Ирина Цыганок - Печать смерти

– Встречаю тебя с любовью, – проворчал он церемониальную фразу, указывая гостю на один из стульев, расставленных вдоль длинного обеденного стола, и сам занимая место во главе. – Ты переговорил с мальчишкой?

– Конечно. – Капитан присел на предложенный стул, небрежным жестом стряхнул налипшую на камзол паутину.

– И что, он будет молчать?

– Будет. – (Нарн облегченно вздохнул.) – Если мы с вами позаботимся об этом.

Жрец тут же вскинулся:

– Что это значит?

Иринг находил явное удовольствие в том, чтобы держать в напряжении зажиревшего храмового служителя. Он бы с наслаждением продолжил эту игру, да время поджимало. Комендант прав: магистр или сам герцог впрямь могли в любой момент пожаловать в Роковую башню – взглянуть на дерзкого вора.

– Это значит, досточтимый Учитель, что я пришел за «небесным порошком». Велите принести мне из ваших запасов самого лучшего.

– Зачем? – искренне удивился нарн.

– Затем, что наш узник должен переступить за край Бездны наиболее естественным образом.

– Но ты же сказал, он согласился молчать?

– Он-то согласился. – Улыбка капитана из ироничной превратилась в издевательскую. – Но согласится ли с ним палач? Кто вообще додумался послать на такое дело этого трусливого грызуна? Странно, что он не умер со страха еще до того, как украсть камень!

– Не тебе обсуждать выбор богини! – огрызнулся Хэйворд.

– Ну если это выбор богини… – в притворном смирении опустил голову капитан. Он ни за что не стал бы подвергать сомнению выбор Прародительницы Неба, но в Данном случае был уверен, что ответственность за него большей частью, если не полностью, лежит на старшем нарне.

Вероятно, и сам Первый Учитель ощущал нечто подобное, потому сразу же сбавил тон:

– Если ты опасаешься, что Гастон не выдержит пыток, почему не отправишь его за Край более простым способом?

– Например? – Теперь лицо капитана сохраняло почтительно-серьезное выражение, но Хэйворд мог поклясться, что про себя тот буквально покатывается со смеху над недогадливым жрецом. – Прикажете утопить его в миске с супом?

«Ладно, посмеешься еще у меня, щенок!» Вслух нарн произнес другое:

– Он мог бы повеситься.

– Тогда пришлось бы брать в долю моего друга коменданта, а он хоть и предан мне по долгу службы, но не настолько, чтобы пойти на риск. Во всяком случае, не бесплатно. Добавь сюда гонорар исполнителю. Не вижу нужды посвящать в наши дела такую прорву народа, да и деньгами расшвыриваться незачем. Послушник умрет от чересчур большой порции «небесной дури». Я, конечно, накажу тюремщиков за то, что не обыскали узника как следует, но слишком зверствовать не стану. В конце концов, эти «ловцы небес» страсть как изобретательны по части сокрытия своей дряни.

На полном, лишенном загара лице Первого Учителя отразилась интенсивная работа мысли; в результате он нашел предложение капитана разумным, после чего поднялся с деревянного кресла во главе стола и отправился к парадному выходу из трапезной. Иринг проводил его недовольным взглядом. Жрец передвигался медленно, чему способствовал немалый живот, а также и чудовищное самомнение, не позволявшее ему вышагивать менее величаво.

Минуты между тем продолжали бежать. Ожидая возвращения нарна, капитан встал и прошелся вдоль стен трапезной, украшенных лепниной. Большинство рельефных изображений представляли славные деяния богини. Особенно ему нравилось выпуклое изображение Ифет, летящей с венцом в руке навстречу сыну – Улле. Иринг поцеловал кончики собственных пальцев и прижал их к изящной ножке – выше дотянуться не мог, да и не хотел. (Лишь глупец может счесть унизительным преклонение перед совершенной женской лодыжкой.) «Прими мое восхищение, Прекраснейшая!» – прошептал, вспоминая истинный облик божества, явленный ему в день принятия капитанского чина. Показалось, будто гипсовое личико тронула улыбка. Ничуть не сомневаясь, что это – проявление божественной благосклонности, капитан отвесил скульптуре почтительнейший поклон. Когда он распрямлялся, в комнату как раз входил Хэйворд.

– Перед кем это ты расшаркиваешься? – обводя помещение подозрительным взглядом, осведомился жрец.

– Репетирую встречу с богиней, – ничуть не смутился начальник ночной стражи.

– Держи. – Нарн протянул ему узкую, больше похожую на короткую палочку, костяную шкатулку. Под завинчивающейся крышкой оказался сероватый порошок.

Проверив содержимое коробочки, Иринг спрятал ее в потайной карман и тут же начал прощаться.

– Я возвращаюсь в башню, – сообщил он Первому Учителю. – А вы тем временем распустите слух, что в бытность свою послушником наш друг Гастон сверх меры налегал на «небесный порошок». Тем легче будет поверить, что он решился на кражу в погоне за новой порцией. Известно же, «ловцы небес» редко отказываются от своих пагубных привычек!

Нарн скривился, как от зубной боли, вынужденный выслушивать наставления от младшего по сану. Но в словах капитана имелся здравый смысл, и снова жрец не стал одергивать зарвавшегося мальчишку.

Выбравшись из кладовой, капитан чмокнул в сухую морщинистую щеку охранявшую все это время дверь горничную.

– Спасибо, Берена. Я твой должник, как всегда.

Женщина одарила его по-матерински теплым взглядом. «Чего уж там… Госпожа о вас уже спрашивала».

Перед тем как присоединиться к сослуживцам, ожидавшим его в местном кабачке, капитан выкроил четверть часа, чтобы подняться на второй этаж особняка с розовыми шторами. Леди Милена, недавно снявшая траур о «безвременно» почившем муже (на самом деле вполне своевременно – старикану было за девяносто, а его супруге едва стукнуло двадцать), могла обидеться за столь явное пренебрежение ее обществом. А женщин капитан Иринг старался не обижать. Причем не только юную и привлекательную вдову, а вообще дам любого возраста и сословного положения. Женщин он почитал существами добрыми и деликатными и… более совершенными, что ли, чем мужчины. Он всегда относился к ним с самыми искренними любовью и уважением, и они неизменно отвечали взаимностью.

Распрощавшись с хозяйкой, капитан вскочил в седло и направил коня в конец улицы. Вскоре уже вся четверка летела к Роковой башне, подковы коней высекали искры из мостовой.

Иринг отсутствовал немногим дольше обещанного, но комендант встречал его уже в воротах. На лице отразилось облегчение.

– Магистр Траск ждет в комнате для допросов, – подбегая к не успевшему спешиться капитану, сообщил он. – Я решил немного потянуть время.

– Хорошо. – Тот бросил повод в руки подоспевшему конюшему. – Я присоединюсь к досточтимому магу, а вы отправьте к нам арестанта.

Не задерживаясь, капитан взбежал по лестнице в зал, где всего пару часов назад уже беседовал наедине с Гастоном.