Анастасия Буфина - Совет Тринадцати [СИ]

Но дальше — было хуже. За людьми, шли сотни солдат, а сзади — катапульты. Но и у чародеек были помощники — Пришли маги, ведуны и Темные рыцари на защиту своего города. Первые люди, которые шли в строю остановились на другом конце моста.

На улице взошел рассвет, начинался слабый дождь.

— Отойдите, исчадие Ада! Мы пришли забрать этот город!

— Никуда мы не уйдем отсюда! — крикнул один из магов. — Это наш город! Проваливайте отсюда, пока целы!

Чародеи и не заметили, как первая катапульта пролетела прямо перед ними и врезалась в дозорную башню.

— В АТАКУ-у! — прокричали люди и кинулись с ножами, вилами, мечами и топорами прямо на чародеек и ведьм.

Разрасталась настоящая бойня. Летели куски человеческого тела во все стороны, в первые минуты люди потеряли больше ста своих солдат. Катапульты решили оставить. Мост хоть и широкий, но они могли попасть и в людей. Кровь лилась ручьем по мосту, и уже чешуя Круор наполнилась больше половины. Первая ведьма из Совета погибла Анжела де ла Барт. Юная ведьма была заколота ножами. Остальные чародейки выпускали такие заклинания, которые было трудно назвать простыми. Одна из чародеек выложилась на полную так, что умерла от истощения. Этой чародейкой была Джиневра. Дальше, в чародеев полетели огненные стрелы и разрывались при попадании. Агнесс Семпсон создала купол, но ее выбитые зубы дали о себе знать и вместо защитного купала, получился купол без воздуха. Хоть вместе с ней и задохнулось еще пару врагов — Агнесс погибла от недостачи кислорода. На всю эту бойню прилетели вороны, дождь превратился в настоящий ливень и стрелы перестали иметь большую «популярность». Оставшиеся чародейки, хотели одного — убить своих врагов так, чтобы к этому мосту больше никто не подходил из людей.

И вот наступил переломный момент, когда люди стали отступать, но это было не так. Они решили воспользоваться одной, взрывной катапультой, которая при попадании образует взрыв чудовищной силы. Когда они выстрелили, ведьмы из остатка сил сделали щиты — одна не успела. Макенна Уэлкс. Ее изуродованное лицо, ее переломанные руки и сломанные ребра болели сильно. И в итоге — она не смогла сделать купол. Ее снесло за мост, перекинуло через купол одной чародейки и выкинуло в реку, под которой проходило сражение. Она слышала, как люди возвращались с помощью, слышала, как кричали оставшиеся чародейки от бессилия и боли. Слышала и видела, как вся в огне, бежит к озеру чародейка Катарина Хенот. Видела, как Камилу Виль и Элис Кайгелер повесили на кол. А Джордж Пикингилл, спасая Мол Дайер— погиб на месте от стрел людей.

Мол Дайер, дико крича, создала град стрел, направленных и на своих, и на врагов. Маги пытались остановить этот град, но все они понимали — он возник сам. Пропадет через некоторое время. Люди пытались спастись от этих стрел, но стрелы магические — прожигали все, чего касались.

На мосту воняло гарью, мочой и сожженными трупами. Последний чародей, держась за свою палку, посмотрел на людей, которые видя положение в их пользу — наступали все уверение и уверение.

Чародей раскинул руки, выкрикнул заклинание и… лопнул, обрызгивая своими внутренними органами ближайших людей. Люди тоже стали лопаться, так же как и чародей и обрызгивать своими органами других. И так продолжалась до тех пор, пока последний человек не лопнул.

Можно сказать, что в этот день победили чаровники, но люди, точнее подкрепление людей, прибежали и захватили город. Вытащили всех нелюдей из города и выкинули пинками. Убивать не стали. Тех, кто напрочь отказывался уходить — избивали до полусмерти. Выживших на мосту никого не оставалось и решили ничего не трогать — пускай вороны склюют тела чародеев. А людей убрали. Различить было трудно, но тех, кого смогли — убрали и устроили им похороны за городом.

Она выла. Выла, как волк, которого избили. Выла, как незаслуженно обиженный ребенок. Выла, как никогда в жизни не выла. От ее воя улетели все вороны на мосту. От ее воя убежал гонец, который стучался в город. Вой был полон боли и ужаса. Она думала, что куча сожженных тряпок и кашицы это просто так, но это были останки тела Карины, сестры Анны Колдингс. А тело, которое смотрит на нее из верхушки моста — Мол Дайер, с кучами стрел на спине. Кровь Мол стекала прямо на лицо Макенны и от этого она выла еще сильнее. Она думала, что кровь, в которой она валяется — это кровь Мол, но эта была ее собственная.

И когда у нее хватило сил подняться и посмотреть, что случилось — увидела, что с ней сделали. Увидела свои сломанные руки, которые были в неестественном положении. Каждый вдох для нее — был хуже всего. Она задыхалась и выла. Выла, как побитый пес.

Вдруг она услышала шаги. Шаги были тяжелые и все ближе приближались к ней.

— Так-так. Кто тут у нас? Чародейка, как-никак!

Она перестала выть и начала рычать. Рычать, как лев, которого загнали в угол.

— Иди сюда, ведьма, — мужчина, который стоял рядом с Макенной взял ее за руку, тем самым причинив ей боль, дернул ее с силой на себя, она ударила его, и, потеряв равновесие — упала в реку.

Плыла она долго. Не помня времени и не зная, кто ее найдет. Она уснула, и проснулась только тогда, когда на улице было тепло, лицо очистилось от крови и стало более-менее чище.

Ее поднял на руки Вервольф. У него была мягкая шерсть и он вынес ее из воды.

Он нес ее недолго, положил на камень, какой был в пещере и ушел.

Пришел, вколол ей несколько уколов, помазал руки мазью и перебинтовал их.

Она пришла в себя через три дня. Три дня подряд она кричала про пророчество и проклинала своего спасителя. Она кричала, что все равно сброситься со скалы.

Мистер Адамс ее не успокаивал. Просто выхаживал ее и все. Рассказывал интересные вещи, один раз, проболтался, что слышал пророчество Избранной Надежды. Эта история понравилась чародейке и она стала расспрашивать его, что да как.

Он рассказал.

— Как долго я была в состоянии овоща? — спросила она один, когда он кормил ее с ложки. Сама она есть не могла.

Она не могла вставать с кровати— почему, понять не могла. Но и Вервольф был не против этого, добровольно кормил ее с ложки.

— Три — четыре дня.

— Много я хлопот тебе причинила, Вервольф.

— Да что там, — отмахнулся он. — Я недавно выходил юного Ведьмака. Вот там было много хлопот.

— Как звали Ведьмака? — вдруг оживилась она, и случайно опрокинула ложку, которую он ей протягивал, — Джокомбо?

Вервольф внимательно посмотрел на нее и протянул следующую ложку.

— Нет, не Джокомбо. Его ученик. А откуда вы знаете моего старого друга?

— Это и мой друг, — с горечью сказала она, — и мне нужно идти к нему.