела на воду реки Достигающая Небес в правой руке Бай Сяочуня. Немножко даже капало обратно в реку. Глаза Шангуань Тянью стали размером с блюдца, а голова пошла кругом. Он очень хорошо знал, насколько ужасающа вода в реке Достигающей Небес, но вот Бай Сяочунь просто взял, опустил туда руку и зачерпнул.

— Ты… — неверяще произнесла Чжоу Синьци.

Бай Сяочунь внимательно посмотрел на выражения их лиц и у него сердце запело от радости, особенно когда он перевёл взгляд на Шангуань Тянью. Потом он поднёс руку с водой ко рту и выпил немного. После чего выпятил подбородок и выразительно произнёс:

— Пустота непустоты есть истинная пустота. Бытие небытия есть самое удивительное бытие.

Это было те же самые фразы, которые несколько дней назад он услышал от Ли Цинхоу. Тогда они показались ему наполненными глубоким смыслом, но, по правде говоря, он до сих пор не знал, что же они означают. Однако, учитывая, настолько он был потрясён, услышав их, то решил, что их непременно нужно использовать на ком-то ещё. Теперь у него наконец появилась такая возможность, и он неожиданно почувствовал себя глубокомысленным философом.

По телу Чжоу Синьци пробежала дрожь. Сначала она подумала, что поняла, что он имеет в виду, но чем больше думала над его словами, тем больше приходила в замешательство. В любом случае, Бай Сяочунь неожиданно показался ей ещё более удивительным, чем раньше.

Шангуань Тянью блеснул глазами, неверяще и агрессивно уставившись на Бай Сяочуня. Хотя он и не понял слов Бай Сяочуня, но был уверен, что они содержат глубокий смысл. Однако он просто не мог поверить, что такую глубокомысленную вещь про Дао может произнести кто-то подобный Бай Сяочуню, и при этом фраза прозвучит так естественно.

Бай Сяочунь махнул рукавом.

— Чжоу Синьци, у тебя доброе сердце. Это была сама судьба, что ты решила от всей души предупредить меня об опасности. Поэтому слова, которые я произнёс для тебя сегодня, тоже станут частью судьбы, если ты сможешь их понять…

Отстранённо улыбнувшись ей, он важно прошествовал прочь, а его голос, казалось резонировал с древней мудростью, когда он проговорил:

— Пустота непустоты есть истинная пустота. Бытие небытия самое удивительное бытие… поэтому… истинная пустота и есть самое удивительное бытие.

Чжоу Синьци смотрела на уходящего Бай Сяочуня и её представление о нём неожиданно кардинально изменилось.