Яна Ясная - Батарейка для арда

Я посмотрела на Рея и встретилась с его взглядом. И сама потянулась ему навстречу, прижавшись к мужчине грудью.

Он принял мой отклик и притянул меня к себе, усадил на бедра, и я заерзала, ощущая прикосновение твердеющей плоти через одежду. Качнулась поцеловать Рэя, но он отвернулся, и это почему-то ужасно развеселило — он что, нечищеных зубов стесняется, что ли?

А потом мужские руки легли мне на грудь, сладко сжали полушария, и мне стало не до смеха. Горячий водоворот разворачивался медленно, но уверенно, затягивая меня с головой.

От медленных, уверенных движений его рук было непередаваемо хорошо, и я прогибалась навстречу этим рукам, стараясь поймать его ритм, попадая в такт сжатиям и поглаживаниям, чувствуя приятное давление снизу. Соскользнула с мужских бедер, и одним гибким движением, удивившим меня саму, стянула с себя брюки вместе с трусиками, брыкнула ногами, избавляясь от застрявших на щиколотках штанин, и вернулась на место. Кожа к коже, тело к телу…

Хорошо-о-о!

Умелые, дарующие наслаждение руки опустились на бедра, стиснули их.

— Подожди! — шепнула я Рэю и потянулась к изголовью кровати, практически улегшись грудью ему на грудь.

Ард тут же воспользовался моментом и сдернул с меня футболку. А пока я, вынырнув из ворота, снова вернулась к прерванным поискам под подушкой, принялся воевать с моим бельем — расстегнул застежку на спине, спустил с плеч лямки, и потянул на себя, когда я выпрямилась.

Лифчик отправился следом за футболкой, а я игриво покачала у Рэя перед носом своей добычей — розовым флакончиком со смазкой.

Вот странно, доктора Эдну я ужасно стеснялась. А Рэя — не-а, ни капли!

Выбросив из головы посторонние мысли, я открыла крышечку, и, проказливо стрельнув на арда глазами, выдавила себе на ладошку порцию смазки. Поерзала на нем, дожидаясь, пока смазка согреется, покачалась, приподнимаясь и опускаясь, повторяя те самые движения. Соскользнула на его ноги чуть ниже, и осторожно обхватила твердый член у головки, повела по стволу вниз, распределяя смазку. И еще раз. И еще. Обеими руками, одной за другой. Он впился пальцами в мои бедра, потянул меня на себя, и я снова шикнула:

— Подожди! — и, выдавила на ладонь еще смазки, увлажняя уже себя, подстегиваемая нетерпеливым, голодным взглядом, от которого по коже разливался жар.

Он хотел перевернуть меня на спину, но я отказалась:

— Я сама!

А потом — поймала его взгляд и ме-е-едленно опустилась на горячую, гладкую плоть, растягивая это первое мгновение проникновения. Кусая губы. Дыша неровно и порывисто.

Хо-ро-шо-о-о!

Я двигалась. Приподнимаясь и опускаясь в тягучем, медленном ритме. Сжимая внутренние мышцы. Ощущая скользкие движения члена в себе. Прижимаясь клитором к стволу. Сходя с ума.

— Я сама… Ты же болеешь. Ты же сла-а-абенький, — мурлыкнула я, следя сквозь опущенные ресницы за его реакцией.

И в следующий миг мир крутнулся, я оказалась лежащей лицом в подушку. Рэй вздернул вверх мою попу. Тяжелой рукой надавил мне на плечи, вжимая грудью в кровать. Сжал бедра — и резко вошел.

Я вскрикнула от свирепого толчка и прогнулась в спине.

Отличная реакция!

Новый ритм. Он брал меня, как атаковал. Каждый удар — до упора. Яростно, бешено. Быстро. Быстрее! Так сильно, так остро, так горячо!

Я вскрикивала на каждый вход, и извивалась, сжималась, стараясь задержать выход.

Еще! Еще! Больше! Сильнее!

Мои крики. Горячее, неутомимое тело, вбивающееся в меня.

Да-а-а-а!

Кончая, я ощутила, как пульсирует внутри плоть Рэя. Как он притягивает мои бедра к себе, вжимаясь. Как проливается в меня горячее семя…

Как же хорошо-о-о!

Когда Рэй отпустил меня, и я расслабленно раскинулась на постели вялой морской звездой, он наклонился, и прошелся вдоль позвоночника, рассыпая от затылка до поясницы звездочки поцелуев.

Нехорошее слово, прозвучавшее над ухом, я предпочла проигнорировать.

Ну, в самом деле, не мог же он меня обозвать? Меня, такую лапочку?

— Ой! — возмущенно пискнула я, когда цепочка поцелуев дошла да попы и завершилась весьма чувствительным укусом за оную.

Ну, пожалуй, что и мог, решила я, потирая пострадавшее место и пронзая арда взглядом, полным укора. Он, твердокаменный, пронзаться отказался, и звучно шлепнув меня по пятой точке, скатился с меня, а заодно и с кровати и вышел из спальни.

Ой! Там же…

Так, где тут была дежурная Рэевская футболка?

Торопливо прикрыв полюбившуюся арду часть тела, я выскочила из спальни.

Рэй нашелся в кухне.

— Разогреть тебе чего-нибудь? — участливо спросила я, наблюдая, как он ест что-то из пластикового тюбика, выдавливая это что-то сразу в рот.

— Спасибо, — буркнул Рэй, скручивая выжатый тюбик и отправляя его в мусорное ведро. — Внутри меня разогреется!

Счастливым он при этом не выглядел.

— А что это было? — не утерпела я.

— Диетическое питание. Полезное. Питательное. Лег-ко-ус-во-я-е-мо-е! — с выражением величайшей скорби на лице отозвался ард, потом влил себя одним глотком полбутылки воды и вышел с кухни.

Голышом он себя чувствовал так же уверенно, как я в одежде. Да что там, гораздо уверенней!

Я поспешила за ним, и еле успела затормозить, когда он захлопнул перед моим носом дверь туалета.

Я слегка смутилась, но уходить и не подумала. Когда Рэй вышел, он только насмешливо выгнул бровь, обнаружив меня на посту, и прошел в ванную. Притормозил на пороге, увидев, что я иду следом, и придержал дверь:

— Желаешь со мной?! — уточнил он иронично.

— Если хочешь — могу потереть тебе спинку! — с готовностью предложила я.

— Я тоже могу… тебе что-нибудь потереть, — провокационно мурлыкнул он в ответ на мое щедрое предложение.

— А переедание вредит здоровью вашего организма! — съехидничала я, и нырнула в ванную комнату под его рукой.

В конце концов, душ мы вместе уже принимали, а я действительно могу потереть ему спину, подумала я, пуская воду в душевой кабине и регулируя температуру до комфортной.

Что подумал об этом ард — осталось неизвестным широкой публике, но присоединился он ко мне не сразу, а лишь после того, как пообщался с зубной щеткой.

Деликатный какой, восхитилась я, беря на изготовку мочалку и мыло.

— Развертай-с! — скомандовала я, и Рэй, ухмыльнувшись, подчинился.

Все-таки, спина у него умопомрачительная, подумала я, наблюдая, как по ней скатываются потоки горячей воды, собираются во впадине поясницы и стекают по ягодицам.

Мочалка оставляла за собой белый след, который тут же смывало и уносило в сток, а я с упоением елозила дальше по гладкой коже. Широкие твердые плечи, шея, бицепсы. Ягодицы, которые я не обошла вниманием — и жесткой мочалкой. Рэй уперся ладонями в стенки кабины, и стоял, свесив голову. Отвесный поток падал на лопатки и подставленный затылок, дробился горячими каплями. Я молча, со странным каким-то удовольствием водила мылом по раскрасневшейся коже, смывала и снова намыливала. Нехитрый, казалось бы, процесс доставлял мне прямо-таки первобытное удовольствие. И когда Рэй развернулся ко мне лицом, стало понятно, что и ему тоже.