Роман Суржиков - Кукла на троне

– Мы ничего не знаем, – прохрипел Неймир. – Мы простые разведчики, не вожди, не полководцы…

– Вот как мы поступим, – сказал принц. – Я отвечу тебе приятностью на приятность. Ты знаешь нравы моего Юга, а я покажу, что понимаю душу Запада. Что бы ты ни говорил, вы, шаваны, боитесь боли и смерти. Да, да, все боятся, даже Моран, спали его солнце. Но есть кое-что, чего вы страшитесь еще сильнее. Эй, ты…

Принц махнул тюремщику и указал на Чару:

– Отрежь ей ноги.

Ней похолодел и обмер. Услышал, как Чара Без Страха от ужаса перестала дышать.

Слизень выбрал инструмент – пилу с мелкими зубцами, темную от ржавчины. Принц скривился:

– Нет, болван! Что это за мерзость? Возьми меч или топор, сделай дело чисто! Пусть она не помрет от боли или гнилой крови. Пусть живет долго-долго, но не может ни сесть в седло, ни ступить шагу. Пускай ползает по земле и клянчит милостыню – год за годом, год за годом, пока кто-нибудь не зарежет ее из сострадания. И даже тогда, после смерти, ее душа не примкнет к счастливым Духам-Странникам, а останется прикована к той паперти, где много лет подбирала из пыли монетки. Навечно.

Вынося приговор Чаре, принц ни разу не посмотрел на нее. Даже когда она преодолела первый ужас и закричала, извергла поток самых яростных и лютых проклятий, Гектор не удостоил ее взгляда. Он говорил только с Неймиром.

– Что скажешь, славный Ней? Я угадал ваш страх?

– Не делай этого… – выдавил пленник. – Не с ней… Сделай со мной.

– О, конечно! Ты будешь следующим – сразу после Чары. Если не скажешь то, что хочу знать.

– Я не знаю никаких планов! Моран не делится с простыми всадниками!!!

– Жаль, что он так скрытен. Это омрачит мое утро…

Принц печально нахмурился и кивнул слизню. Тот поднял топор, целясь выше колена лучницы.

– Нет! Стойте!.. – заорал Неймир. – Я скажу!

– Какая прелесть!

Принц Гектор откинул со лба волосы:

– Я весь внимание. Просвети меня, славный Ней.

– Моран велел нам узнать, куда причалит твой флот. Мы атакуем его и сожжем. Ты застрянешь в Мелоранже, а мы…

– Ну-ну, не останавливайся! Половина правды – половина ножки.

– А мы пойдем в Шиммери, пока там нет тебя.

– Чудесно!

Гектор Шиммерийский хлопнул в ладоши от восторга. Смеясь, обернулся к своей девице:

– Что я тебе говорил? Нет, вспомни, что я сказал?!

– Что они пойдут в Шиммери, любимый.

– Да! А почему я так говорил?

– Ты догадался…

– Потому, что я шаванов насквозь вижу! Вот почему!

Он потрепал пленника по щеке и сказал:

– Но теперь главный вопрос. Мои корабли – как ты, конечно, узнал – придут в Ливневый Лес двадцатого января. А вот знает ли об этом Моран?

– Мы не могли подать ему весть…

– Конечно, не могли. Не пошлешь же голубя в чистое поле! Но были ли другие разведчики, кроме вас?

Ней отрицательно качнул головой – и тут же получил удар по лицу.

– Эй! Ты думаешь, я – дурак? Или я должен поверить, что Моран – дурак?.. Сколько было разведчиков?

– Только мы…

Новый удар. Перстень на принцевом пальце распорол ему щеку.

– Ты портишь мне настроение. Я этого не люблю. Еще одна твоя ложь будет стоить Чаре ступней. Итак, сколько было разведчиков?

– Семеро.

– Кроме вас?

– Нет, с нами.

– Мы поймали пятерых. Троих убили, вы достались живыми. Значит, еще двое остались на свободе. Если скажу, что кто-то из них сейчас скачет к Морану, сильно ошибусь?

– Нет.

– Стало быть, Моран уже знает о кораблях. А я знаю, где встречать Морана: на подступах к Ливневому Лесу. В самой глубине джунглей, где шаваны беспомощны, как детишки. Прелестно, прелестно!

Южанин притянул к себе девчонку и громко поцеловал.

– Я, Гектор Шиммерийский, покончу с ордой. Сделаю то, чего не смог великий Адриан! Каково?!

– Любимый…

Потом он обернулся к Неймиру, и тень скользнула по лицу полуврага.

– Вот только одна печаль… Моран не знает, что я знаю его планы. Отпущу вас – поскачете к нему, предупредите. Боюсь, Ней… Как бы ни был ты мне симпатичен…

– Нет, нет! Я же все сказал, что вы хотели!

– И потому умрешь всадником, а не безногим калекой. Но оставить вас в живых будет… ммм…

– Неблагоразумно, – подсказала девица.

– Глупо, – кивнул принц.

– Ваше высочество, – произнесла Чара. Голос был неожиданно спокоен. – Ты ведь не был нашим врагом. Мы били тирана и шакалов-Литлендов, а ты всунулся. Теперь ставишь капкан, хочешь всю орду положить в пыль. Ты совсем не боишься? А зря. Ох, зря. У Запада долгая память.

Гектор поморщился и приказал:

– Заткните ей рот. Она слишком мрачная, не люблю таких. А ты, Ней… Не держи зла. Как вы, западники, говорите: тирья-тирья.

Полувраг не остался смотреть казнь – зрелище могло испортить аппетит. Он ушел, забрав девицу и одного мечника. С пленниками остался второй воин и слизень. Воин сказал:

– Делай, не мешкай.

Тюремщик потер ладони о фартук и спросил:

– Как?

– Нет разницы. Сделай, как можешь.

Слизень поднял топор. Глянул на пол, замешкался. Видать, именно ему придется потом отмывать кровь. А крови будет о-ох как много.

Слизень обвел рукой шею и показал, будто затягивает узел.

– А можно я… того…?

– Да плевать. Делай уже.

– Сейчас, я сейчас.

Он подтащил табуретку. Пыхтя, взгромоздился на нее, ухватил веревку за ухом Чары. А Неймир, все это время отчаянно думавший над спасением, увидел, кажется, луч надежды.

– Стой, стой!

– Чего это?.. – удивился слизень.

– Принц обещал, что мы умрем, как всадники. Нарушишь клятву принца?

– У?.. – слизень зыркнул на мечника. Тот спросил Нея:

– Как всадник – это как?

– В седле.

– Размечтался. Отсюда ты не выйдешь. Коня, что ли, тащить в погреб?

– Тогда – хотя бы на ногах.

– Никаких боев. Принц велел убить, а не устраивать пляски.

– Я не сказал – в бою. Просто на ногах. Развяжи мне ноги и позволь встать на них. Руки держи связанными.

– Чушь какая-то.

– Прошу. Как воин воина. Умрем со связанными ногами – не попадем в Орду Странников. Наши духи навсегда останутся в темнице! Пожалей! Как солдат солдата прошу!

Южане – не северяне: у них имеется душа. Мелкая, себялюбивая, жадная, – но все же. Со всем жаром Неймир взывал к душонке шиммерийца:

– Мы тебе ничем не навредили. Все сказали, как хотел его высочество. Он бы вовсе нас отпустил, если б мог! Сжалься, воин, не обрекай на участь, что хуже гибели. Позволь умереть правильно!

Южный мечник поддался:

– Ладно, помни доброту… Ты, фартук, развяжи им ноги. По очереди: отвяжи бабу и прикончи, потом то же самое с парнем.

– Сперва меня, – попросил Ней. – Не хочу видеть ее смерть.

– Почему?

– Ты никогда не любил женщину?

– Она – не женщина, а свирепая сука.

– Сердцу не прикажешь.

– Хм…