Влад Поляков - Кодекс крови

Свои творения они называли кадаврами, а другие именовали уничижительно гнилушками. И было за что. По сути стоящий передо мной человекоподобный кадавр напоминал облачённую в современную одежду египетскую мумию, у которой не было ни единого участка без плотных бинтов. Бинтов не простых, а зачарованных, укреплённых. Зачем? Да чтобы содержимое не расползлось бесформенной кучей плоти в последней стадии разложения.

Мда, эстетики в кадаврах никакой. И ведь это ещё начальная стадия. Чувствовалось, что у этой поделки хотя бы скелет есть. Уже разлагающийся, но пока имеется. А вот дальше… Дальше вокруг творения магов клана Рэдин создавался стальной каркас, внутри которого в конечном итоге оказывалась зловонная жижа. Не имеющая выхода наружу, но более чем способная – благодаря насыщенности энергией – двигать стальную, бронзовую, да хоть каменную оболочку. И двигать не абы как, а очень быстро. Проворные, сильные, слабоуязвимые к большей части магии и физическим воздействиям орудия – вот чем были кадавры повелителей гнили. Казалось бы, нарушь целостность оболочки – и находящееся внутри зловонное месиво вытечет наружу и тем самым кадавра не станет. Так?

Не совсем. Подобюно было применимо лишь к простым образцам, самым несовершенным. Мастера Рэдин разрабатывали сложную магомеханику, при необходимости перекрывавшую пробоины корпуса, затягивающие губчатым материалом место отрубленной конечности… И это были уже не просто кадавры, а скорее автоматоны на их основе. Действительно жуткие противники, которых вампиры клана Рэдин использовали в боях в качестве защитников, а то и бронированного ударного кулака. И к настоящему времени их кадавростроение не только не угасло, но лишь усовершенствовалось.

Меж тем кадавр-привратник молча указал, куда следует пройти. Что ж, не высший сорт, если разговор не в его возможностях. Разговор не отсутствующим уже речевым аппаратом, а искусственным его аналогом, построенным по принципу музыкальной шкатулки, только на порядок более сложной. Мелочи жизни… Делаю несколько шагов вперед, и дверь за моей спиной закрывается. Сопровождать меня порождение Гнили явно не намерено, у него свои задачи. Неудивительно, ибо в случае вторжения нежелательных гостей он определенно является одним из элементов обороны. Классический подход – магия используется для отражения серьезной угрозы, а всякого рода воришек и грабителей встретит вот такой безмолвный, но опасный страж. Для его убиения нужна либо магия, либо клинок в руке опытного бойца. Тот клинок, что в состоянии отсечь голову или, на крайний случай, перебить позвоночник. Других вариантов просто нет. Можно превратить кадавра в решето или подушечку для булавок, но ему от этого особого урона не будет. Уверен, что это не тот образец, для нейтрализации которого достаточно сделать одну-две пробоины «внешнего слоя».

О, вот и ещё верные стражи обители Мастера Смерти – рыцарские доспехи с щитами и копьями. Всего две штуки, в стенных нишах, но совершенно ясно, что при необходимости оживут и будут очередным неприятным сюрпризом. Тут уже те самые кадавры-автоматоны… Сейчас они «спят», потому как слишком затратно держать их в активном состоянии в обычное время. Немалое количество энергии понадобится, которую можно и поберечь… Не удивлюсь, если внутри заключённого в стальной каркас гнилья найдутся и амулеты, способствующие контролю за энергией. Заодно и хороший контроль, вдруг кто попытается перехватить управление или попросту оборвать контролирующие привязки.

Хотя… кому это вообще под силу? Хэлькригер? Пожалуй, только им, да может ещё Ценерис. Гниль, Смерть, Тлен – как ни крути, а мало-мальски родственные ветви магии. Впрочем, возможно, тут опаска попасть под удар своих же соклановцев? Не знаю, не знаю. Рэдин и так любят подпустить туману, а уж относительно внутриклановых дел и вовсе сплошная пелена непроглядного дыма.

Так, коридор закончился и началась комната, где хозяйка предпочитает принимать гостей. Камин, пламя которого скрыто за цветным витражом, отбрасывающий танцующие полутени. Задрапированные тяжелыми шторами оконные проемы и проходы в другие комнаты, массивная мебель из редких пород дерева. Нет, Рэдин и есть Рэдин. Если не снаружи, то внутри обстановка их жилищ будет неизменна. Традиция, укоренившийся да долгие века стиль, который мягко и ненавязчиво вплетают в предпочтения неофитов… И тяжёлый запах разносортных благовоний, заполняющий всё пространство, от коего никуда не убежать.

– Точность – вежливость королей, – чувственный голос Мануэллы нарушил повисшую на мгновение полную тишину. – Люблю, когда гость чтит традицию появляться в назначенный срок.

– Такова уж моя привычка, очаровательная хозяйка сего дома. Пусть в моем роду не было королей, но чтить правила хорошего тона является обязанностью любого благородного человека и тем более представителя Красного Рода.

– Изящно… Присаживайтесь, Стилет, – вампиресса указала на одно из двух кресел, что стояли у небольшого столика. – Напитки, сигары, папиросы, всё к вашим услугам.

Слегка склонив голову, я тем самым выразил благодарность за предложение. Жесты, они порой более подходят к ситуации, нежели слова, особенно в таких тонкостях этикета и тем более среди нам подобных. У нас вообще любое движение, интонация, оттенок не скрытой эмоции могут быть более «говорящими» в сравнении с простой речью. Ну а коли начинается игра словами и интонациями, то тут уж и многие иезуиты вкупе с софистами всплакнут от умиления. Особенными специалистами тут являются Луравис. Равных им нет и не предвидится, как сие ни прискорбно признавать. Мой клан по сравнению с этими затейниками словно дуэлянт-любитель рядом с полковым гвардейским наставником по владению клинком.

А Мануэлла хороша, сразу и надолго притягивает взгляд. Длинное, змеящееся платье из ткани, навевающей мысль о мелкой змеиной чешуе, распущенные волосы, избавленные от любого рода заколок, шпилек и разного рода ювелирных изысков. Вот только несколько жаль, что одеяние больно уж закрытое, но стоит учитывать клановую принадлежность. Рэдин… Говорят об этой особенности много, но вот правдивость лично для меня остается под некоторым сомнением.

Да и к тому же стоит вспомнить интонации баронессы Зейгерс, девушки из клана Трайденти. Тогда, на приёме, она мило говорила гадости о Мануэлле, но чувствовалась и некоторая зависть. А… откуда она, если, по ее словам, Рэдин столь омерзительны? Нет уж, не всё так просто, как может показаться. Конечно же, дыма без огня не бывает, но эта знойная вампиресса прямо притягивала к себе внимание. Нужно было только внимательно, как следует присмотреться и почувствовать. Ну не видел я у других вампиресс такого особенного стиля и шарма, не видел и все тут. Сочетание НЕмертвости любого вампираа именно с мертвенностью Рэдин? Идиотская идея, но что-то в ней есть. Надо будет обдумать на досуге.