Наталья Нестерова - Волшебное настроение (сборник)

Не успели любовники как следует удивиться, как бесшумно выросший за их спинами официант уже вел их к столику, предварительно осведомившись у господ, будут ли они только суп или также и основное блюдо. Странность этого вопроса вывела Роба из оцепенения.

— А… что вы посоветуете? — не своим голосом выдавил он. — Мы… ну не знаем, мы никогда…

— Не извольте беспокоиться, все когда-то случается в первый раз, сэр… Сан-Мигель, — ответил официант, тонко улыбаясь, и покосился на именной значок на Робертовой куртке.

— Доступное волшебство, — улыбнулся в ответ Роб. — Так что же вы нам посоветуете, сэр… Паланеску? — И он в свою очередь повел бровью на значок официанта.

— Иозеф, — любезно кивнул официант. — Господа, я польщен, но я теряюсь. Наши посетители обычно твердо знают, за чем пришли…

— Все когда-то случается в первый раз. — Роб явно наслаждался происходящим.

— Ну… суп абсолютно безопасен, — непонятно ответил официант, — но и удовольствие, конечно, несравнимо.

— Мы будем основное блюдо, — решительно сказал Тоши.

— Тогда вам в голубую гостиную, — сказал официант, — проходите сюда, пожалуйста.

Они выбрали столик у камина, уселись в огромные вольтеровские кресла, и Роберт сделал попытку положить ноги на стол.

— Это Роберт Сан-Мигель, он из Техаса, лошадь он во дворе привязал, — ядовито заметил Тоши.

— Извини, — Роб сел по-человечески. — Как-то на меня обстановочка действует… расслабляюще. У них тут и курить можно!

— Фантастика, — подтвердил Тоши.

Снова появился давешний официант, на этот раз с подносом, на котором было два бокала вина и почему-то черная шляпа-цилиндр. Не говоря ни слова, официант поставил бокалы на стол и, учтиво наклонившись, доверительно прошептал:

— Господа, наверное, уже знают о наших правилах?

— Господа здесь в первый раз, — сварливо ответил Тоши. Официант действовал ему на нервы. Он был слишком высокий, слишком лощеный и слишком явно заигрывал с Робом.

— В таком случае, — ничуть не смутившись, продолжал официант, — я вас введу в курс дела. Вы разрешите присесть?

— Так вот, — приятно улыбаясь, говорил мистер Паланеску, — видите ли, юноши, это не совсем ресторан. Это, скорее, клуб, и его посещают по рекомендациям. Но раз уж Фрэнк вас впустил… — официант пожал плечами, — короче, правила клуба таковы. В начале вечера все участники… то есть все, кто выбирает основное блюдо, разумеется… пишут свои имена вот на этих карточках, — он продемонстрировал красивые белые карточки, — и кладут их вот в эту шляпу, — он показал цилиндр. Потом мы проводим жеребьевку…

Официант не окончил фразы и махнул рукой — мол, ну дальше все ясно.

— Так, и что дальше-то? — спросил Тоши, раздражаясь все сильнее. — Когда еду-то можно будет заказывать?

Официант посмотрел на него как на умственно отсталого, но милого ребенка.

— Дальше, разумеется, я вытаскиваю одну из карточек, и тот, чья карточка выпала, отправляется на кухню… А мы наслаждаемся великолепной трапезой, — пояснил он, улыбаясь.

— Мы его едим, что ли? — криво усмехнулся Роберт. — Выбираем по жребию, кого бы нам сегодня скушать?

— В некотором смысле, — замялся официант и, кинув взгляд на ошарашенные лица любовников, торопливо пояснил: — Выбранный уходит на кухню и вместе с поваром, ну то есть барменом… готовит наш фирменный коктейль. Считается, что через руки повара в трапезу переходит часть его души. Поэтому действительно можно сказать, что каждый из нас сегодня съест частичку того, кого выберет шляпа… но, разумеется, исключительно в аллегорическом смысле.

— Красиво, — восхитился Роберт.

Тоши молча взял карточку и покрутил в руках.

— Можно написать любой идентификатор, — любезно подсказал мистер Паланеску, — имя, кличку, номер… Просто чтобы вы знали, что это вы. Гарантируется полная анонимность, разумеется.

«Бред какой-то», — подумал Тоши.

Роб, улыбаясь во весь рот, уже писал что-то на карточке. Официант, изящно изогнувшись, подставил цилиндр, Роб небрежным жестом закинул туда бумажку. Официант кивнул и исчез.

— Тоши-сан, — улыбаясь, сказал Роб, — развеселись! Я за тебя тоже бумажку написал.

— Да ну, фигня какая, — надулся Тоши. — И этот черт прилизанный с тобой кокетничает.

— Мне показалось, что он с тобой кокетничает, — в тон ему ответил Роб, — и я уже собирался дать вам обоим в глаз, но он почувствовал неладное и смылся.

— Чего ему со мной кокетничать, — мрачно пробормотал Тоши, — было бы на что силы тратить.

— Ты дурак, Тоши-сан, — Роб взял обе Тошины руки в свои и прижался к ним лбом. — И ты абсолютно прав. Нечего мне делать в этом Техасе, — добавил он, глядя снизу вверх. — Только надо дела уладить. Это недели две займет, не меньше. И потом… мне ведь увольняться придется.

— Проживем, — буркнул Тоши, — тоже мне проблема.

— Я на бумажках написал «Голландский Самурай» и «Архангел Михаил», — продолжал Роб как ни в чем не бывало.

Тоши расхохотался на весь клуб и больше ни на что не сердился.

Раздался тихий звук гонга. В центре полутемной гостиной загорелось пятно прожектора, в него, картинно раскинув руки, вошел мистер Паланеску.

— Доброй ночи, господа, — объявил он, — мы начинаем.

Посетители с готовностью поднялись с мест и собрались вокруг официанта, образовав широкий вежливый круг. Гости были на удивление разные — мужчины и женщины всех цветов кожи, старые и молодые, одетые в вечернюю одежду и буднично. И у всех у них в лицах было что-то общее, какая-то радостная обеспокоенность. Тоши вспомнил — точно такие лица были у его одноклассников, когда они в школьном туалете раскуривали один косяк на целую компанию. Пока первый счастливчик неторопливо выдыхал, остальные смотрели на него вот именно таким взглядом. Радостным от предвкушения удовольствия и тревожным, оттого что одного косяка на всех может не хватить.

Мистер Паланеску театральным жестом выхватил из кармана одну черную перчатку, надел, второй рукой подхватил с подноса цилиндр и продемонстрировал публике его содержимое.

— Тридцать пять, господа! — воскликнул официант. — Сегодня нас очень много, и это прекрасно.

Гости сдержанно, но сердечно захлопали.

— Господа, кто желает оказать нам честь и выбрать нашего героя? — Официант обвел глазами аудиторию и задержал взгляд на смущенном Тоши.

Противный мистер Паланеску вроде как даже усмехнулся снисходительно — мол, ну тебе-то, сморчку, слабо, разумеется.

— Разрешите? — услышал Тоши собственный голос.

— Разумеется, разумеется, — замурлыкал официант и, учтиво поклонившись, протянул цилиндр. Тоши, от смущения красный как рак, неловко сунул руку в черный шелк, ухватил первую попавшуюся бумажку и протянул мистеру Паланеску. Тот карточку принял, отставил цилиндр, надел пенсне, взял карточку двумя пальцами в черной перчатке, прищурился, прочистил горло, еще немного подержал паузу и наконец произнес: