Дарья Абрамова - Заклинатель кисти [СИ]

Губы Уджа скривились в странной улыбке. Он хихикнул.

— Все с вами понятно… со всеми понятно!.. Предатели. Кругом одни предатели! Ты, Линж, Саки… вы все… все!..

Следующее, что сделал Уджа — вернулся к письменному столу и взял нож для открывания конвертов. В тот момент мой разум понял опасность еще до того, как она была озвучена через жест, через слово… Я тут же вскочил и попятился назад.

— Господин, что вы делаете? — напряженно и испуганно спросил его, словно цепляясь за остатки надежды, что он… что он не…

— Подойди сюда, Унир, — сказал в ответ Уджа. Слишком спокойно. Зловеще улыбаясь. — Мне давно надо было наградить тебя за достойную службу. Всего лишь за пару-тройку дней ты добился удивительных результатов. Мне нужно достойно наградить тебя, — однако поблескивание ножа в его руке при свете ламп говорило само за себя. Если подойду, награда будет более чем неприятной: может, таким ножиком нельзя убить (наверное), но ранить — очень даже возможно.

Нервно покачав головой, я отступил еще на пару шагов. Уджа раздраженно вздохнул, и его лицо скривилось в недовольной гримасе.

— Почему все приходится делать самому? — проворчал он. Слишком невинно для такой фантасмагоричной картины. И тогда господин направился ко мне.

Я уж хотел броситься бежать, крича и зовя на помощь. Да, попал в бордель и должен здесь отрабатывать, но у меня по-прежнему есть права! И в них нет пункта, который позволяет Уджа искалечить или убить меня по одному лишь велению своей левой параноидальной пятки! В голове наравне с ужасом всплыло недавнее предупреждение Рюу, что для такого, как хозяин этого борделя, закон не писан, но, к счастью, до особо тяжкого исхода не дошло. Уджа, не дойдя до меня, вдруг повалился на пол, и его тело начало дергаться. Нож упал рядом на ковер.

Сначала я даже не понял, что произошло, но затем вдруг вспомнилось упоминание господина о своей болезни. Неужто это… был приступ?.. В растерянности глядя, как Уджа принялся мучиться, стонать и пускать слюни, лежа на полу, я и не знал, что предпринять, но затем, превозмогая дрожь и стучание зубов, подошел к нему.

— Г-господин?..

Но он мне не ответил — просто не мог. Лишь взгляд из обезумевшего превратился в испуганный. Помедлив, я поднял нож для вскрывания конвертов и положил его обратно на письменный стол. Никто не должен знать, что все дошло до этого. Там же обнаружил драгоценный камень величиной с ладонь. Раньше я никогда не видел его в кабинете. Может, господин достал из сейфа?.. Бесспорно, он был красив, но в то же время от него исходило… что-то неприятное, зловещее и заставлявшее все в животе сжиматься. Как от проклятья.

Помедлив, я, однако, невзирая на гадкие ощущения в теле при виде него, взял драгоценность и спрятал ее во внутренний карман халата. Как там Рюу мне недавно сказал?.. Это было что-то вроде предчувствия. Предчувствия, что эту вещицу лучше не оставлять Уджа.

Снова взглянув на мучившегося на ковре господина, лихорадочно принялся соображать, что теперь делать. Я художник, Иаду подери! Да, магический, но никак не целитель! Мне неизвестны все эти заклинания, которые могут снять боль или даже излечить болезнь! Почему Уджа вообще вбил себе в голову, что я смогу ему помочь?! В растерянности поджав губы, пришел к выводу, что оставалось только одно. Судорожно вздохнув, стремглав выбежал из кабинета и принялся звать на помощь, стараясь звучать как можно отчаяннее.

Однако уже тогда в голове эхом отзывались слова Уджа. Даже если все это было бредом сумасшедшего, зерно истины в нем было. Мне, заклинателю кисти, действительно, не место здесь.

Как выяснилось, о болезни господина в борделе почти никто не знал, и работники, которые пришли на помощь, были изрядно удивлены видеть Уджа в таком состоянии. Один из них даже обвинил меня в том, что якобы заколдовал хозяина! Однако затем тут как тут появилась Йой и строго пресекла поток обвинений в мой адрес. Я, разволновавшись, предложил свою помощь, но прислужница хмуро буркнула, что она не нужна. Почему-то тогда, глядя на ее недовольное выражение лица, мне подумалось, что сделал нечто, чего ни в коем случае нельзя было допускать. Неужели это… огласка болезни господина?..

Будучи не в силах чем-либо помочь, я вернулся понурым в свою комнату, где уже валялся и дремал Аум. Однако стоило только пройти мимо матраса и усесться на пол рядом с небольшим решетчатым окном, как молодой человек тут же открыл глаза, посмотрел на меня и улыбнулся.

— Ты где шатался? — вот только, всмотревшись в мое грустное лицо при свете луны, нахмурился и сел. Спал он, похоже, голым. Как «мило». — Что-то случилось?

Мрачно оглядев его, я, однако, не спешил с ответом, гадая, стоило ли Ауму знать или нет. Однако… если он действительно реинкарнация божества Унира, то мог мне помочь. Наверное. Поколебавшись, я неспешно рассказал ему о том, что найденное на кухне после пожара заклинание обратилось проклятьем, а также о краже заклинания призыва из кабинета Уджа, кусочек истории Йой о том, как оно было найдено, и что последовало после того, как хозяин заведения прознал о моем воровстве. О встрече с Рюу я в подробности не вдавался, потому что не видел смысла разъяснять данное Ауму. Не то чтобы я ему не доверял… скорее, не понимал, как это могло помочь. Ха… я, наверное, окончательно сошел с ума, раз решил посвящать в такие вещи существо, с которым знаком всего лишь день-другой. Однако, судя по тому, как складывается ситуация, союзники мне скоро нужны будут как воздух — раз уже и в запретном колдовстве начали обвинять. Я все думал, как скоро это случится…

— Ты, кстати, ничего не вспомнил? — спросил после того, как закончил рассказ.

Аум, лежавший на матрасе и задумчиво слушавший меня, вздохнул.

— Немного, — затем скривил наигранно-недовольную физиономию и посмотрел на меня. — Более того, это ТЫ должен учить МЕНЯ, а никак не наоборот, — я удивленно заморгал, не совсем понимая, что он имел в виду. Это что?.. согласие помочь?.. Приметив мое удивление, молодой человек довольно улыбнулся. — Шучу. Вижу, с твоей ситуацией тебе тут не до обучения приемам кисти забывчивого меня. Тем более, если вспомню себя, в нем пропадет необходимость, потому что мои воспоминания о прошлом прочно связаны с умениями, — затем выражение лица Аума сделалось задумчивым и растерянным. — Вот только, боюсь, тут я тебе ни с чем особо помочь не смогу. Похоже, с этим проклятьем ты влип в ту еще передрягу, — и, помедлив, недовольно добавил: — И, судя по всему, втянул еще и меня, раз я читал заклинание. Знаешь ли, я только недавно вернул себе человеческое обличье и как-то не особо хочу его так быстро терять. Понимаю, что потом моя душа просто переселится в другое, но, знаешь ли, лежать в очередной раз беспомощным младенцем в пеленках не так уж весело.