Виктория Скляр - Темные стихии [Litres]

– Да не нервничай ты так, – отмахнулся от меня Томас. – Я рассчитал, что, если смешать кровь проклятого, магию темной и зелье для бодрости, мы достигнем потрясающего эффекта.

От такой новости я даже подошла ближе и уставилась в бурлящее варево, наплевав на страхи. Зелье переливалось серебристыми и изумрудными всполохами, окрашиваясь в фиолетовый, а еще отвратно пахло. Нет, воняло так, как не вонял даже валяющийся в навозе тролль после грязевой ванны. Зажав нос пальцами, решила узнать, что за эффекта добивается Томас.

– Зелье поможет избавиться от кровного проклятия? – спросила у мужчины, но он лишь головой мотнул.

– Нет, но зато оно разрушает внутренние связи между проклинающим и проклятым, а это уже начало.

И действительно, кровь в котелке начала медленно перемешиваться с другими ингредиентами, а потом оседать на стенках. Раньше она просто впитывала мою тьму, и все.

Впитывание и зелье бодрости.

И меня осенило.

– Нужна не только ваша кровь! – воскликнула я пораженно. – Проклинающий пользуется своей кровью, чтобы привязать ее к объекту. То есть, чтобы изменить порядок вещей и разрушить магию, необходимо действие извне.

Томас посмотрел на меня с удивлением и даже толикой восхищения.

– Вот почему снять это проклятие сложно. Потому что никто еще не смешивал кровь темного с кровью проклятого! – Радость от догадки прокатилась приятным теплом под моей кожей, заставила запрыгать на месте. После всех тревог и переживаний я радовалась, что могла хоть кому-то помочь с его проблемами. Если смогу снять порчу с Томаса, то в случае собственной катастрофы умру с чувством выполненного долга. А это уже можно считать небольшой, но все же наградой.

– А теперь продолжим наши изыскания, – довольно оскалился Томас, и мы приступили к продолжительному, но вдохновляющему эксперименту. Восхитительное чувство прекрасного деяния затопило душу, заставило в предвкушении открытия окунуться в водоворот формул, букв и расчетов.

После эксперимента уставший Томас отпустил не менее уставшую меня на обед. Нам удалось приблизиться к разгадке. Смешав мою кровь с его кровью и зельем бодрости, мы поняли, что проклятие начинает исчезать. Но сколько времени потребуется для полного уничтожения, пока не было ясно.

Поэтому странно пахнущую жижу мы отдали Норе, которая с наслаждением и несвойственным ей чавканьем прожевала и переработала продукт. Оказывается, Нора способна производить из своего тела довольно интересные кристаллики. Томас решил выяснить, где их можно использовать.

Однако сюрпризы на сегодня не закончились.

– Да вы издеваетесь! – рыкнула Зола, снимая со своих волос остатки мусора и бумаг. Стоило нам с подругой зайти в столовую, как на нас вывалился целый мешок отвратительной гадости – огрызки яблок, использованные тетради, я на своей форме даже почувствовала что-то липкое и влажное, а узнавать, что это, как-то не особо хотелось. Страшно было смотреть на себя.

На столовую словно опустился полог тишины. Потому что в помещении я даже не слышала чужого дыхания. Все замерли, ожидая нашей с Золой реакции. Я надеялась хотя бы на смех, но и его не было.

ТИШИНА…

– Да уж, этого я как-то не ожидала. – Сняла со своей руки шкурку от картофеля.

Но почему-то меня эта ситуация не взбесила. Нет, я была спокойна и так же спокойно собиралась сейчас убивать тех, кто это сделал.

Закрыв глаза, попросила Мера отыскать шутника. И мой призрак отправился в разведку, правда, сначала потянулся на плече, разминая косточки, а вот потом взметнулся красной стрелой с моего тела и умчался прочь.

– Знаешь, я ожидала от темной друидки больше гнева, – раздраженно заметила Зола. Вот моя подруга сейчас хотела крушить стены и крошить кости. Казалось, если хоть кто-то в столовой шевельнется, илтон просто снесет этому невезучему голову. И даже не вспотеет.

– Поверь, мой гнев сейчас лишний, – сказала я Золе, и та, вспомнив, что я творила, когда была зла, как-то неосознанно скривилась.

– Действительно. Прибереги эмоции для весельчаков. Ох, когда мы их поймаем… – Девушка сжала кулаки и сделала движение, словно откручивала кому-то голову.

«Нашел!» – услышала я зов Мера и улыбнулась. Из глубины академии послышался чей-то истерический крик, а потом яркое свечение прошло сквозь этажи и добралось до столовой.

Зола хищно оскалилась.

– Твой призрак? – спросила девушка. Но я не стала отвечать на столь очевидный вопрос. Кто еще в Академии Лоран мог похвастаться хранителем в виде красного дракона? Вот и я думала, что никто.

Взмахнув рукой, открыла проход из сгустков чистой тьмы и шагнула внутрь, чувствуя, как приятные токи пробежали по телу. Решила выяснить, на что еще способна моя тьма. Как оказалось, могла я многое – наказывать, принуждать и даже создавать. И это не все… если кратко, то быть темной даже выгодно для собственного здоровья.

Мы с Золой оказались в студенческой комнате. Насколько я поняла, это была спальня наследницы очень влиятельной семьи. Правда, в академии все знатные и богатые. Заметила в самом центре красивый квадратный стол на резных толстых ножках, а на нем красивый фарфоровый сервиз с искусным изображением бабочек и цветов. Здесь пахло розовой водой и дорогими духами, которые могли позволить себе в академии лишь единицы. Желтые шторы оказались плотно закрыты, что не позволяло даже лучику солнца проникнуть в помещение.

Тут вампир, что ли, обитает?

На двери гардеробной висел полупрозрачный светло-розовый пеньюар.

Нет, точно не вампир. Они не спят, поэтому розовые пеньюары не носят. К тому же в подавляющем большинстве эта раса предпочитает шелк.

– И где наш весельчак? – спросила Зола. Девушка прошла по комнате, с презрением провела указательным пальцем по тонкой ткани пеньюара и хмыкнула. – Вкуса у этой малышки явно нет. Кто наденет такой кошмар? – Илтон еще и руки вытерла о свои брюки.

– Отвали! – услышали мы истеричный визг из другой комнаты и переглянулись.

– Видимо, твой призрак переборщил. Он мне уже нравится, – улыбнулась Зола и стремительно направилась на звук. Илтон явно жаждала расправы, а еще хотела лично вцепиться в волосы визгливой девушки и пройтись коготками по смазливому личику.

Открыв единственную дверь в комнате, мы с Золой обнаружили мою знакомую с милым именем и волосами до той самой всем известной точки. Девушка сейчас прижимала одеяло к груди и тряслась, пытаясь одновременно с этим запустить в Мера чем-нибудь тяжелым. Но попытки были тщетными. Видимо, Мирна просто родилась косой.

– Доброе утро, – широко улыбнулась Зола и зашла в спальню. Прислонившись к косяку, она осмотрела шутницу. – Ну, теперь ясно. Кроме этой распутницы, никто не стал бы носить розовую, почти прозрачную ночнушку.