Кирилл Сызранцев - Исповедь безумца [СИ]

"Значит один, очень хорошо" - слегка нараспев прошептал бывший узник, предвкушая скорую расправу. Резко и напористо, не тратя больше времени на разговоры, он, словно ураган ворвался в квартиру, столкнув с дороги её совсем юного хозяина. Не давая ему время на сопротивление, одной рукой схватил его за горло, сжимая пальцами дыхательные пути, а другой рукой, совершенно не глядя, закрывая дверь изнутри, избавившись тем самым от лишних свидетелей. Максим отчаянно пытался отбиться, неистово размахивая руками и ногами, но силы покидали его с неимоверной скоростью. И вот, он уже практически обессилев, вяло перебирает ногами по паркету, но его мучения ещё далеки от завершения. Бросив свою жертву, новый владелец тела Кирилла направился на кухню за ножом, желая увидеть кровь своего противника. Все ножи в этом доме были наточены и отполированы до зеркального блеска, и, увидев своё отражение, Зло невольно ухмыльнулось, с трепетом ожидая своего кровавого правосудия. Тихими, едва слышимыми, но уверенными шагами направившись в прихожую, он насвистывал приятную мелодию, несущую покой и размеренность. Максим лежал, хрипя и плача от боли и отчаяния, не имея возможности даже позвать на помощь. Тот, кто был в теле Кирилла, уверенно склонился над ним, играя ножом по нежной детской коже, оставляя мелкие, но всё же кровоточащие царапины.

- Проси прощения, ничтожный червь или умри, захлебнувшись собственной кровью! - тихо, но требовательно, с явным, не скрываемым шипением в голосе, диктовал условия мститель.

- Грх, п-п-прости меня, я н-не хотел т-тебя обидеть. - хрипя и поскуливая от боли, отчаяния и страха, говорил Максим, совершенно не скрывая своих слёз. Он по-детски надеялся, что останется в живых, но увы, его ждало разочарование. Резкий удар ножа в горло пробил его до тихого хруста, не оставляя возможности выжить, но каратель не желал останавливаться. Нанося удар за ударом, он вкладывал не детскую силу в каждый из них, после чего, окончательно утолив жажду убийства, вытер лезвие ножа о висевшую рядом куртку. Аккуратно спрятав его за ремень и прикрыв толстовкой, он отправился прочь, скрывать улики. Недалеко от города была небольшая лесополоса с мелкими, но очень топкими болотцами, в которых утонуло не мало домашнего скота и людей в давние времена. Удачное место для сокрытия ножа, а одежду можно выбросить позже.

Именно так и сделав, воплощение жестокости, управлявшее детским телом, отправилось к нему домой, наскоро переодевшись, и опять, но уже бегом, отправившись к болоту...

Тот вечер был ужасным потрясением для города - было совершено жестокое убийство сына хирурга. Неизвестный убийца проник в квартиру без сопротивления, жертва сама впустила своего убийцу. Глубина ножевых ранений говорит о немалой силе ударов, которые мог совершить достаточно взрослый человек. Под подозрение попала не большая группа молодых людей, чей друг умер на операционном столе у отца мальчика. Сами молодые люди были из детского дома, поэтому никто не смел сомневаться в их виновности. А наши правоохранительные органы достигли немалого мастерства в убеждении виновности, что стало в народе темой для многих анекдотов. Но это был далеко не весёлый случай...

На следующее утро Кирилл проснулся в собственном теле, с полным отсутствием понимания прошлых событий. Он чувствовал себя столь опустошённым, будто заново родился, но внутри было невероятно тепло и сладко, поэтому мальчик не задавал лишних вопросов в силу своей детской наивности. Но то, что было недавно на свободе, вкушало душу Максима, похищенную в момент смерти, не требуя жертв, но лишь на время. Теперь Зло осознало себя, узнало своё истинное имя - Кавес...

Кавес по прежнему помогал советами Кириллу, не редко спасая ему жизнь от несчастных случаев. Так шли годы, и Кирилл начал понимать, что это не совсем нормально, слышать голос в своей голове. Но ещё детский разум, и сравнительная безобидность, Кавеса по отношению к хозяину, не вызывали желания избавиться от него.

Частые переезды из города в город, связанные со спецификой работы родителей, приучили не привязываться ни к кому. Будучи ещё ребёнком, Кирилл был отравлен серостью взрослой жизни.

И вот настал его тринадцатый день рождения, но вместо радости и счастья, день наполнился страхом и печалью. Ужасный, душераздирающий вопль, эхом раздавшийся внутри головы, будто разломив её изнутри, разбудил Кирилла. Холодная испарина покрыла его тело, содрогаемое мелкой дрожью. Детские глаза были полны страха, и, постепенно, наполнялись слезами. Он окончательно покинул объятия Морфея.

- Не страшись. Это не к тебе. - тихо, будто тоже боясь, пытался успокоить Кавес.

- Что это было?

- Смерть забрала кого-то поблизости. А ты только научился чувствовать это.

- Её можно заранее ощущать?

- А зачем? Хочешь избежать её? Даже с моей помощью это сложно. Тебе надо учиться.

- Учиться? Но сегодня выходной

- И что? Дай мне немного свободы, и я покажу тебе пару фокусов.

- Нет! Ты злой!

- Разве? А что есть зло?

- Плохие дела, советы, желания. - уверено ответил Кирилл.

- Ошибаешься. Нет зла и добра. Есть лишь сделанный выбор и его последствия. А вся ваша мораль относительна и индивидуальна.

- Но ведь есть добро! - наивно воспротивился Кирилл.

- Приводи примеры, а я их опровергну.

- Нужно уступать место старшим. Это хорошо, правильно.

- Ха, а ты смешной. Уступать лишь потому, что старше? По возрастному признаку? Это не логично! Вот если он трудился раньше, принёс пользу обществу, то проявление уважения ещё допустимо. А откуда ты знаешь наверняка, что перед тобой трудящийся в прошлом человек? Да и вообще, ваш мир слишком мягкий, не то что раньше. Разве он дожил бы до этого возраста лет эдак пятьсот назад? Значит он в большей степени был бы мёртв, чем жив, а вот ты наоборот. Тогда он в большей степени мертвец, иллюзия, чем ты. И тогда зачем уступать вообще?

- Но так же не правильно!

- Для кого? Для тебя? С детства вбитые шаблоны поведения, не более.

- Ну убийство же зло однозначное!

- Да ладно?! А убийство во имя веры? К Святым, тьфу, причисляют! А во имя Родины? Героем называют! Хотя тоже убийство, по сути, что и любого другого человека. И где ваша мораль?

- Самоубийство! - отчаянно пытался спорить Кирилл, понимая, что Кавес найдёт, что сказать и в этот раз.

- Ритуальное самоубийство самураев смывает позор, значит это хорошо, с точки зрения их морали. Да и солдат, подорвавший себя и врагов гранатой, считается героем. А если воевали ещё и против иноверцев? Тогда ещё и святым назовут его! И где ваша мораль? Нет понятий хорошо или плохо, соответственно, понятия добра и зла пропадают.