Роман Суржиков - Кукла на троне

– Видишь, воин: со мной уже все понятно – я Умник. Осталось выяснить твое имя.

Командир отряда покраснел от злости:

– Ты вздумал хамить людям графа Эрроубэка?! Что, старик, устал жить на белом свете?!

Марк мог вмешаться, но любопытно было досмотреть до конца – увидеть, на что способен Дед. Тем более, что тот не выказывал признаков замешательства.

– Я и не думал хамить, солдат. Коль тебе привиделось хамство, спроси себя: не искажает ли твой разум слова, воспринятые слухом?

Командир зарычал, как цепной кобель, и замахнулся нагайкой на Деда. Марк ожидал сюрприза и лишь потому успел рассмотреть, как Дед вскинул руку, ухватил нагайку и резко дернул. Командир отряда выпал из седла. В следующий миг конь Деда, не особо даже понукаемый, как бы случайно сделал шаг в сторону. Тяжелое копыто опустилось на шлем лежащего – но не нажало в полный вес, лишь слегка придавило. Конь застыл, навострив уши и размышляя: не опереться ли на эту ногу?..

Дед оглядел всадников – надо заметить, их вид был далек от хладнокровного, – и сказал:

– Люди графа Эрроубэка, примите мой совет и спросите себя: хотите ли конфликта с людьми герцога Ориджина?

– Вы от герцога?.. – просипел командир из-под копыта.

– Слух явно подводит тебя, воин: я сказал вполне ясно, а ты не расслышал. Из сострадания к твоему недугу, я заменю устную речь письменной.

Дед тронул коня, чтобы тот сделал шаг назад. Затем извлек из-за пазухи свернутый лист и подал командиру отряда, который, пыхтя, поднялся на ноги.

– Дорожная… грамота… – медленно прочел вслух командир. – Именем Великого… Дома Ориджин… просим каждого встречного… оказать содействие… Тьфу! Что ж вы не сказали сразу?!

– Как изменилось бы от этого течение нашей беседы?

– Приказано проводить вас в замок Бэк!

– Нас?.. Разве граф ждал нашего прибытия?

– Если явятся люди лорда Ориджина или леди Аланис, вести их в замок немедленно. Всех остальных держать от замка подальше. Таков приказ милорда.

– Это совпадает с нашими намерениями. Будьте добры, воины, проводите нас в замок.

– Минуту, – вмешался Марк. – Сначала мы хотим туда.

Он указал на юг: примерно в миле вниз по течению реку пересекал рельсовый мост с зияющей дырою в одном из пролетов.

– Невозможно! – рявкнул командир. Спохватился и сказал спокойнее: – Виноват, но граф не велел. У меня приказ: людей Ориджина вести сразу в замок, не к мосту. Когда милорд вас примет, скажите ему про мост. Коль прикажет – отведем.

– Что ж, да будет так, – смирился Ворон.

По дороге к замку они повстречали еще два патруля и добрый десяток телег, везущих припасы в цитадель Эрроубэка. На стенах тут и там маячили фигуры стрелков.

– Граф, никак, готовится к осаде, – предположил Марк.

– Милорд всегда настороже, – заявил командир отряда. – В наше время никому нельзя доверять. Если владыку убили прямо посреди Альмеры, то все возможно!

Судя по напряженной бдительности патрулей, гибель владыки действительно растревожила графа. Но кое-какие меры явно были приняты раньше: и первые, и вторые ворота усилены решеткой из стальных прутьев – неуязвимых для огня.

– Граф насторожился после смерти императора? Или еще после герцога Айдена?

Командир удивился:

– Я же сказал: милорд всегда настороже!

Внутри бастион был переполнен людом – в большинстве своем, вооруженным. Ворон представил себе офицеров стражи, рвущихся к Эрроубэку с докладами: «У ворот спокойно: кто не от Ориджина – всех разогнали! По берегам реки порядок, песчинка к песчинке! Под водой тихо, среди рыб шпионов не обнаружено!» На что граф отвечает: «Так держать, служите верно! Возьмите под контроль еще лошадей в конюшне и крыс в подвалах. Никому не давайте спуску!» Как бы не неделю нам ждать аудиенции, – подумал Марк, – любопытно, будут ли кормить в дни ожидания? Однако он ошибся. Через пару минут трое путников уже грели ягодицы о мягкие кресла в графском холле, а спустя полчаса к ним вышел рыцарь.

– Его милость примет вас. Только оставьте оружие.

Оружия нашлось всего ничего: дубинка у Внучка да пастуший топорик у Деда. Отдав оба предмета, они зашагали по лестнице вслед за рыцарем. Тот шаркал ногой и заметно хромал.

Графская светлица ослепляла красотою. Шесть окон в полукруглой стене открывали вид на пенистый Бэк, стремящийся вдаль. Высота была такой, что река казалась не шире тропинки. Вся земля лежала далеко-далеко внизу, а вровень с окнами – одно необъятное небо.

Граф Эрроубэк восседал за столом, с улыбкой наблюдая разинутые рты гостей. Марк переключил на него внимание, едва сумел отвлечься от заоконного вида. Невысокий щуплый человечек, востроглазый, востроносый – похожий на многих еленовцев. Что мы помним о нем, ну-ка? Третий по влиятельности лорд Альмеры, хозяин искрового цеха. Сорок семь – или девять – лет. Жена, пятеро детей, по альтессе в Фаунтерре и Алеридане. Был дружен с герцогом Айденом, а значит, на ножах с Галлардом. Возможно, этим и объясняется обилие стражи. При дворе появлялся многократно, но в подковерные дела не лез, ограничивался светскими хороводами. Нередко показывался возле леди Аланис. Будучи старше ее лет на тридцать, всегда выдерживал этакий галантно-покровительственный тон… за которым нет-нет да и угадывалось желание стянуть с герцогини туфельку и обсосать каждый пальчик. Что еще о нем сказать? Можно вспомнить родовую черту еленовцев: смесь осторожности с азартом. Правильный еленовец бездумно не просадит и агатку; но, хорошо взвесив шансы, может бросить на кон миллион золотых… если, конечно, имеет.

– Желаем здравия вашей милости, – поклонился Марк.

– И вам здравия, гости! – граф хлопнул в ладоши жестом, который смотрелся бы весьма радушно, если б не четверо рыцарей стражи за спиною лорда. Зачем их столько?..

– Позвольте нам отрекомендоваться… – начал Марк, но граф прервал его:

– Ворон Короны никак не нуждается в представлениях! В прошлом глава протекции, теперь – личный посланник лорда-канцлера.

Марка покоробило от «личного посланника», но возражать он не стал, ограничился поклоном.

– А с вами – двое чистокровных северян. Надо полагать, славный кайр и его ученик. Верно?

Дед последовал мудрому примеру Марка – не спорить:

– К вашим услугам, милорд.

Эрроубэк справился о здоровье лорда-канцлера, его матери и сестры, а также леди Аланис. Марк заверил графа, что все означенные лица полны сил и не страдают никакой хворью, кроме душевной. А последнее – неизбежно, ведь у благородного человека душа обязана болеть по какому-нибудь поводу. Какое благородство без страданий?

– Ах, как это верно! – граф всплеснул руками. – Так давайте же ослабим душевную боль кубком вина!