Константин Читатель - Вася

— Может объяснишь, почему ты именно "так" меня назвал? — услышав это слово в свой адрес, я сдержался, так как требовалось прояснить причину выбора оскорбления.

— Да все знают, что худородные школьницы отправляются на Юг зарабатывать приданное! — рассмеялся он: — а как ты похорошел! Видать солдатам не только девочки, но и мальчики нравятся!

Я закрыл и открыл глаза, отчетливо понимая, что на территории старшей школы активировать техники и проливать чужую кровь нельзя. Белозеров продолжал смеяться в лицо, а в отдалении за его спиной стояли еще двое боярычей, явно скучающих, даже от развернувшегося перед ними "цирка".

"— Девчонки умирали за таких вот мразей, сидящих в замках своих отцов, в безопасности и достатке, пресытившихся всем доступным и ищущих новых забав", — пришло понимание того, кто на самом деле стоит передо мной.

— Я так понимаю, что ты тоже не прочь попробовать, вот и подошел спросить совета? — ответил я, широко улыбнувшись.

В единый момент смех прекратился, а стоявшие поодаль друзья Белозерова оказались рядом.

— Ты оскорбил меня и я вызываю тебя на дуэль, — заявил боярыч.

— Мы подтверждаем нанесенное оскорбление, — синхронно раскрыли рты Кулибин и Ржевский.

— Я же безродный, — продолжая улыбаться, напомнил я: — как ты со мной в круг выйдешь?

— Вот еще, — скривился Белозеров: — подмены что ли не найду?!

— А вы втроем спите? И как? Кто из вас кого или вы друг друга по очереди? — понимая, что назад дороги нет, я бросил оскорбление всей троице.

— Я вызываю тебя на дуэль, — быстро произнес Кулибин и победно посмотрел на Ржевского.

— Я тоже вызываю тебя на дуэль, — без энтузиазма выговорил он, после чего повернулся к своим друзьям: — так не честно, это моя была идея с дуэлью, а теперь получается, что до меня даже очередь не дойдет!

— После уроков, на главной площади, и только попробуй не прийти, — отворачиваясь, пригрозил Белозеров.

— Надо было быстрее соображать! — уже позабыв обо мне, Кулибин глумился над нерасторопностью Ржевского.

Троица удалялась, переговариваясь о появившемся на сегодня развлечении. Учеба в старшей школе, как и прочее, уже не горячило кровь. Вынудив меня нанести им оскорбление, боярычи имели право вызвать меня на дуэль, выставив вместо себя замену.

"— Но не более двух раз, — положив голову на мое плечо, Лиза рассказывала о правилах дуэли, как обычно болтая обо всем подряд после изматывающего секса: — если выставленные на замену погибли, на третий раз в круг обязан войти тот, кто вызвал на дуэль"

На моем лице улыбка медленно переросла в оскал. Стоя один, посреди школьного двора, я не опасался, что меня кто-нибудь увидит и сможет в чем-либо заподозрить. Прозвеневший звонок разогнал всех учеников по классам, и никто не сможет предупредить зарвавшихся в своем кураже боярычей о моем странном поведении.

Решив не ходить на уроки, я свернул на школьную аллею. Дорожки кое-где занесло песком, а в особо глухих местах виднелись мелкие ветки и листья. Медленно бредя, я то и дело останавливался, припоминая любимые места Палыча.

— Мальчик! Ты случайно не Вася Рукин? — солидный мужчина, громко обратился ко мне с противоположного края аллеи.

— Да, я Вася, Вася Рукин, — рассматривая во все глаза незнакомца, я попытался понять кто это и что ему от меня надо.

— Хорошо, что я тебя застал, — подойдя ко мне энергичной походкой, он остановился в паре шагов: — в классе сказали, что тебя нет на занятиях, пока какая-то девочка не вспомнила, что видела тебя на школьном дворе.

"— Надо же, — подумал я: — кто-то из девчонок обратил на меня внимание и даже узнал"

— Извини, я не представился, — восприняв возникшую паузу на свой счет, мужчина произнес: — Виталий Бродский, глава благородного рода, имею ранг витязя в стихиях Дерево и Воздуха.

Вглядевшись, я узнал знакомы черты, девушка Алла во многом унаследовала свою внешность от отца, проявив способности в управлении бахиром с теми же стихиями, что и ее родители.

— Чем могу помочь? — тем не менее сказал я.

— Скажи, это правда, что ты единственный выживший из экспедиции, отправившийся на Юг? — спросил Бродский, впившись в мое лицо внимательным взглядом.

— Да, — скосив глаза в сторону, я как мог изображал ложь.

— Василий, если ты мне не скажешь правду, то я позову разумника и все равно все узнаю! — пригрозил он.

— А если скажу? — деланно осмотревшись по сторонам, я метнул на Бродского быстрый взгляд, после чего вновь опустил глаза в землю.

— Это будет зависеть от того, что ты мне скажешь, — в голосе мужчины появились покровительственные нотки.

Понимая, что без должной практики я рано или поздно проколюсь, я решил "вскрываться", так как стоящий передо мной одаренный выглядел довольно умным человеком. Ко всем прочему, он оказался достаточно влиятельным, чтобы быстро узнать о моем возвращении с Юга.

— Когда на наш лагерь напали, — начал я рассказывать свою версию событий: — поднялась паника и все закричали, что надо бежать. Я тоже побежал, но за что-то запнулся и упал. Когда я смог подняться, рядом никого не оказалось. Вокруг все заволокло песком и я растерялся, озираясь по сторонам. Неожиданно, справа от лагеря, появилось свечение октариона. Попытавшись сквозь дующий в лицо ветр что-нибудь рассмотреть, я узнал княжича, проходящего сквозь овал портала. Там был кто-то еще, но песок запорошил глаза и я не успел рассмотреть. Когда я их протер, портал уже развеяли, но я все равно двинулся в ту сторону, найдя через какое-то время чар-мешок. В мешке была вода и продукты, так что я смог дойти до обжитых земель и вернуться в старшую школу.

Ведя повествование, я видел, как хочется Бродскому меня прервать и задать свой вопрос, но он сдержался.

— Скажи, а ты хорошо помнишь девушек, которые были с вами в отряде? — спросил он.

— Ну, кого-то помню, кого-то нет, — на этот раз я сказал чистую правду.

— Имя Алла тебе о чем-нибудь говорит? — впившись в меня глазами, он буквально затаил дыхание.

— Ну, — растянул я, после чего выдал: — как бы об этом я бы и не хотел говорить.

— Что? Почему! — в теле стоящего передо мной мужчины на миг проявился стремительно наполняемый бахиром конструкт, который он, впрочем, так же быстро развеял.

— Ну, княжич ведь жив, — и вправду испытывая затруднения с тем, как сказать, то что хочу, я вполне натурально замялся.

— Княжич? Что княжич?! — собеседнику наверное казалось, что он вытягивает из меня информацию "клещами".

— Ну княжич, он того, с Аллой, — наконец-то выдал я, в конце добавив: — по принуждению.

— По какому принуждению? — свирепея от моего косноязычия, Бродский приблизился ко мне вплотную.

— Княжич, Аллу, принудил, — не поднимая глаз, сказал я: — она с ним в отдельной палатке жила.