Константин Читатель - Вася

Параллельно, с видимостью заинтересованности к чужим историям, я думал о ситуации, в которой оказался. И чем больше я думал, тем больше начинал нервничать. Прежде всего, надо было признать тот факт, что меня, вместе с писарем и помощником, перевозили в заморозке, как разбойника. Второе, караван, по словам возницы, двигался на север, в то время как Столица с ее царской школой находилась на юго-востоке от нашей деревни. В третьих, заморозка была наложена на меня одним из витязей, что отменяло любые мысли о том, что техника "слетела" из-за недостатка вложенного бахира.

Вспоминая все, что знал о стихиях, я пришел к выводу, что причиной моего досрочного "пробуждения", является успешно проведенный обряд единения с пятью первостихиями. Закрывая глаза, я отчетливо видел внутренним зрением фокус-точки, пульсирующие в недрах моего тела. Вода находилась ближе к голове, Металл справа, а Огонь слева. Еще чуть ниже, но уже не так симметрично, левее примостилась Земля, а правее Дерево.

Первостихии уживались друг с другом по разному. С какими-то стихиями поддерживался нейтралитет, при слиянии с другими, происходило формирование вторичной стихии. Но чаще всего они конфликтовали, поглощая энергию антагонистической стихии. Например стихия Металла поглощала Землю, которую в свою очередь поглощала Вода. В случившемся со мной освобождении, вероятнее всего произошло поглощение энергии Воды стихией Дерево. Фокус-точка впитала в себя бахир, лишив силы наложенный на меня конструкт.

Задумавшись о том, как было бы здорово, если бы можно было бы подобным образом бороться со всеми остальными видами техник, я чуть не вскрикнул, от пришедшего на ум открытия.

"— Так я же, это…. и, короче имба!" — столь несвязные мысли отобразили всю крутость моего положения.

Пройдя единение со всеми первостихиями, я мог, в перспективе, иметь пассивную защиту от всего на свете. Если одна стихия способна высасывать энергию из техники другой стихии, то для пяти-сильного одаренного любой противник становиться условно не опасным.

"— Ага, ты пойди еще доживи до защиты такой, — подал голос мой пессимизм: — учился бы в столичной школе для одаренных, тогда может быть, а так… еще неизвестно куда тебя везут!"

Радужные перспективы сменились мрачными мыслями о текущей действительности. То, что возница не причислил меня к "разбойниками", можно было списать на юный возраст и самостоятельное пробуждение. Я не знал, в каком виде попал на эту телегу, а спрашивать об этом у Валентина я счел верхом глупости и не осмотрительности.

Мысли перескочили на воспоминания о произошедшем во время обряда, и я не мог не отметить, что мне сильно свезло. События в "рунной" избе разворачивались настолько стремительно, что я с трудом корректировал свое поведение и произносимые слова, находясь под "прессом" высокоранговых одаренных. Мне удалось сдержаться и не ляпнуть, что в результате обряда я обрел пять фокус-точек, а не три. Один из витязей сам сказал, что почувствовал тройной "фокус". Мне оставалось лишь подтвердить чужие слова, так как перечить мнению уважаемого человека, тем более в присутствии мастера, было просто не безопасно.

Плохое настроение постепенно сходило на нет, вытесняемое положительными моментами. Я был жив и относительно на свободе. Это вносило здоровую струю оптимизма и легкость в мысли. Рассказывающий очередную историю из своего детства, возница улыбался от чистого сердца. Делать это вдвоем оказалось легко, мои губы растянулись в улыбке и я почувствовал, как отпускает гнетущее ранее напряжение. Хоть причины наших улыбок и имели различное основание, это не мешало мне испытывать чувство благодарности к словоохотливому мужчине.

Стихия Огня, полыхающая в моей груди тусклой фокус-точкой внутреннего зрения помогала "улыбаться" не только лицу, но и моему самолюбию. Имея субтильное тело, мне порой приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы не скатиться в иерархии среди деревенских пацанов. Теперь, имея одно из единений со стихией Огонь, я мог рассчитывать на боевые заклинания, являвшиеся мечтой и объектом зависти для любого из моих сверстников.

— Валентин, а научите меня технике обогрева, — дождавшись паузы в словах возницы, попросил я.

— У тебя единение с Огнем? — подуставший говорить "в одиночестве", мужчина с радостью перешел на диалог.

— Нет, что вы, я как и отец, прошел обряд единения с Землей, — часть правды прозвучала из моих уст без малейшего напряжения.

— Это правильно, родителей надо чтить, — отлично знающий, что выбор стихии в "рунных" избах отдают родителям, а не несмышленым подросткам, возница спросил: — так какой-же тебе прок от чужой техники?

— Я в ней разберусь и составлю аналогичную, но уже для стихии Земля, — я постарался, чтобы мой ответ прозвучал как можно самоувереннее.

— Хо-хо-хо, — рассмеялся Валентин.

— Ну пожалуйста! Ну покажите, — слегка забывшись, что я уже не в деревне, заканючил я.

Будучи подростками, мы часто приставали к взрослым, с просьбой показать применение той или иной техники. Как правило, наши просьбы натыкались на равнодушное "отмахивание", но иногда удавалось вызывать и бурную реакцию, что не могло не веселить скучающих пацанов.

— Может тебе еще и денег дать?! — посмотрев на худенькое тело, торчащее из тулупа стриженной макушкой головы, Валентин осклабился, показав, что оценил мою шутку.

Начавшийся сложный участок дороги отвлек возницу от разговора. Расслабившись, что ничего делать в ближайшее время не надо, я опять "ушел" в свои мысли. Стереотипы поведения, навязанные книгами и фильмами из воспоминаний о прежней жизни, не замедлили этим воспользоваться и полезли в голову.

Прыжок с телеги и побег в лес, предлагался как самый оптимальный вариант моего дальнейшего поведения. Помотав головой, я отогнал от себя идиотские мысли, пожелав всем авторам когда-то прочитанных книг и просмотренных фильмов, самим побегать по лесу при минусовой температуре. Не имея запаса продуктов, теплых вещей и карты местности, пускаться в бега являлось верхом безумия.

Более того, на одной из соседних телег должен был ехать одаренный, в ранге не ниже ветерана. Справиться с "оттаявшим" заключенным у бойца подобного уровня как правило сил и умений всегда хватало. На то, чтобы поймать меня, ему даже не придется соскакивать с телеги.

"— Далеко не убегу, — веско заявил я той половине своего сознания, что сетовала на нерешительность и подбивала к активным действиям: — меня приняли за "пригляд", так что надо пользоваться ситуацией и играть доставшуюся роль".

Посмотрев еще раз на два тела, мотыляющиеся в задней части телеги, я попытался представить, чем могло закончиться расследование в деревне. В том, что оно состоялось, не стоило даже сомневаться. Издающие звонкий звук, от сталкивания друг с другом, замороженные тела указывали на серьезность вскрывшихся подлостей.