Вероника Бер - Тернистый палисад: Академия Флос Петал [СИ]

— Зачем ты приперся сюда?! — возмутился Тимеус, — Тебя никто не звал, отпусти меня!

— Тимеус, хватит, — начала Селеста, подходя к ним. Она заметила, что жертва пытается уползти, но проигнорировала это.

— Он хочет убежать! — крикнул Тимеус. После этого жертва попыталась встать и побежать, из-за чего Тимеус начал дергаться ещё сильнее, — Выпустите меня, жалкие уроды!

Кристиан не заметил, как его полыхнуло лезвием по животу. Он выпустил свободную руку товарища и отлетел от резкой боли. Благодаря этому, Тимеус смог расстолкать хилых Селесту и Фелипо и побежать.

— Какого черта тут происходит?! — с привычным раздражением начала Селеста, обращаясь к напуганному Фелипо.

— Я… мы пошли гулять, — начал он, — А тот парень, ч… что на земле был, начал говорить про маму Тимеуса всякое плохое и он в… вышел из себя.

— И он действительно хотел убить его?! — кряхтя, спросил Кристиан, держась за живот.

Селеста мигом подбежала к нему и прихватила за одно плечо. Фелипо же взял его за другое.

— В медпункт? — спросил Фелипо.

— Рана не глубокая — заживет, — ответил Кристиан. Он понимал, что следует сходить и проверить, насколько все плохо и попросить хоть малейшую обработку, нож-то не новенький был, да ещё и в хербориальной крови. Просто ему не хотелось рассказывать все медсестре: тогда Тимеуса накажут и прощай их задание.

— Он просто дикий, — расстроенно сказала Селеста.

Когда они были в гостинной и отогревались у камина под пледами, то Селеста решила поведать другу их задание от директора. Тот, конечно, был удивлен не меньше их.

— Почему они сразу не взяли Тимеуса? — спросил Фелипо, — Решили проверить, умрет его мама или нет?

— Я тоже думала об этом, — сказала Селеста, — Скорее всего, потому что Тимеусу двенадцать и он «ещё ребёнок».

— Взрослые такие глупые, — добавил Кристиан, — Считают, что мы ничего не понимаем и ничего не можем, — он вздохнул.

— Ну что же, я постараюсь с ним поговорить, — сказал Фелипо, — Наша беседа будет очень долгой, потому что я начну с самого начала и постараюсь выслушать все его переживания. Наверное, именно поэтому он и захотел побыть в саду. Как только он разгрузит себя от переживаний, то я смогу полностью угомонить его и сделать спокойнее. Только тогда мне придется говорить о вашем задании, и то подступать нежно, чтобы не сделать хуже.

— Да ты прям психолог! — удивился Кристиан, — Ты где все эти штуки узнал?

— Жизненный опыт, только и всего.

Селеста и Кристиан хорошо знали о том, что Фелипо, хоть и выглядит застенчивым и неуверенным в себе, на самом деле очень мудрый и много чего знал. У него дома они видели огромные стеллажи с различными книгами, в том числе и психологическими. Он рассказывал, что к чтению его приучил отец, что, наверное, тоже блещет умом. В некоторых вещах Фелипо знал даже больше, нежели Селеста.

За такую услугу, брат с сестрой пообещали сделать за него домашнее задание и сами написать другу доклад на следующий урок Бытовых заклинаний. Тот, конечно, согласился и ушел на поиски пропавшего Тимеуса.

Селеста очень волновалась, как бы Алфорд не встрял и не забрал Фелипо к себе. К счастью, юный хозяин сегодня был на каком-то мероприятии, закрытым для младшеклассников, а его туда впустили лишь из-за общих знакомых.

— Кирей рассказывал мне о закрытых вечеринках, — сказал Кристиан, — Туда действительно младших не пускают и все секретно. Он пообещал, что как только я перейду во второй класс, то обязательно приведет меня туда. Говорят, иногда им удается пронести выпивку.

— Не знала, что ты любитель взрослых мероприятий, — усмехнулась Селеста, — Не думаю, что твоя детская душа вынесет такое давление.

— Ничего она не детская! — возмутился Кристиан. Его сильно раздражало, когда Селеста обращалась с ним, как с маленьким, — Во первых, я на три сантиметра вырос. Во вторых, я давно мечтаю о таких вечеринках, чтобы расслабляться после уроков.

— Не понимаю, что тут расслабляющего. Шум, громкая музыка, дурманящий запах сигарет, вина да и только.

Кристиан лишь хмыкнул. Он понимал, что спорить с сестрой бесполезно, и она будет всей душой защищать спокойный отдых в стенах библиотек.

— Ты тут? — спросил Фелипо, обращаясь к раздевалке.

— Как ты попал сюда? — послышался голос оттуда, — Зал же давно закрыли.

— Я через окно попал. Можно мне войти?

— Входи.

Фелипо вошел. Тимеус был привычно спокоен, но его глаза выдавали грусть и депрессию. Он не плакал, лишь смотрел куда-то в ноги.

— Что случилось после того, как ты убежал? — начал Фелипо.

— Я погнался за этим Ирисом, что слабак дикий, и тот отдал мне все свои деньги, чтобы я его не трогал, — ответил Тимеус и полез в карман своей темно-синей толстовки и достал оттуда две бумажные купюры, — Стопятьдесят флоренцентов, можно за них в нашей столовой аж пять батончиков купить.

— Ты не должен пользоваться слабостью, ведь мы все можем оказаться в опасности. Пойми, тебе не стоило нападать на него, да и тем более с ножом.

— Он сам напросился! — Тимеус опять вспылил, — Ты слышал, как он назвал мою маму и как он насмехался над её травмой?! Что я по-твоему должен был делать, стоять на месте и слушать?

— Ирис выжидал твоей злости и нарочно тебя провоцировал, ведь он знает, что ты…

— Дикий? Я сам это знаю. Я знаю, что многие меня бояться, ну и что с этого?

— Я не боюсь тебя. И Кристиан тоже, хоть ты его сегодня очень ранил.

— Разве я в него так сильно попал? И он заслужил этого.

— Боль в любом случае ужасна, а ты ему глубокую рану оставил, так ещё и рубашку порвал. Пойми, Кристиан не виноват в том, что случилось с твоей матерью. Он сегодня был у директрис и те сказали, что всему виной повторный ритуал.

Тимеус задумался и опять начал смотреть в ноги. Наверное, ему стало стыдно.

«Все идет по плану!» — подумал Фелипо и продолжил.

— Но он же уговорил Августину пойти с ними. — решил возразить Тимеус.

— Да, но он не знал о таких последствиях. И ты решил опять называть Августину по имени?

— Я не знаю, как её называть. Ты же знаешь, что она, оказывается, не моя мама и вообще меня бросили в колодце.

— И именно поэтому ты решил обозлиться на весь мир? Августина любит тебя и растила, как своего. Она не хотела расстраивать тебя, поэтому молчала.

— Но она сделала лишь хуже!

— Ты должен простить её. И Кристиана тоже, хотя тот по большей части невиновен. Твои обиды на окружающих будут делать хуже только тебе. Они не хотели задевать тебя.

Тимеус снова задумался. Именно во время таких диалогов он становился настоящим собой.

— Думаю, ты прав, — сказал он, — Мне самому стоит за многое извиниться, в последнее время я приношу много бед.