Роман Суржиков - Кукла на троне

– В оплату за то, чтобы я его отпустил.

– И что?

– Он показал. Я отпустил, но вынудил сразиться со Льдом. Лед его прикончил.

– Что за человек был этот Ребро?

– Простой головорез. То бишь, не простой, а очень умелый – троих за две секунды раскидал. Но кроме опыта, парень как парень. Кажись, из Закатного Берега, но это не точно. Одна в нем была странность: рана быстро затягивалась, причем сама собою, без перевязки.

– Ага, занятно. А второй?

– Что второй?

– Второй убийца – Лед – на что похож?

Инжи передернул плечами.

– Лед – особый зверь. Не приведи тебя Глория повстречаться с ним.

– Бился, как Идо, и ловил болты на лету – это я помню. А особые приметы?

– Шрам на верхней губе – слева, тонкий. Теперь еще и на щеке – я ему морду воротком продырявил.

– Чем?..

– Ну, воротком, чтобы бочки вскрывать.

– Ага. Какие еще приметы вспомнишь?

– Он с Севера. Сам так сказал. По говору похоже, что из богатой семьи. Может быть, дворянин. И потом… Я думаю, он военный. Не переодетый в мундир, а взаправдешний.

– Почему так думаешь?

– Когда издевался над Риной и хотел, чтоб она в него стрельнула, то крикнул: «Залп». Не «стреляй», не «бей», а именно – «залп», будто командовал ротой. Тогда я и подумал, что он – офицер.

– Очень хорошо, – Марк довольно потер ладони. – А теперь вернемся к схеме. Ребро сказал, что на ней – Абсолют?

– Я понял так, что схема связана с Абсолютом. Как связана – спроси кого поумнее.

– Что Ребро сказал про Абсолют?

Инжи мрачно ухмыльнулся:

– Что он сдохнет из-за Абсолюта. И что от этого вдвойне обидно.

– А ты спросил, что такое Абсолют?

– Ясно, спросил. Он сказал: на рассвете отвечу, если доживем. Но не дожил.

– Какова была схема?

– Да ты спрашивал уже! Как шестеренки в часах, или, может, как детали в искровой машине… Похоже на механизм какой-то.

– А на карту местности не похоже?

– Не особо. Не было там гор или рек. Все странное, чудное, таких форм, что и не разберешь. Да и больно неточная карта – на лоскуте кожи-то! С такой картой на десять миль промахнешься – не заметишь.

– А может, то была схема действия?

– Это как?

– Ну, вроде, что надо сделать, чтоб запустить механизм.

– Говорю же: ни черта понятно не было! Как ты его запустишь, коль ничего не ясно?

– Ладно… А может, боевая схема? Вроде как план сражения?

– Я что тебе, похож на полководца? Думаешь, хоть раз видал те планы сражений?

– Ну, должны быть квадратики, по-разному штрихованные, и стрелочки, и фрагменты местности.

– Не припомню такого. Пара стрелочек, вроде, была. Указывали, как бы, это сюда, а то – туда. Но местностей – не видать, линии фронта – тоже…

– Хорошо. Потом, значит, он прилепил лоскут на место.

– Ну, как сумел. Кровь, конечно, текла, но не очень сильно. Быстро на нем заживало – на глазах кровотечение унялось. Да только не помогло оно. Так его убили, что уже не зажило.

– А дальше?

– Да отстань наконец, тьма тебя! Что дальше – все рассказал вчера, ни словечка не упустил!

– Отстань, дядя Ворон! – добавила Крошка Джи и толкнула Марка ручонкой.

Он откинулся на спинку кресла, помял подбородок, поразмыслил. Машинально поднял вазочку с ландышем, расправил мокрую скатерть…

– Знаешь, Инжи, я был не прав, что все время тебя пугал. Только кнутом да кнутом, а мог и о прянике вспомнить…

– Еще не поздно, – обронил Инжи.

– Этим самым Абсолютом, я думаю, можно сжечь целое войско. Персты Вильгельма – оружие Праотца, а Абсолют – клинок самого Темного Идо. Как думаешь, сколько заплатит за него лорд-канцлер?

Инжи прищурился с хитрецой:

– Лорд-канцлер – это герцог Ориджин, да?

– Ага, он самый. Первый вояка в мире. Сколько он даст за лучшее на свете оружие?

– Наверное, немало, – протянул Инжи с нотой сомнения. – Ты разбогатеешь, коль найдешь Абсолют. А мне-то что?

– Я с тобой поделюсь. Для начала, спасу от петли. А потом, глядишь, и на старость заработаешь. Подумай хорошенько. Посиди, подумай – и вспомни что-нибудь, за что зацепиться. Кто эти бандиты? Из какого города? Кому служат? Хоть имечко. Хоть названьице!

Инжи хмыкнул, покрутил ус.

– Знаешь, Ворон, дело ведь не в том, что я тебе не верю… Конечно, веры обещанию – меньше, чем на полтинку. С чего бы тебе делить навар с каторжанином?.. Но дело в другом: не слыхал я ни имечка, ни названьица. А если б и слыхал – все было бы ложью. Те двое парней – самые опытные волки, каких я встречал на веку, а повидал-то я многих. Ни за что они не сболтнули бы такое, что их выдало! Вот только Лед сболтнул про Север… но по нему и без слов видно, что он – мерзлая задница. А больше ничего.

– Жаль, – сказал Марк. – Очень жаль.

– И мне жаль… – необычно вкрадчиво ответил Инжи.

Подергал правой рукой, прикованной к подлокотнику. Цепь издала тихий лязг.

– Хорошее кресло… – проворковал Парочка. – Поручень бархатный, но под бархатом – железный прут. Прикручен к ножкам тут и тут, а ножки – тоже железные, не сломаешь… И прикручен-то как хорошо: я уж все ногти обломал, а винты не поддались. Посылал Крошку за ножом – Внучок проверил, отнял. А если винтик-то провернуть хоть на оборотик, то дальше легче пойдет, дальше уж и голыми пальцами можно, притом незаметненько… В нужный момент дернуть как следует – и прут уже в руке. Хряпнуть Внучка по темени, чтобы лег отдохнуть, а вторым движением – в стеклышко. Оно хорошее, большое… А вагон хоть и быстрый, но кто прыгал из дилижансов на ходу – тому не привыкать… Пока дедок опомнится, пока придумает, как застопорить поезд, – уже и след простынет… Не нужно мне тогда ничьих обещаний. Взял свободу – моя, больше не выпущу…

Он наклонился ближе к Марку и шепнул:

– Так вот, очень мне жаль, что нет под рукою монетки – провернуть винтик.

Ворон сунул руку в карман, вытащил на свет агатку. Тень придорожного столба пробежала по серебру.

– И ты мне скажешь, как найти Абсолют?

– Этого я не знаю. Но… Я понял, Ворон, ты считаешь Абсолют оружием.

– Чем же еще?

Парочка подкрутил ус.

– Я догадался, что оно такое. Не спрашивай, как. Просто угадал. Едва Ребро сказал, что вдвойне обидно помирать за Абсолют, так его и не получив, – сразу я смекнул, о чем речь. Шепнул тихонько одно слово – и по глазам парня увидел, что понял я верно. Может, Абсолют и есть Священный Предмет, как ты говоришь. Может, он таки украден из дворца. Но он – точно не оружие.

– А что?

Инжи выразительно глянул на монетку.

* * *

И вот что забавно: перехитрил себя Дед! Не пошел бы Марк на сговор с преступником – если б не кипела в душе обида. Не просто узнать правду – а так узнать, чтобы только для себя, чтоб ни Деду, ни герцогу не досталось.

– Мое условие такое, – сказал Ворон. – Ты не бьешь ни Внучка, ни кого-то еще. Я кладу монету вот на этот стол. Ты говоришь мне, что должен, и я выхожу в коридор.