Роман Суржиков - Кукла на троне

Когда ворота показались впереди, последние надежды развеялись: где раньше был выезд из города, сомкнулись дубовые створки, окованные железом. Трое стражников стояли перед ними, выставив готовые к бою алебарды. Всего трое – час назад Ней смеялся над их числом. Однако еще трое заперлись в башне, откуда их крайне сложно достать, и под руками у них арбалеты.

– Стоять! – крикнул начальник стражи.

Всадники не думали подчиняться, но стражники и не ждали этого. Сразу за окриком раздался звон тетивы. Болт снес дурацкую шляпу с головы Колдуна. Его волосы – длинные, но редкие, как у плешивого пса, – затрепыхались на ветру.

– Лысый хвост! – заорал ганта Бирай, когда второй болт свистнул возле его уха. – Что делаем?!

Вопрос отнюдь не праздный. Взять ворота наскоком не выйдет: алебардщики удержат всадников хотя бы пару минут, а стрелки из башни нашпигуют болтами. А остановиться и обдумать план осады – значит, отдать себя в руки констеблей, что уже бегут сюда со всех ног.

– Что делать, Колдун?!

– Бейтесь!

До ворот оставалось ярдов десять, когда болт продырявил голову коня Гурлаха. Вошел в череп, как спица в шерсть, и конь рухнул на всем скаку. Гурлах вылетел из седла, чудом успел сгруппироваться, перекатился по земле – и очутился прямо перед носом стражников. Один тут же замахнулся алебардой.

Ганта метнул кинжал, но тот лишь звякнул по кольчуге стражника. Неймир подлетел и принял на свой меч удар, предназначенный Гурлаху. Вот рядом оказался и ганта, вдвоем они атаковали стражников – лишь для того, чтобы через минуту отступить. Алебарда сильна против меча, вдвойне сильна – против всадника, который утратил скорость. Стражник нагло ухмылялся, отбивая атаку Нея. Он на том конце шестифутового древка – все равно, что за стеной: недостижим для короткого меча.

Тем временем стрелки вновь перезарядились, высунули арбалеты в бойницы башни. Шаваны завертелись на открытой площадке, отчаянно пытаясь увернуться от прицела. И как на зло – ни единого укрытия! Площадь гладкая, как блюдце!

– Поджарь их, Колдун!.. – заорал ганта.

Колдун подхватил на пальцы искру с пояса, воздел раскрытую ладонь… Но то была не атака, а защита! Болт, нацеленный в него, сломался о невидимый щит, Колдун остался невредим. Но шаванам от этого не легче!

– Чара, стреляй в них!.. – крикнул Ней, выплясывая под прицелом арбалетчиков. – Чара, стреляй!..

Он понимал, что просит невозможного. Чтобы выстрелить, Чаре придется хоть на миг замереть. Тогда ей самой конец. Неймир и кричал-то не для Чары, а для стражников: авось немного присмиреют, испугавшись стрел… Но, крикнув, он поискал спутницу глазами – и весь похолодел, будто льда проглотил. Где Чара?!

На площади ее нет. На улице – тоже! Спряталась? Но негде тут прятаться! Всех преград – только мертвый конь, да и тот лежит так, что за ним не укрыться!

– Чара!!! – в панике заорал Ней.

Она отстала – вот единственный ответ! Отстала, и завтра окажется в петле!

Ней отчаянно вертел головой, все еще надеясь высмотреть ее где-нибудь. Он – растерянный, испуганный – был прекрасной мишенью. Арбалетчик нахально высунулся в бойницу, не спеша прицелился в голову шавана…

И вдруг Новичок рявкнул:

– Цель на башне! Залп!

Зычно, четко, будто офицер перед строем. На долю секунды даже поверилось, что за его спиной стоит рота лучников с натянутыми тетивами.

– Гы-гы! – гоготнул арбалетчик.

Хрипло булькнул, когда стрела пробила ему шею, выронил оружие и повис мешком в бойнице.

– Ты что?.. – ахнул другой.

– Залп! – повторил команду Новичок.

Стрела свистнула над площадью, влетела в темень бойницы и, судя по сдавленному стону, нашла свою цель. Лишь теперь Ней увидел Чару: она стояла в боковом тупике, на груде бочек (хороших бочек, ничего дурного не скажешь!) и накладывала на тетиву новую стрелу. Арбалетчики не заметили ее, увлекшись охотой на шаванов. А вот она с возвышения видела их отлично!..

– Спешиться, – приказал Новичок. – Окружить.

Никто не стал спорить. Все подчинились – это действительно был лучший маневр. Пешие стражники махали алебардами во все стороны, чтобы не дать шаванам приблизиться. Но их было трое, а шаванов – пятеро, сложно уследить за всеми. Вот Ней улучил миг, нырнул под алебарду и срубил мечом древко, а вторым ударом – и руку стражника. Тот рухнул, обливаясь кровью. Двое остальных вжались спинами в створку ворот и стали отбиваться с той яростью, какую придает отчаяние. Один выбил меч из руки ганты, другой чуть не снес голову Нею.

– Гурлах, на землю! – рявкнул Новичок. – Стрелок – цель у ворот!

Гурлах присел, но Колдун попался на линию, и стрела вспорола ему бедро. Вторым выстрелом Чара исправила ошибку. Стражник выронил алебарду, получив стрелу в плечо. Ганта схватил раненого и толкнул прямо на второго стражника. Тот невольно опустил алебарду, и ганта заколол его кинжалом. Гурлах издал победный клич и потянул засов. Чара спрыгнула с бочек, зашагала к воротам. Каждые пару шагов она пускала стрелу в бойницу башни, чтобы не дать последнему арбалетчику высунуться. Конь Чары шел следом, без слов понимая волю наездницы.

Ней бросился ей навстречу, а ганта и Гурлах уже отперли ворота и взбирались в седла.

– Отставить! – хлестнул окриком Новичок. – Колдун и Гурлах, вскройте башню, добейте последнего стрелка.

– Какого черта?

Это спросил Колдун, и Новичок глянул на него в упор, и на миг показалось, что сейчас он скажет: «Приказы не обсуждаются». Неймир не удивился бы, случись оно так. Но Новичок пояснил:

– Из башни он будет успешно стрелять нам в спины.

Колдун помедлил. Он не хотел выполнять приказ Новичка, все нутро его восставало. Но все же признал разумность довода. Припадая на раненую ногу, доковылял до двери, провел рукой по поясу, а затем приложил ладонь к замку. По железу пробежали искры, что-то хрустнуло, затрещало. Колдун кивнул Гурлаху, и тот саданул в дверь ногой – она легко распахнулась. Гурлах вбежал в башню и вскоре выбежал, стряхивая кровь с клинка.

– Теперь уходим, – сказал Колдун поспешно, пока Новичок не отдал этот же приказ.

* * *

Когда отряд прискакал на место встречи, Хаггот, Косматый и прочие выпучили глаза. Было чему удивиться: Колдун залит кровью, Гурлах едет на одном коне с гантой, и главное – ни к чьему седлу не приторочен мешок золота!

– Я оторву башку любому, кто спросит, что случилось! – прошипел Колдун. – И всех зажарю живьем, если мне сейчас же не обработают рану!

– Но, Колдун, – осторожно сказал ганта, – в моем отряде нет знахаря. Бейдар умел врачевать, да только остался в пыли под Мелоранжем.

– Сточи вас Червь, кретины! Хоть перевязать вы можете?!

– Я могу, – Хаггот выступил вперед.